На этом мы его и подловим. Мы заключим с ним сделку. Если он победит в бою, пожалуйста, пусть ступает своей дорогой. Но если же победим мы, он вступит в «Чертову сотню» и его клинки станут на страже света.

̶ То есть ты хочешь, чтобы мы сразились с ним, перед этим заключив сделку?

̶ Именно так, ̶ кивнул Тран.

̶ Какое-то безумие, ̶ прошептал Вектор.

Возможно, они продолжали свой путь сутки, а может, и больше, в этой кромешной тьме никто из «Чертовой сотни» не мог разобрать этого. Но Голбус Тран шел и шел, и силы его не заканчивались. Он продолжал рассказывать своим спутникам историю мира, за который они сражаются, обо всех его героях и предателях, о врагах. Были судьбы, которые оставались непонятными для воинов, были и те, кто, будучи мертвыми, все равно вызывали ненависть у солдат «Сотни». Но все эти рассказы Голбус подводил к тому, чтобы они осознали, какой могучий враг решил уничтожить их мир, дабы увеличить границы своего. Но все было только впереди, а сейчас отряд достиг своей цели, чтобы найти того, кто был им нужен.

Старый храм больше представлял развалины подземной крепости, чем место, где поклоняются богам, шепчут молитвы и просят помощи у всевышних. Толстые стены не устояли перед войной и временем ̶ этими двумя факторами, которые не оставляют ничего на своих местах. Но все же четкие очертания остались. Лестницы, ведущие в никуда, или же дверные проемы, выход из которых должен был быть в другое помещение, которого теперь не существовало. Возможно, во время военных действий это место служило командным пунктом, а в мирное время сюда отправлялись тысячи служителей, дабы преклониться перед своими богами и принести им жертву, тем самым показав свое почтение и уважение. Все это, правда, было очень давно, а сейчас группа людей входила в эти развалины, которые освещались яркими кристаллами, нависающими над этим местом, от чего оно казалось волшебным и притягательным.

Хоть Голбус Тран и уверил воинов «Сотни», что здесь им не стоит опасаться нападения, они все же шли настороженно, всматриваясь в каждый фрагмент стены, в каждую тень, которую отбрасывала какая-нибудь часть разрушенного храма, но все было спокойно. Здесь не было ветра или шуршания листвы, здесь не пели птицы, только тишина, и кое-где звук капель, сорвавшихся с потолка и устремившихся на камни. Более ничего.

Воины с магом приблизились к центральному входу, который выделялся только большими ступенями да полуразрушенной аркой, остальное все было уничтожено войной. Здесь Голбус остановился. Старик уже прекратил рассказывать им о сути мироздания и цели отряда в этой жизни и шел молча. В принципе, всем хватило услышанного, поэтому каждый шел со своими мыслями, не тратя силы на глупые размышления. Когда подошли к ступеням, старик произнес:

̶ Теперь будем ждать. Лаксан не станет ходить как тень, не в этом случае. Здесь ондвинется по дороге, ничего не опасаясь. Поэтому другого места для встречи быть не может, ̶ сказалТран и уселся на ступени, вытянув одну ногу и дав усталости немного воли.

̶ А если он не придет, мы здесь жить будем? — съязвил Вектор.

̶ Он придет.

Не было причины не верить словам старика, но отсутствие всех боевых братьев чуть-чуть действовало на нервы. Воины стояли у начала ступеней, тишина успокаивала, а вот предстоящий бой с неким темным принцем держал в напряжении. Но минул час, и каждый из них уселся по примеру Голбуса и просто начал ждать, тем самым давая мыслям и телу отдохнуть. Блэк Харт сидел рядом с волшебником, развалившись и вытянув обе ноги, его меч был вместе с ножнами снят с ремня и находился в руках, ждал своего часа. Вектор сидел чуть ниже, достав свой боевой нож, который он носил прикрепленным к поясничному поясу, и что-то вырезал из валявшегося здесь темно-зеленого кристалла, отдавшись своим думам. Хорс же, облокотившись на остатки колонны, что были по краям ступеней, дремал, держа руку на своем «Хранителе душ».

А ведь это было только начало пути, на который ступила «Чертова сотня», и сколько еще будет таких, никто не знал. Не зря тогда Голбус Тран на Длани Богов сказал, что не все доживут до конца. Возможно, он их оценивал чуть выше, чем остальных в отряде, возможно, просто для этой цели выбрал именно их, на это он не собирался отвечать, да и задавать такой вопрос никто не спешил. Да и вопрос уже был не к месту, на горизонте появился Лаксан.

Темный принц Шиорана выглядел весьма внушительно: высокий рост, крепкое и одновременно гибкое тело, пепельного цвета волосы, стянутые сзади красным ремнем, черный плащ, прикрывающий такие же черные обсидиановые доспехи, которые очень изящно сидели на сильном теле эльфа. У него были очень тихие шаги независимо от выбора обуви, будь то пластинчатый сапог тяжелого доспеха или же кожаные сапоги охотника, тишина его действий была у него в крови. На его ногах доспехов не было, только высокие сапоги до колен. Обе руки лежали на рукоятях его клинков. Подбородок вздернут вверх, горло прикрыто воротником плаща, глаза отливали красным цветом, без зрачков. Его вид говорил сам за себя. Дерзкий, уверенный в себе воин, который не уступит никому на своем пути.

Бойцы «Чертовой сотни» заметили его, как только он появился в поле их зрения, а он их учуял давным-давно. Но путь свой он продолжил спокойно, не обращая внимания на ожидавших его людей. Те в свою очередь все остались на своих местах, в тех же положениях, что и были, занимаясь тем, чем были заняты. В итоге темный эльф увидел старика и троих воинов, распластавшихся кто где.

Его гордая физиономия презрительно смотрела на встретившихся ему людей. Лаксан не заговорил с ними, лишь молча двинулся по ступеням вверх, внутрь разрушенного храма. Каждый его шаг был аккуратен, и опытные бойцы заметили сразу, что одно неверное движение ̶ и темный принц начнет бой. Никто не собирался нападать на него. Голбус лишь произнес:

̶ Пройдешь мимо своей судьбы, даже не спросив, какова она?

Темный принц остановился позади старца. Его взор смотрел прямо, руки все так же лежали на клинках.

̶ Я сам вершу свою судьбу, ̶ коротко произнес он.

̶ С тобой я соглашусь и одновременно не соглашусь. Ведь, может, каждый твой шаг ̶ это веление судьбы? — Голбус даже не поворачивался в сторону собеседника, тем самым показывая и свою дерзость.

̶ Твою судьбу, старик, я мог