— Нет… — она непроизвольно стукнула ложкой о чашку. Звонко. — Нет, мы… — она запнулась. — Мы поладили в итоге. Подружились. И Майрон не плешивый очкарик. Он неплохой человек на самом деле.

Люси, кажется удивилась.

— Поня-ятно… — протянула она. — Как скажешь.

Ничего другого Хейли сказать о Майроне не могла. Бескомпромиссный, тяжелый, но не плохой. Всю неделю Хейли пыталась убедить себя перестать о нём думать хорошо, но так и не смогла. Слишком чётко она помнила всё, что было. Перечитывая те злосчастные сообщения по сотне раз в день, Хейли укрепилась в мысли, что не может обвинить Майрона ни в чём. Он поступил так, как умел. Он никогда не говорил Хейли слов любви, никогда не обещал какое-то будущее. Он просто был с нею. Поддерживал, направлял, обнимал… А когда увидел, как сильно его надули, поступил единственным верным для себя способом.

Какое же унижение он испытал. Боль Хейли меркла в те моменты, когда она думала об унижении Майрона.

И сейчас она не могла позволить кому-то отзываться о нём плохо.

Однако Люси больше и не пыталась. Стояла молча, помешивала кофе и смотрела строго в чашку. Этот разговор давался тяжело не одной только Хейли. Кажется, им больше нечего сказать друг другу.

И это странно, учитывая, что Люси так ничего и не знает. Видимо флегматично-меланхоличная аура ощущалась окружающими интуитивно. Так даже лучше. Не нужно с нею говорить. Хейли не хотелось быть милой с людьми — слишком большая дыра зияла в её душе.

— Слушай, — она взяла чашку, заложила за ухо русый локон, выбившийся из узла. — Мне еще надо успеть написать пару сообщений. Я пойду, ладно?

Люси посмотрела на неё с явным облегчением.

— Конечно, — с готовностью согласилась она. — Иди. Я побуду здесь. От того стула меня уже тошнит, — она нервно усмехнулась, поднесла чашку к губам и демонстративно сделала глоток.

Всё оказалось очень просто.

Хейли приподняла уголок губ в улыбке, обошла бывшую подругу и вышла из кухоньки в гудящий оупен-спейс. Если так пойдёт и дальше, последнюю неделю она отработает, не привлекая к себе внимания. А если фирма за это время успеет найти замену и посадит рядом с Хейли для обучения, будет еще лучше. От ненужных разговоров можно отгородиться стажером, которому всё время требуется нянька. Даже если не требуется.

А сам стажер не будет спрашивать о личном, не бросит в разговоре: «эй, Хейли, что делала в Лондоне?», не предложит куда-нибудь сходить после работы. Стажёру это не нужно. Будет просто здорово, если его найдут в ближайшие дни.

Осторожно удерживая на весу кружку с плещущимся «капучино», Хейли прошла по лабиринту столов, мимо компьютеров и голов с наушниками, и остановилась возле своего места. Аккуратно опустила кружку на стол. Ни на кого не глядя села на стул, разблокировала лежащий тут же телефон и уставилась в экран. Просто чтобы не смотреть по сторонам.

Скоро это всё останется позади. Пахнущий ароматизатором кофе, гул голосов, нервные клиенты. Хейли пробежала пальцем по экрану, открыла галерею, нашла фотографии своей будущей студии. Она нашла её только вчера, но Эмма и Брент уже успели съездить туда и поговорить с хозяевами, а Эмма даже внесла залог из собственных денег.

Всё складывалось хорошо.

Всё будет хорошо. Однажды.

Как только дыра в душе Хейли затянется и не будет болеть от мысли, что Майрону Мэнсону она больше не нужна.

За спиной раздались шаги. Боковое зрение уловило движение со стороны стула Люси. Хейли не отреагировала. Наоборот, опустила голову ниже. Если бы волосы были распущены, можно было бы ими завесить лицо. Жаль, уже поздно.

— Привет, Хейли, — прозвучал приятный мужской голос.

Раньше Хейли ловила этот голос из любого конца зала.

Она вздёрнула голову и повернулась. На неё смотрели улыбающиеся голубые глаза Бенджамина. Он сидел, оседлав стул, и медленно раскручивался на нём в разные стороны. Руки сложил на спинке, упёрся в них подбородком. Настоящий лихой красавчик.

Где же он был все те месяцы, когда в нём так нуждались? Ах да, собирался жениться.

— Ты вернулась настоящей отдохнувшей красоткой, — добавил парень, убедившись, что привлёк внимание.

Хейли подавила желание невесело хохотнуть. Серьёзно? Отдохнувшей? Осунувшееся лицо — это признак красоты?

— Привет, Бен, — она коротко откашлялась в кулак, отодвинула в сторону телефон и только сейчас развернулась на стуле. — Спасибо.

Как бы то ни было, а вежливость нужно соблюдать. Бенджамин улыбнулся самой очаровательной из своих улыбок. Даже слишком очаровательной.

— Как прошёл отпуск?

Хейли пожала плечами.

— Нормально, — она взяла чашку и сделала небольшой глоток. Чтобы не сидеть сложа руки.

— Отлично! — улыбка стала шире, светлые глаза тоже улыбались. — Слышал, ты увольняешься?

Слишком светлые глаза, слишком светлые волосы. Слишком «добрые» брови. Без каллиграфического разлёта. Невыразительные.

— Да, — Хейли отставила чашку. — Работаю последнюю неделю.

— А куда пойдёшь? Нашла что-то в Блэкберне?

Какой любопытный…

— Э-э, нет… — она выставила палец, обвела им край чашки по кругу. — В Лондоне вообще-то.

— Ого! — удивление показалось искренним. — Время даром не теряла, да? И что за место? — Бен оттолкнулся ногами и подкатился ближе. — Тоже какая-то торговля?

— Музыка.

Светлые брови метнулись вверх.

— Музыка? Не знал, что ты музыкант.

Откуда бы ему знать?

— Ну… что-то вроде того, да, — Хейли снова взяла чашку. Потребность отгородиться чем-то от этих любопытных глаз стала физически непреодолимой. — Я гитарист вообще-то.

— Здорово… Вау! — парень поднял голову с сомкнутых рук, рассеянно почесал затылок. — Никогда бы не подумал… Но разве это стоит того, чтобы бросить стабильную работу здесь?

Будто он только сегодня утром поговорил с её мамой. Удушающее ощущение. Рон никогда бы не сказал такое… Хотя Рон никогда ей уже ничего не скажет. Хейли повела плечом и пригубила кофе.

— Не знаю. Вот и проверю…

Разговор в тупике. Парень задал положенные культурные вопросы, получил ответы, но не получил ответные вопросы, чтобы развить тему. Ему уже можно уходить. Можно не сидеть здесь и не смотреть на Хейли с такой блуждающей улыбкой.

— Слушай, я тут подумал, — Бенджамин снова забросил руку за голову и взъерошил затылок. — Может сходим куда-нибудь? Ты и я. В кино или… даже не знаю…

Зачем он здесь? Зачем он подошёл спустя столько времени? Хейли попыталась всмотреться в его лицо. Ничего. Не было ничего того, что она видела в нём раньше. Будто Бенджамин Форестер за четыре недели изменился. Хотя на самом деле изменилась сама Хейли. Она поставила чашку на стол, на мгновение заглянула в её черноту.