Фрида испуганно прижалась ко мне, хоть я и сеньор, но все-таки самец, у которого женщина инстинктивно ищет защиты. Барбаросса и сэр Смит с огромным трудом заставили себя вложить мечи в ножны. Вокруг нас взвихрилось, возникли полупрозрачные стенки. Я видел по вытаращенным безумно глазам Барбароссы и Смита, как им страшно и жутко, затем все провалилось, мы зависли в жуткой космической черноте, исчезло время и пространство, в голове ни одной мысли, затем толчок, мои подошвы ощутили твердь, пленка исчезла. Я зажег огонек, и все мы увидели грубую каменную кладку.

— Хорошо, — произнес я сдавленно. — Возвращайся к дежурству, благодарю за службу.

Черный смерч беззвучно исчез, я заставил себя сдвинуться с места, обошел подвал, нигде никаких винных бочек, помещение совсем тесное, а голова задевает низкий свод.

Пес начал скулить нетерпеливо, нюхал и пробовал царапать стену. Я воспрянул духом, король и сэр Смит стоят как истуканы, все еще оцепенев. Только Фрида ходит за мной неотвязно, как щенок за мамой, глаза как блюдца, смотрит со страхом и надеждой.

— Ну, — произнес я, стараясь, чтобы мой дрожащий голос звучал обыденно, — Ваше Величество, вы у нас здоровый лось, без вас просто никак! И вы, сэр Смит, не стойте, раз уж Его Величество вон уже совсем собрался засучить рукава…

Глава 5

Сэр Смит наконец опомнился и бросился ко мне, стараясь опередить короля. Совместными усилиями вытащили плиту, открылся темный туннель, по которому можно двигаться только на четвереньках.

— Я первый, — предупредил я, — потом, простите, Ваше Величество. Нет, сперва мой Пес, а потом вы. Надеюсь, это не сильно ущемит ваше королевское достоинство?

Барбаросса прорычал:

— Ох и повезло же вам, сэр Ричард, что вы не мой подданный… Я бы на вас все казни перепробовал.

Сэр Смит открыл и закрыл рот, не зная, как вступиться за короля, но ведь в самом деле первым лучше лезть мне, а потом собаке…

Ход повел резко наверх, я нащупал крутые ступеньки. Через минуту уперся головой еще в одну плиту. Натужился, приподнял и сдвинул в сторону. В лицо пахнуло мощными запахами вина.

— Ура, — сказал я вполголоса. — Ребята, мы на месте.

Следом за Псом выбрался король, метнул на меня злой взгляд, но еще я увидел в нем и то, что мне в самом деле не понравилось. Король, хоть и здоровый как два лося, все же не совсем дурак, все же понял, что такие шуточки вовсе не для того, чтобы задеть, зато никто из них не успел испугаться. Вон даже сэр Смит больше думает про то, как «помирить» и «смягчить», а не про ту жуткую чертовщину, что непостижимым образом перенесла во мгновение ока из одного места в другое.

По обе стороны — стоведерные бочки в три ряда, четвертый ряд не поместился, так затолкали ряд сорокаведерных. Подвал вытянут в длину на пару сот шагов. Настоящий мужской рай, даже бабы не требуется. Когда столько хорошего вина, только помешают визгом, капризами и странными требованиями.

Они все тесной группкой двигались за мной, только Пес исчез в темноте, слышно было, как не то гоняет крыс, не то ищет их норы. Наконец впереди показались каменные ступени, что вели к железной двери.

— Там выход во двор, — определил я. — Хорошо… Но вам, Ваше Величество, придется какое-то время посидеть здесь. Мы трое можем втихую вылезти, нас на постоялом дворе знают, а вот вас… гм… боюсь, тоже узнают.

— И долго мне здесь ждать? — осведомился король с подозрением. — За вином могут спуститься в любой момент. Вы ведь лакаете в три горла?

— Мы добудем монашеский балахон, — решил я, — по вашей фигуре. С капюшоном, чтобы вашего королевского лика не узрели. Небось, за вашу голову награду объявили… Надо узнать, сколько.

Сэр Смит воскликнул с подчеркнутым негодованием:

— Сэр Ричард, как можно!

— Миром правит экономика, — сказал я, оправдываясь, — а деньги можно и отмыть… Мы, Ваше Величество, оставим с вами собачку, чтобы вы не скучали.

— Опять собака? — буркнул он. — Придется ее в дворянское достоинство, чтобы мне общаться не зазорно. Пожалуй, дам я ей графский титул! Для начала.

— Ну, мы пошли, — сказал я. Король сказал неожиданно:

— Сэр Ричард, у меня к вам вопрос.

У меня внутри сжалось, но ответил я с подчеркнутой теплотой и любезностью:

— Все, что могу, Ваше Величество. И даже больше!

— «Больше» — это значит соврете?.. Понятно. У меня вопрос, почему вы это… это создание, хотя, наверное, точнее бы назвать исчадием, назвали подземным ангелом?

— Потому что это подземный, — ответил я твердо и посмотрел ему в глаза прямо и честно, — ангел.

Он ответил мне взглядом, что в искусстве врать, глядя прямо в глаза, с королями никто не сравнится, так что не надо, сказал еще настойчивее:

— Сэр Ричард, насколько я знаю, Господь низверг взбунтовавшихся против своего Верховного Сюзерена, да так низверг, что они пробили земную твердь и теперь навеки обитают там… в глубинах… именуемых адом! И с тех пор те светлые ангелы стали… темными. И называются уже вовсе не ангелами!

Я покачал головой.

— Ах, Ваше Величество, какой же вы мудрый в управлении страной и какой наивный в таких сложных философских вопросах!.. Вы сейчас озвучили упрошенную версию для печати, то есть для простого народа. Но вы-то не простой?

Он подумал, сказал с подозрением:

— Ну?

— И я не простой, — подсказал я. — Мы знаем больше. Все было намного сложнее, но как — знают только достигшие более высоких уровней.

— А почему наши отцы церкви ничего о таких… ни слова?

— Потому что ваши, — ответил я отечески, подчеркивая последнее слово, — отцы! Все отцы с детьми говорят иначе, чем друг с другом. Не объяснять же детям, откуда они берутся?.. Кого в капусте нашли, кого аисты приволокли, и никому не приходит в голову спросить: какие такие аисты в январе?.. Так и учение церкви. Простому народу излагаем как можно проще, а вот продвинутым пользователям… Простите, Ваше Величество, но вы даже ни разу не грамотный, так куда уж вам наши церковные тайны излагать всерьез?

Он пробурчал подозрительно:

— Архиепископ знает?

— Знает, конечно, — ответил я уверенно. — Но никому не скажет. Это есть наша великая жидомасонская тайна! Для малограмотных, а уж для совсем ни разу не грамотных — версия попроще…

Я умолк и посмотрел на него с умилением и христианской любовью, ну как смотрим на самых любимых чад Господа: дурачков и прибитеньких. Король буркнул в неловкости:

— Ладно, чего с герцогом? Если появлюсь неожиданно и всем все расскажу…

— Вы король или дурак? — спросил я. — Странные речи ведете, Ваше Величество! Это потом королю можно быть круглым дураком, когда укрепится престолонаследование и прочие вырождения, что приведут к «Марсельезе», но сейчас вам в дураки пока рано. Для ваших подданных, как видите, герцог ничуть не хуже короля. Пока вы воевали, укрепляя пределы, он тайком вербовал сторонников, раздавал обещания, титулы, звания. Верные вам теперь в меньшинстве, да и те затихли. Понимают, что либо герцог начнет отнимать у них владения, либо надо начинать с ним затяжные войны… А вот тех, кто присягает любому правителю, при котором налоги меньше, а вольностей больше, — тех всегда большинство!