— Привет, великий грабитель! — услышал я.

— Который час?

— Не знаю даже, какой сегодня день!

— Думаю, сегодня День установления государственного флага[46], — промямлил я в ответ, все еще не проснувшись.

— Я что, тоже вроде собираюсь перейти вслед за Зули к Казанове?

— Да, так за тебя уже решили масс-медиа.

— Ну, это преувеличение. В настоящее время я способна следовать только за Фудзиварой, потому что выпила три порции сакэ и без его поддержки шагу ступить не смогу.

— Кто это?

— Один хороший парень, спортсмен.

— Мне стоит приревновать?

— Он тебе едва до пояса достает. А мне стоит приревновать к Зули? Уж больно интимно она о тебе отзывалась в своей сплетне.

Я рассказал ей историю с Люп.

— А эта малышка Люп не промах, горячая штучка, Чарли. Ты ведь с ней не спишь, нет? А то я приревную.

В это время связь прервалась. Раздался еще один звонок. Это была Ротти.

— Ты читал «Пост»?

— Который час?

— Шесть. Ты спишь?

— Уже нет.

— Хорошо. Сегодня суббота. Отличный день для рисования.

— Да, я читал «Пост».

— В понедельник мы обедаем с «Вог». Отведем туда Джани, думаю, она уже готова.

Это был единственный комментарий Ротти по поводу утраты Зули.

К тому времени, когда мы закончили разговор с Мисс, Сьюзан уже отправилась по своим делам и не могла мне перезвонить.

Следующий звонок меня не на шутку удивил.

— Чаррррлиииии… — проворковала Зули. — Чарли, это я.

Я не ответил.

— О, скажи мне, Чарли, ты больше не сходишь с ума от Зули? Ты больше не хочешь верить, что я любила тебя? Послушай, из-за ухода с меня требуют компенсацию по распоряжению Хелен… И я не могу отказать им… Ну ответь же что-нибудь, Чарли, ты меня нервируешь!

— Ты знаешь мою позицию, — произнес я, наконец.

Не хочу потерять работу или дождаться, чтобы мне сломали шею.

— Чарли, это же незаконно. Я ожидала от тебя большего. Не представляешь, сколько гадостей мне наговорила Люп.

— Что? Она тебе звонила без разрешения?

— Какого еще разрешения?

— Обычного. Она должна знать свое место.

— Ну, это твои слова, заметь. Подожди минутку.

Несмотря на холодный прием с моей стороны, она все равно перезвонила через несколько минут.

— Привет, Чарли…

— Да, я слушаю…

— О, я извиняюсь, это Данте звонил с Капри.

— Серьезно?

— Я говорила с ним о тебе.

— Ну, это вряд ли.

— Нет, говорила! Ты особенный…

— Моя мама тоже так считает.

— Во всяком случае, Данте сказал, что хотел бы поговорить с тобой.

— Допустим, я неплохой слушатель. Но чего ради я должен слушать, что он мне скажет?

— Глупый, он хочет поговорить о деле. Милый, послушай, это ведь шанс! Ты сейчас никто и ничто, а можешь…

— Ты позвонила, чтобы сказать очередные гадости?

— Чарли, я скучаю по тебе. Погоди, не вешай трубку!

Но я не стал ждать и отключил телефон.

Роттвейлер позвонила мне еще раза два, но говорила мало и очень сухо. Я уже надеялся, что все оставят меня в покое, когда снова раздался звонок.

— Чарррли!

— Кто говорит?

— Оу-Джи Мак говорит, не узнаешь?

— О, привет! Как поживаешь?

— Отлично!

— Рад за тебя.

— Нет, в самом деле. Несмотря на хорошую жизнь, я страдаю от нужды. Только ты поможешь мне, мой черный брат.

— И кто она?

— Она? О, как ты мог подумать, что Оу-Джи страдает из-за любви к женщине?! Я страдаю из-за нехватки игроков в своей команде! Хочу позвать тебя сыграть в баскетбол.

— У тебя есть команда?

— Ты не слышал о «Терминаторах»? Где ты был, ниггер?

— Ну, уж нет, о них я слышал. Ты грандиозен. Сплошные хиты и платина?

— Да, в бизнесе все идет хорошо, но в игре… У нас небольшая команда. Поэтому ты нам нужен, брат. Мы играем с «Бандой мертвецов». Слышал о них?

— Хм… Фелонис Монк? Да?

— Один из них. Но они все приклеенные к кольцу — знаешь, о чем я. Они рингеры, высоченные, но часто промахиваются, только впритык и могут забросить. Но все у них — Рэйлон Андерсон, Моисей Перкинс… Обычно они играют с «Цыплятами».

Теперь я представлял себе, чего опасался Оу-Джи, — что проигрыш в баскетболе скажется на популярности его альбома. Ведь приятели-богачи с кругленькими счетами, готовые поставить на него в игре, проигрыш бы ему не простили. Он предусмотрительно сколотил команду из нескольких игроков национальной сборной, не брезгуя даже парнем, уличенным в потреблении наркотиков, а также из ребят сборных некоторых колледжей, хороших игроков. Были там и пара его рэперов и он сам. Вот он решил затащить туда и меня.

Игра должна была состояться через несколько дней. «Терминаторам» необходимо было потренироваться. Можно набрать команду настоящих звезд и продуть матч команде, которая ничего собой не представляет, если перед игрой хорошенько не потренироваться и не разработать стратегию. Мне его команда понравилась, ребята что надо. Я даже удивился, что эти рэперы так хороши на поле. Я был единственным белым, но никто этому не придавал значения. Они ценили меня за то, что я мог отлично сыграть, — этого было достаточно. Мы начали тренироваться, и мне только и оставалось, что признавать их недурные способности, а у кого и редкий талант.

Как баскетболист я привык иметь дело с черными, но ребята Оу-Джи были какими-то особенными. Они никогда не называли меня Чарли. Обычно обращались ко мне «ниггер». Перед началом тренировки Оу-Джи выдал мне форму с номером «00». На спине моей майки было написано «Торнадо».

— Почему «Торнадо»?

— Это твое прозвище. У всех в команде есть прозвища. Ты — Белый Торнадо. Что? Неужели тебе не нравится?

— Напоминает «Белую тень».

— Что это такое?

— Ты не смотрел «Белую тень»? Это шоу с белыми парнями, которые укрощали быка. Надо было поставить его на колени. Для этого работала целая команда.

— Нет, приятель, такого я не смотрел.

— Так вот, я не любил Кена Говарда.