class="p1">– Мой отец часто приходил сюда, чтобы посмотреть на всех мужей, женщин и детей в деревне, – говорит Эгисф после некоторого молчания.

– Зачем?

– Чтобы решить, кого высечь или убить. Ему повсюду мерещились враги.

– Я не ваш отец.

Она видит отпечаток боли на его лице, но не отворачивается. Ей нравится видеть его горе, потому что это что-то очень личное, что-то не предназначенное для чужих глаз. Его черты расплываются в сгущающемся тумане, и ей вдруг хочется дотронуться до него, пока он совсем не исчез.

– Я это вижу, – отвечает он. – Вы не жестоки, и всё же вам удается управлять целым царством. Я никогда не видел подобного.

Один из ее лавагетов умирает, и старейшины созывают совет, чтобы выбрать ему замену. Клитемнестра просит Ореста и Электру побыть с ней в мегароне, пока лучшие юные мужи их армии будут предлагать ей свою службу. Они подходят к трону один за другим, а старейшины, устроившись в тени, внимательно наблюдают, как каждый из них представляется ей и перечисляет свои заслуги.

В минувшем году я победил во всех кулачных состязаниях, моя госпожа.

Мой отец сложил голову под Троей.

Мой брат подавил восстание в деревне два года назад.

Это непростой выбор. Лавагеты должны патрулировать улицы акрополя, защищать Микены от вторжений и подавлять волнения внутри городских стен. Большинство воинов девять лет назад покинули Микены вместе с Агамемноном, и ей пришлось собрать новую сильную армию им на смену.

– Служить вам будет честью для меня, царица.

Она поднимает глаза и видит перед собой юношу с узким лицом, похожим на морду гончего пса. Он бросает быстрый взгляд на Электру, а затем снова обращается к Клитемнестре:

– Я уже многие годы побеждаю каждого соперника на тренировочной площадке. – Он переводит взгляд на Ореста. – Ваш сын всегда там, он может это подтвердить.

– Кир славный воин, – говорит Орест, подбирая слова. Когда Клитемнестра ничего не отвечает, Кир решает, что должен сказать что-то еще.

– Мы уже встречались прежде, моя госпожа, но вы наверняка меня не помните. Я сын Эврибата. Ваш муж уважал моего отца, тот отдал свою жизнь, сражаясь с ним за морем.

– Я помню тебя, – отвечает Клитемнестра с недоброй улыбкой. – Ты тот мальчишка, который пытался надругаться над моими дочерьми.

Электра отводит взгляд. Старейшины начинают перешептываться, но Клитемнестра делает им знак замолчать.

– Тогда, много лет назад, вы приказали высечь меня, моя госпожа, – продолжает Кир. – Вы были правы. Я проявил неуважение к вашим дочерям, а они в ответ научили меня, что не стоит недооценивать женщин. В каждой ошибке всегда есть урок. – Она видит, что он тщательно отрепетировал свое маленькое выступление, хотя и очень старается, чтобы его слова звучали искренне.

– И сколько ошибок требуется совершить, чтобы из юнца вышел достойный муж? – спрашивает она.

Тишина. Клитемнестра смотрит, как в очаге приплясывают языки пламени, отбрасывая трепещущие тени на ноги Кира.

– Орест, ты бы стал сражаться с Киром бок о бок? – спрашивает она сына. – Ты бы стал доверять человеку, который оскорбил твоих сестер?

Орест отвечает, вновь тщательно взвешивая слова:

– Кир хороший напарник в состязаниях. Он всегда помогает товарищам.

Кир с благодарностью кивает. Клитемнестра откидывается на троне, чувствуя на себе внимательный взгляд Электры.

– Ну что ж, тогда я принимаю тебя на службу, Кир. Ты будешь сражаться за меня вместе с моим сыном и другими военачальниками.

Снова тишина. Затем Кир преклоняет колено, его лицо пышет гордостью. Когда он поднимается, они с Орестом обмениваются быстрыми взглядами.

– Это твой шанс сделать так, чтобы твоя царица гордилась тобой, – добавляет Клитемнестра. – Не упусти его.

– Благодарю вас, моя госпожа.

Когда Кир уходит, она приказывает старейшинам оставить ее наедине с детьми. Зал сразу кажется светлее и прохладнее. Клитемнестра просит слуг принести вина и переводит взгляд на дочь. Электра стоит в тени, погруженная в раздумья. Весь день, пока мужи пытались привлечь к себе внимание ее матери, она сидела молча и истязала подол своего пурпурного платья. Клитемнестра знает, что она тоже помнит тот день, когда Кир пытался покуситься на нее. После того как она отослала мальчишку, Электра сказала: «Отец, по крайней мере, обращается со всеми нами одинаково». Но ведь это оказалось не так.

Клитемнестра почти что слышит, о чем сейчас думает дочь. Ты стала совсем как он. Трон и царство для тебя теперь превыше всего остального.

– Ты уверена, мама? – спрашивает Орест. На его красивом лице играют отблески пламени факелов.

– Я отдала Киру этот пост, чтобы показать старейшинам, что даже у неблагонадежных есть второй шанс.

Кроме того, его отец мертв, так что теперь семья Кира будет предана ей, а не Агамемнону.

– Ты не пожалеешь. Кир – лучший воин среди всех, с кем я тренировался.

– Это хорошо. Потому что он не очень хороший человек.

Орест улыбается и кладет свою руку поверх ее.

– А разве из хороших людей получаются хорошие военачальники?

Однажды, три или четыре года назад, Клитемнестра спросила у своих дочерей, каких мужей они бы для себя хотели. Было лето, они расположились в саду. Деревья отяжелели от плодов, птицы с чириканьем перелетали с ветки на ветку и клевали вишни. Их перышки ярко посверкивали на солнце.

Хрисофемида задумалась над вопросом. Она была еще слишком мала, чтобы думать о мужьях, но ей нравилось беседовать с матерью в саду, вдали от тревог дворца, шипения старейшин и пустоты гинецея.

– Такого, что всегда остается с семьей, – поразмыслив, ответила Хрисофемида. – Такого, который не умирает.

Клитемнестра рассмеялась. Из всех качеств, что она могла назвать, она выбрала это… Электра тоже засмеялась. Птички весело щебетали над ними. Клитемнестра взяла за руку Электру и спросила:

– А ты?

Электра ответила без промедления, словно уже много раз обдумывала этот вопрос.

– Я хочу мужа, который может добиться того, чего желает. Того, кто будет понимать меня и вместе с тем ужасать всех вокруг своим выдающимся умом.

Возможно, ей понравился бы Одиссей, подумала Клитемнестра, и эта мысль наполнила ее невыразимой горечью.

Электра разглядывает расписных грифонов во внутреннем дворике. Ее волосы свободно падают на спину, на руке блестят кольца, которые когда-то носила ее сестра. Клитемнестра хочет подойти к ней, но вдруг замечает, что рядом с дочерью, облокотившись на красную колонну, стоит Леон. Она отходит в угол, где у стены составлены амфоры с маслом, и прислушивается к их разговору.

– Она носила больше, – говорит Леон, прикасаясь к кольцам Электры, – по три или четыре на каждом пальце. – Он закрывает глаза и прислоняет голову к колонне.

– Ты тоскуешь