— Вот ведь… ИК… дендро-зоофилка безумная… — покачала головой эльфийка. — Но мне… ИК… нравится! Я тоже хочу, чтоб… ИК… обожали!

Так бы они и продолжили обсуждать все прелести использования любовных зелий, но тут со стороны кухни раздался негромкий грохот, сменившийся животными завываниями. Такое здесь происходило не часто, а потому посетители с любопытством начали поглядывать в ту сторону. Авантюристки исключением не стали.

— Ух, мерзкое животное! — неся в руках небольшую клеть, в которой обычно держали сквигов пред их варкой, ворчала официантка. Та самая, с которой не так давно у Дев случился небольшой конфликт. Её же пленником являлось странное маленькое существо, отдалённо напоминающее лисицу с большими ушами и розовым мехом. Пронзительно фыркая и тявкая, животинка грызла прутья клетки, то и дело пытаясь схватить пленительницу за пальцы. — Шмат мяса сожрала, а всё остальное понадкусывала. Ни себе, ни людям! Но ничего, вот продам тебя на рынке, ещё и в плюсе останусь.

— У неё спрашивали, девочки? — увидев знакомое лицо, поинтересовалась Лютик которую больше заботила работница трактира, нежели её живая ноша. Ответом ей стало отрицательное покачивание головой. Шанс был откровенно мал, но полукровка всё равно решила поспрашивать официантку о своей пропаже. Поднявшись из-за стола, девушка нетвёрдым шагом направилась наперерез своей «жертве». — Дорогуша, милая, постой!

— Да? — пробормотала официантка, повернувшись к барду полным напряжения лицом. — Вы… чего-то хотели?

— Ох, тут такое дело… — перегородив дорогу девушке, виновато улыбнулась Лютик. — Мы тут с тобой повздорили немного, ты извини за это. Просто паренёк тот для нас довольно важен, чтобы так свободно ему позволять с другими шлю… кхм… шала… ох… в смысле женщинами общаться, да. Он малость тупой, довольно наивный и невезучий, постоянно его всякие нехорошие особы за нос водят, вот мы и переживаем. И да, милая зверушка. Твоя?

— Нет, на кухню пролезла, паразитка, — немного расслабилась от слов полуэльфийки девушки, пару раз тряхнув клетью. — Теперь шкуркой своей расплачиваться будет. Вам, к слову, новая розовая шапка не нужна? А шарфик? Я хорошего скорняка знаю.

— Ваф-тяф, ау-у-уу!!! — пронзительно взвыла от слов пленительницы лисица, начав ещё старательнее подгрызать решётки, но взглянув на подошедшую авантюристку, замерла.

— Нет-нет, розовый мне не к лицу, — закончив плести кружева беседы, решила перейти к самой сути Лютик. — Лучше скажи, к тебе не подходил наш спутник? Может, просил чего передать? Или, быть может, ты видела его с кем-то?

— Я видела, — кивнула официантка, невольно сжав в руках клеть. — Но тогда он был ещё с вами.

— Тяф-тяф!!! Врёт, она врёт! — заговорила лисичка в самый неожиданный момент, обретя ещё и человеческий голос под гнётом всеобщего удивления. — Она всё видела! Спаси меня, пулу-ваф-ваф, и тогда я тяф-тяф!!!

— А-а-а… я и не знала, что оно разговаривает, — первой вышла из оцепенения официантка. — Но вы же не поверили этому странному зверьку, правда? Ведь правда?!

Взгляд барда стал тяжелым, а на её лице сама собой возникла пренебрежительная полуулыбка. Из-за стола медленно поднимались остальные девы.

— Фух, как же хорошо после долгого пути помыться в тёплой водичке! — в наступившей недоброй тишине обеденного зала раздался полный довольства голос. Следом за ним из коридора, ведущего в ванную комнату, показалась и его обладательница — одетая в тесную белоснежную рубашку и узкие, подчёркивающие всё самое главное, штаны златовласая женщина. — О, а что здесь происходит?

— Вирджиния… — пробормотала полуэльфийка, скривившись, словно от сильной зубной боли. — Только тебя нам здесь и не хватало…

— И лишь мудрецы узрят добродетель в безумии наших поступков… — продекларировал попаданец подслушанную когда-то очень давно, ещё в своём мире фразу, задумчиво смотря на неровный строй зубоскалящейся гоблы. Зеленокожие карлики злобно поглядывали в ответ, и не было в их взглядах ни понимания, ни сочувствия, одно только искреннее презрение вперемешку с ненавистью. Почему так? Да просто, если они были обряжены в лохмотья и прочие изыски гоблинского ширпотреба, то стоящий напротив человек, наоборот, выглядел весьма презентабельно. С множеством серебряных пуговиц рубашка, отдалённо напоминающая помесь тоги и гусарского кителя мягкого темно-фиолетового цвета, на тон темнее штаны и мягкие, удобные сапоги. Венцом всему — приколотая к шее стальная брошь в виде паучка. Это было даже забавно, ведь в рабстве и плену несостоявшийся герой носил более богатую одежду, нежели пока был «свободным» человеком. — И что мне делать с этим сбродом, госпожа инструктор?

— Благословенная сказала, что ты сможешь донести до этих рабов мои указания, — промурлыкала в ответ эльфийка, многозначительно поигрывая плёткой. — Мы, всё же, Храм послушания, а не Дом наказаний, чтобы причинять боль из любви к процессу и чужим крикам. Раньше приводить к повиновению полудиких гоббо было довольно непродуктивно, а потому мы их сразу перепродавали по самым минимальным ценам. Но коль ты здесь, было решено попробовать сотворить из этого зелёного стада нечто дельное.

— Дельное, да… — окинув гоблинов печальным взглядом, продолжил попаданец: — Из этих то? Сложно. Их вообще кто-нибудь покупает? Сомневаюсь, что они будут слушаться.

— Вопросы послушания оставь мне, надзиратель, — фыркнула девушка, невольно восприняв сомнения попаданца как упрёк её компетентности. — Твоё дело — заставить их услышать. Сомнения свои оставь себе, мне они не нужны.

— Да-да, как вам будет угодно, — не стал спорить парень, ибо это было чревато. Плёткой не огреют, всё же он был «собственностью» хозяйки этого места, но вот остатки нормального отношения портить не хотелось. Тем более… всё и так было довольно скверно.

Да, Александр был одет, обут, его не гоняли и не угрожали поркой за косой взгляд, но от этого было только хуже. По прошествии нескольких дней несостоявшийся герой с горечью осознал, что лучше бы был каким-нибудь забитым fuking slave, чем так называемым «надзирателем». Несуществующей должностью, которую придумали специально для него. Нечто между дроу-инструкторами и их подопечными. Презираемое первыми, искренне ненавидимое вторыми.

С рабами всё просто, они не любят своих пленительниц. Даже, скорее, искренне ненавидят, пока муштра и воспитательные методы тёмных эльфиек их морально не сломят. «Сотрудничающих» же с дроу они ненавидят вдвойне. И слова «предатель» или «эльфолюб» были самыми приличными в их лексиконе по отношению к таким разумным. После всего увиденного да услышанного Александру оставалось лишь искренне благодарить арахну за предусмотрительность, ведь она поселила его не в рабских бараках, а в палатах инструкторов. В отдельную комнату, само собой.

Что же касательно работниц плети и дилдо, романтиков из deep dark dungeon, то несостоявшийся герой вызывал у них только холодное презрение вперемешку с недовольством. Будь они нормальными дроу, точно бы попытались сначала его задоминировать, а после трахнуть. Перестановка