Однако, как пелось в старой солдатской песне, «гладко было на бумаге, да забыли про овраги». Хотя наступление и оказалось неожиданным для Дудаева (промежуточные оборонительные рубежи не были заняты боевиками), а ряду подразделений федеральных сил удалось пройти почти без сопротивления до намеченных целей, но на восточном и западном направлениях поставленные задачи не были выполнены. Выдвинувшиеся вперед северной группировки 81-й мотострелковый полк и части 131-й мотострелковой бригады были окружены и блокированы в районе железнодорожного вокзала.

С утра 1 января командующим группировками войск западного и восточного направлений было приказано прорваться к блокированным подразделениям в районах ж/д вокзала и президентского дворца, где вел бой сводный отряд 20-й гвардейской Волгоградской мотострелковой дивизии (по оценкам экспертов, это была лучшая дивизия корпуса Л. Рохлина). Однако и эти задачи не были выполнены.

Операция, которая не была подготовлена соответствующим образом,[183] была изначально обречена на неудачу. Самые тяжелые потери понесли подразделения 131-й Майкопской бригады и 81-го мотострелкового полка, окруженные боевиками[184] в районе железнодорожного вокзала.

Из 26 танков бригады, вошедших в город, было подбито 20, а из 120 БМП из города сумело вырваться только 18.

Применение в Грозном всех средств противотанковой обороны позволило дудаевцам всего за полтора месяца боев (конец декабря 1994 г. — февраль 1995 г.) уничтожить 225 единиц бронетехники (в том числе 62 танка), причем это только цифра безвозвратных потерь. Эта техника восстановлению не подлежала. Общее количество подбитой бронетехники было существенно выше, одних только БТР и БМП разных моделей было подбито более 450 единиц. Характер их поражения свидетельствует, что в большинстве случаев огонь по федеральной бронетехнике из РПГ и РПО велся практически в упор с наиболее выгодных ракурсов с применением многоярусной (поэтажной) системы огня. В корпусах почти каждого пораженного танка или БМП имелись многочисленные (от трех до шести) пробоин, что говорит о высокой плотности ведения огня на поражение в уличных боях.

Гранатометчики массированным огнем расстреливали головные и замыкающие машины, чем блокировалось продвижение колонн бронетехники на узких улицах. Лишившись маневра, другие машины становились хорошей мишенью для боевиков, которые вели одновременный огонь по танкам из нескольких гранатометов из полуподвальных помещений цокольных этажей (поражая нижнюю полусферу), с уровня земли (поражая место механика водителя и кормовую проекцию танка) и с крыш зданий (поражая верхнюю полусферу). При стрельбе по БМП и БТР гранатометчики били преимущественно в корпуса машин: места расположения стационарных топливных баков поражались из ПТУРов, гранатометов и РПО, а навесные топливные баки — автоматным огнем. Именно так и случилось с танковой ротой 131-й Майкопской бригады, которой боевики, зная позывные командира и ротного, по открытым каналам связи умудрились дать команду на выдвижение в определенный район, где танки были остановлены и практически все уничтожены.[185]

В ходе боев за Грозный чеченскими снайперами, в том числе и «белыми колготками», была применена специальная тактика. Сначала они стремились попасть по ногам выбранной цели. Когда к раненому подбирались другие солдаты, чтобы эвакуировать его с поля боя, то им также стремились попасть в ноги. Таким образом «отстреливали» трех-четырех человек, после чего добивали всю группу. Если в прежних войнах соотношение убитых и раненых колебалось от 1:3 до 1:4, то применение новейшего российского оружия чеченскими снайперами резко сдвинуло это соотношение в сторону убитых. Так, большинство смертных случаев в госпиталях — это результат проникающих ранений черепа (от снайперского огня) и грудной клетки от осколков.

В боях за Грозный в 8-м армейском корпусе по состоянию на начало января 1995 г. в звене взвод — рота практически все офицеры были выбиты снайперским огнем. В частности, в 81-м мотострелковом полку после боев в начале января остались в строю всего один офицер и 10 солдат, а ведь большая часть личного состава федеральных сил, принимавшая участие в боевых действиях, была экипирована в бронежилеты.