До 1977 года Совэкспортфильм в Тегеране аккуратно использовался ГРУ. Но вот где-то с середины лета того года САВАК устроил офицеру резидентуры ГРУ, работавшему под крышей этого представительства, «медовую ловушку». САВАК подставил ему очень привлекательную молодую актрису иранского кино. И офицер ГРУ клюнул. САВАК поймал его в помещении Совэкспортфильма со спущенными штанами. Затем последовала обычная процедура. САВАК предложил офицеру ГРУ сотрудничество. Тот отказался и доложил о случившемся резиденту, естественно, представив все не как его инициативу, а провокацию САВАК. Ближайшим самолетом он был отправлен в Москву. В ГРУ это делается очень быстро.

Чтобы охладить обстановку, как это всегда и бывает, ГРУ передало эту должность в Тегеране чистым сотрудникам Совэкспортфильма. Два года ее занимал чистый, и на его замену в 1979 году прислали тоже чистого сотрудника Совэкспортфильма. Этого последнего я немного знал лично. Его звали Алексей Гусейнов. Он был азербайджанец по национальности, но жил в Москве. Работал преподавателем в моем Институте стран Азии и Африки, читал лекции по истории искусства Турции. Маленький, остроносый, аккуратненький такой, улыбающийся и вежливый. Ему было за 50, но выглядел он моложаво.

Поначалу на Гусейнова никто внимания не обращал. Ну приехал еще один представитель Совэкспортфильма, ну и что, пусть себе живет. Но вот постепенно начали распространяться слухи о том, что Гусейнов непомерно сорит деньгами. В советской колонии за границей это всегда очень заметно, так как финансовые возможности у всех весьма ограничены. А здесь наш Гусейнов, пробыв в стране не более девяти месяцев, умудрился купить себе музыкальную систему дорогой фирмы. Норковую шубу жене, несколько бриллиантовых комплектов украшений для жены и дочери и еще какие-то мелочи. Эти приобретения в несколько раз превышали легальные возможности Гусейнова, но его это не смущало. Он болтал о своих покупках всем и каждому по глупости, и слухи распространялись.

И вот на Гусейнова поступил донос в резидентуру КГБ и не от кого-нибудь, а от жены военного атташе, которая работала секретаршей у Гусейнова. Она сообщала, что в Совэкспортфильме происходит что-то странное. Гусейнов не показывает ей заключаемые контракты на продажу фильмов, ведет какие-то секретные переговоры с иностранцами, и она случайно увидела в его сейфе нигде не зарегистрированные пачки денег в долларах и еще какой-то западной валюте. Резидент поручил офицеру безопасности осторожно расследовать это дело без ведома самого Гусейнова. Вот что оказалось.

Приехав в Тегеран и осмотревшись, Гусейнов напал на «золотую жилу», которая лежала у всех под носом и никто ее не замечал. Он обнаружил, что в посольстве в темной комнате хранится множество фильмов, которые годами присылались в Тегеран для развлечения советской колонии. Поскольку эти фильмы были только для внутреннего пользования, таможенной пошлиной они не облагались и вообще иранцев не интересовали. Не интересовали эти фильмы и тех, кто посылал их из Москвы. Возвращения их назад в Москву не требовалось, и таким образом они годами оседали в клубе при советском посольстве. Все, что происходило в советском клубе, находилось под контролем представителя Центрального комитета совета профсоюзов СССР. Это освобожденная должность, и представитель только тем и занимается, что придумывает различного рода развлечения для советской колонии да еще собирает членские взносы. В то время представителем ВЦСПС в Иране был Валентин Степанович Солошенко. Свою карьеру он начал профессиональным комсомольским работником; когда он перерос комсомольскую работу по возрасту, то его перевели в ЦК профсоюзов. Для ЦК КПСС он не подошел. Слишком уж он был легкомыслен. Ему было где-то под пятьдесят, но вел он себя как задорный мальчишка комсомольского возраста. Вот уж точно, что профессия откладывает отпечаток на всю жизнь.

Гусейнов начал обхаживать Солошенко, приглашал его на просмотры секс-фильмов, которые, как правило, сопровождались хорошими попойками. Проблем с этим не было, так как Солошенко рюмку мимо рта никогда не проносил. И вот, став близким другом, Гусейнов спросил разрешения Солошенко покопаться в старых фильмах. При этом, как позднее утверждал Солошенко, Гусейнов не посвятил его в истинную суть дела, а объяснил свой интерес научными целями. Однако нам это виделось в другом свете. Они были партнерами в этом деле. В общем, Гусейнов с разрешения Солошенко был допущен в комнату со старыми фильмами. Покопавшись в них, он отобрал для себя хорошие копии, переправил их в здание Совэкспортфильма и, подремонстрировав здесь и там, начал продавать их своим клиентам. Ничего не подозревавшие иранцы покупали фильмы, как и прежде платя за них в соответствии с договором. Да для них и разницы не было. Разница существовала только для советской стороны, так как деньги шли прямо в карман Гусейнову. Сколько он таким образом продал фильмов, нам было неизвестно. Но, судя по его доходам, довольно много.

А ничего не подозревавший о расследовании Гусейнов продолжал свою деятельность. Он уже намеревался купить себе автомашину «Мерседес». Все результаты расследования были доложены в Москву, но оттуда ответили, что нужны более веские доказательства, чем показания осведомителей КГБ.

И вот наступило время отпуска Гусейнова, и он, ни о чем не догадываясь, отбыл в Москву. Это было удобное время для получения вещественных доказательств. Нужно сказать, что с самого начала расследования обо всем было известно послу и представителю ЦК партии, но на этот раз они не вступились за жулика, как это случалось прежде довольно часто. Дело было в том, что Гусейнов был настолько глуп и жаден, что он не посчитал нужным поделиться своими доходами и таким образом обрести себе покровительство. Теперь посол стоял на стороне закона. «Да, нужно пресечь такие вещи!» Он дал разрешение на негласное вскрытие сейфа Гусейнова в его отсутствии и фотографирование содержимого. Офицер безопасности беспокоился, что вдруг Гусейнов перепрятал деньги. Но его волнения оказались напрасными. Сейф был аккуратно вскрыт техническим специалистом резидентуры КГБ при свидетелях, и там оказались пачки американских долларов и западногерманских марок. Деньги были пересчитаны, сфотографированы и положены назад в сейф. Весь материал с показаниями свидетелей был направлен в Москву. Офицер безопасности ликовал по поводу того, что хоть одного жулика удалось поймать по всем правилам. Теперь ему уже не отвертеться.

Но вот прошло время, и Гусейнов как ни в чем не бывало вернулся в Тегеран, до сих пор ничего не зная о случившемся. На запрос резидентуры по этому поводу из Москвы пришел ответ, говоривший, что все соответствующие процедурные меры были приняты для остановки командировки Гусейнова. Однако они немного запоздали, что и дало возможность последнему вернуться в Иран. Вот вам и стопроцентная эффективность КГБ.

Что же произошло дальше? Читатель, наверное, думает,