И вдруг он почувствовал слой воска на кончике пальца. И на нем, как помнил Хасмаль, находился талисман, приготовленный для того, чтобы вжать его в кожу Дугхалла, если Дракон захватит тело старого Сокола. Талисман этот уже был присоединен к зрительному стеклу, стоявшему перед Дугхаллом, и должен был ожить сразу, как только погрузится в живую плоть… Тогда Дугхалл, Алариста, Янф и Джейм увидят его и получат возможность пленить Дракона, главенствующего, по мнению Дугхалла, над всеми остальными.

Хасмаль едва не улыбнулся.

«Подойди-ка поближе, Дафриль, — подумал он. — Чуть-чуть поближе. У меня для тебя найдется сюрприз».

Алариста глядела на умелые руки, в одном из зрительных стекол ловко орудовавшие над сложной машиной… вдруг, забыв про работу, они схватили молоток и разбили устройство на куски. В другом стекле Дракон Криспин повернулся к стоявшему возле него мужчине, и все вокруг него вдруг озарила ослепительная вспышка невероятно яркого света. Охваченный обжигающим сиянием Хасмаль исчез из палатки, а стекло, через которое она наблюдала за Криспином, разом потемнело: человек, чьими глазами она наблюдала за происходящим, или ослеп, или умер.

— Этого не может быть! — закричала Алариста. — Таких чар не бывает!

Янф опустил ладонь на ее плечо, и Алариста ощутила, что рука его дрожит. Рука Янфа, рубаки, не знающего страха в бою.

— Это чары Драконов. И тебе не известно, на что они способны, — сказал он.

Глядя на место, где только что был Хасмаль, она поняла, что Янф прав. Так какие же ужасы могут еще учинить Драконы, если они не сумеют остановить их?

Дугхалл уже возвратился после успешной битвы с Драконом, работавшим над машиной бессмертия, однако крайнее утомление заставило посереть его кожу, а охватившая старика слабость не позволяла ему даже сидеть. Он лежал на полу, рассеянно моргая, и никак не отреагировал, когда Алариста рассказала ему о том, что Драконы каким-то образом захватили Хасмаля.

Согнувшись над зрительными стеклами, она пыталась найти какую-нибудь зацепку, которая могла бы дать ей шанс помочь Хасмалю, Ри и Кейт. Пелена, прежде закрывавшая от них этих двоих, исчезла, и Алариста видела теперь в их зеркалах то, на что смотрели они сами; однако это ничего не давало Аларисте. Лежа в своих клетках, они наблюдали друг за другом. Время от времени где-нибудь на краю их поля зрения появлялась охрана, однако стражники не приближались к ним, и Ри с Кейт смотрели лишь друг на друга. Наконец Алариста поняла, что узники разговаривают, и делают это с предельной осторожностью, даже не шевеля губами. Слов их она не могла разобрать. А глаза их оставались почти закрытыми, так что оба они могли показаться спящими.

Алариста заглянула в другие зрительные стекла. Ничего нужного. Даже интересного. Просторные белые залы, элегантные шелка, изящные фонтаны, длинные коридоры и утопающие в зелени сады… Красивые вещи и помещения. Прекрасные, но ничего не говорящие ей.

Ей хотелось перебить эти стекляшки, с воплем броситься из палатки под тепло голубеющего весеннего неба; ей хотелось схватить кого-нибудь — кто попадется — за грудки, встряхнуть и потребовать, чтобы ей немедленно вернули Хасмаля. Но она приказала себе сохранять спокойствие, велела разуму быть терпеливым и продолжала наблюдать. Что-то непременно случится… теперь или чуть позже. Что-нибудь да изменится, и если она будет ждать, терпеливо и внимательно, то сумеет вовремя уловить нужный момент и приступить к действиям.

Кейт услышала голоса, доносившиеся от двери.

— Ты опоздал. Мы ожидали смену еще полстоянки назад. — Стражники уже давно жаловались на то, что смена запаздывает, и даже хотели отрядить кого-нибудь из них двоих, чтобы выяснить причину задержки. И тот из них, что говорил сейчас, пребывал уже в состоянии крайнего негодования.

— Так сержант приказал. Капитан что-то напутал в списке нарядов.

— А мы думали, что придут Ровел и Спидман.

— Я тоже так думал. Я считал, что сегодня у меня выходной, но ваших постоянных сменщиков отправили на стену и забыли назначить других. Так что мне пришлось бежать всю дорогу сюда. — Такого хриплого голоса Кейт еще никогда не приходилось слышать. Она решила, что солдат либо болен, либо у него какие-то неполадки с голосовыми связками.

— Но мы считали, что сюда всегда посылают двоих.

— Мы все тут многое считали, только вот ничего не получили… ни золота, ни повышения, ни новых красивых мундиров. Меня только сегодня перевели из роты «Молния», и не успел я поставить сундучок под койку, как меня уже определили сюда, да еще и без напарника, и, клянусь богами, мне это совсем не нравится. Мне сказали, что я буду охранять оборотней. Я лично вместо этого предпочел бы получить дурную, проклятую богами болезнь, только капитан не спрашивал, чего я хочу. Какие-нибудь неприятности с ними были?

— С этими? Не. Пожрали еще до нас, а всю нашу смену продрыхли. Только не подходи к ним, и все будет в порядке, А напарник тебе будет нужен только затем, чтоб не уснуть.

— Хорошо, если так. Может быть, и мне повезет, как и вам. Кстати, капитан велел передать вам записку.

Зашелестела разворачиваемая бумага, а потом послышался недовольный голос:

— Яйца Бретвана! Иган, эти сукины дети приказывают нам отправляться ужинать, а потом сразу отсыпаться в казармы, и чтоб к Хульд мы опять заступили на дежурство.

— К Хульд?! Значит, нам дали только две стоянки на еду и сон!

Новый стражник сочувственно повторил:

— Я ж говорил, что у капитана в списке дежурств все перепутано.

— На хрен засранца! Ослиная жопа, иначе и сказать не могу.

И стражники, караулившие Кейт и Ри с полудня до вечера, отправились прочь, громко браня своего капитана и его скудоумие. Когда они ушли, в помещении воцарилась тишина, но ненадолго. Звуки приближающихся шагов заставили кожу Кейт покрыться мурашками.

— Он уже рядом, — прошептал Ри. — Идет, опустив голову и пряча лицо. С ним что-то не так, но что именно, я еще не понял…

И вдруг, зарычав, он поднялся на колени, распрямившись ровно настолько, насколько позволяла тесная клетка.

— Только подойди поближе, и я убью тебя, — выдохнул Ри. Кейт повернулась, готовясь к встрече с неизбежным.

Перед ними стоял Ян в мундире стражника, кожа его отливала цветом красного дерева, темные волосы щетинились над черепом; он приближался решительным шагом, что-то пряча в руке. Страх охватил ее, и сердце Кейт отчаянно забилось. Ян мог спокойно убить и ее, и Ри, беспомощных в этих тесных клетках. Вопрос заключался лишь в том, кого из них двоих он ненавидит сильнее и кто, Ри или она сама, может попытаться отговорить Яна от осуществления задуманного им.

Ян посмотрел на Ри свирепыми глазами.

— Перед тем как отправиться сюда, я оставил вам, идиотам, записку о том, что нашел способ помочь нашему делу. Но, когда я вернулся в гостиницу, вас уже не было там, и я не слышал о вас вообще ничего, пока не узнал от охраны, что в Цитадели взяли парочку оборотней. И до сих пор я торчу здесь, работаю в этом аду, изображаю верность Драконам, чтобы доказать свою преданность им, делаю то, о чем лучше вообще не вспоминать, и все время жду, когда же вы наконец проберетесь сюда за этим проклятым Зеркалом!