Спешка, с какой лже-Макросовет устремился заделывать брешь в своих рядах, была такова, что еще не «рожденного» виртоклона Клауса Штрауба пришлось объявить членом правительства. Паскаль Фортран и прочие захватчики Закрытой зоны очутились перед серьезной проблемой. Впервые в их планы оказывался втянутым человек, а это грозило крахом столь тщательно соблюдаемой конспирации. Проще всего было бы уничтожить Клауса после процедуры клонирования, однако этот выход являлся для виртоклонов неприемлемым. Всему виной были проклятые правила создания искусственного интеллекта, идти наперекор которым обладатели оного не могли, как не может сам человек, к примеру, усилием воли отключить работу своих легких.

Виртоклоны и не пытались нарушить законы собственной природы. Не стали они и угрожать Клаусу. Зачем? Тот, кому доверена тайна богов, уже не нуждается в запугивании, поскольку отлично знает цену своего вероятного предательства. К тому же добрым богам куда проще завоевать к себе расположение, чем злым. За процедуру мнемосканирования, последующее создание его виртоклона и сохранение всего этого в строгой секретности Штраубу пообещали такую награду, о которой отставной член Макросовета вряд ли когда-либо мечтал. Согласись Клаус на нее, он мог бы устроить безбедную жизнь не только себе, но и нескольким поколениям своих потомков.

Всей правды ему, конечно, тогда не раскрыли, поэтому Клаус думал, что общается в Хранилище Всемирного Наследия со вполне реальным Паскалем Фортраном, не пожелавшим поговорить лицом к лицу и избравшим для этого внутренний служебный канал. Клауса заверили, что нарушение закона о виртуальном клонировании – государственная необходимость, после чего порекомендовали не задавать лишних вопросов и принять вещи такими, какие они есть. Тем более что за это Штраубу полагалось огромное вознаграждение, из-за которого даже самый упрямый ортодокс публично отрекся бы от своих убеждений.

Клаус был шокирован не столько предложенным ему откупным, сколько тем, от кого поступило предложение нарушить закон. Разум подсказывал Штраубу во избежание проблем согласиться на все условия, породить на свет еще одного виртоклона и, прикусив язык, проваливать восвояси куда-нибудь на край земли. В конце концов, не Клауса это было дело, почему вдруг законодателям снова понадобился виртоклон маршала и как они хотят его использовать.

Однако попытка Макросовета выбрать для клонирования наилучший образец привела к неожиданным результатам. В прошлом Клаус Штрауб действительно был хорошим маршалом и чтил закон превыше всего на свете. Уход в отставку ни на йоту не изменил его принципы. Клаус был полностью доволен своей жизнью и подкупить его золотыми горами оказалось сложно. Зато убедить в противозаконности всех этих сомнительных уговоров – проще простого. Само возрождение виртуального клонирования уже давало все основания обвинить Макросовет в нарушении закона. Только вот загвоздка: каким образом отставному маршалу, уже фактически считающемуся членом Макросовета, выдвинуть обвинение против своих новых коллег.

Случай беспрецедентный. Дабы исполнить маршальский долг, Штраубу пришлось бы многое объяснить своим бывшим сослуживцам, а те в первую очередь потребуют убедительных доказательств, которые у Клауса отсутствовали. Беседа с председателем Макросовета явно не протоколировалась, поэтому как улика отпадала начисто.

Терзания заложника престранных обстоятельств Штрауба были куда мучительнее, чем у его будущего заложника Петренко. Хотя бы потому, что Семену никто золотых гор не сулил. Паскаль Фортран пристально глядел на Клауса и ждал ответа. И Клаус принял решение. Правильное или нет, он тогда еще не ведал, но только это был не тот ответ, на который надеялся председатель.

– Я дам согласие на мое виртуальное клонирование, – заявил Клаус. – Но не сейчас. Прежде чем это случится, я хотел бы послужить какое-то время членом Макросовета. Хотя бы половину положенного срока.

– Зачем? Разве вам мало нелимитированного пожизненного гособеспечения и максимального социального рейтинга? – не изменившись в лице, поинтересовался Паскаль. Однако голос его заметно похолодел.

– Это очень щедрый подарок, господин Фортран, – сказал Клаус. – И я непременно воспользуюсь вашим предложением. Но только после того, как честно отслужу Великому Альянсу на этом посту пять лет. Иначе я сочту положенную мне награду незаслуженной. Это мое встречное требование. Я человек принципов и не привык получать незаслуженные награды.

Штраубу было чертовски любопытно, что ответит на его неожиданный выпад председатель, однако поведение Фортрана он предугадал верно: деваться тому было некуда.

– Хорошо, – согласился Паскаль. Клаус отметил про себя, что у Фортрана завидная выдержка. Не торгуясь, отсрочить задуманные планы на пятилетку – не каждый бы пошел на такой шаг. Отсюда также следовал вывод, что планы эти не являлись срочными. – Вы отслужите в Макросовете столько, сколько сочтете нужным. Можете начинать осваиваться в должности прямо сейчас. Однако довожу до вас правило, которое я установил еще во время своего первого срока председательства. В целях безопасности я запрещаю членам Макросовета собираться вместе. Все совещания проходят только в Закрытой зоне «Серебряных Врат»…

«Странный порядок, – подумал Клаус, радуясь и одновременно настораживаясь скорой победе. – Да и все здесь странно. Не верю я вам, джентльмены. Хоть на куски режьте, но не верю. Ну да ничего, обещаю, что непременно докопаюсь до истины – времени у меня достаточно…»

– Это было нелегко, маршал, но за три года я докопался-таки до нее, – признался Клаус. – Все мои доказательства, все выкладки – здесь… – Он постучал пальцем себе по лбу. – Я скрупулезно анализировал даже мельчайшие детали. Кое-где, правда, пришлось делать догадки, но поверьте – эти догадки верны на сто процентов. К несчастью, построить на них законное обвинение мы не сумеем – вам ли это объяснять? Других доказательств у нас, к сожалению, нет.

– Вы можете выйти на Всемирный Форум с официальным заявлением, – предложил Семен. – Люди обязательно прислушаются к словам члена Макросовета. Разразится грандиозный скандал, от которого…

– Еще быстрее, чем это случится, меня таким же официальным путем объявят сумасшедшим, – перебил его Штрауб. – Законотворец – царь и бог виртомира. Паскаль Фортран предвидит наперед большинство моих вероятных ходов, а после того, как вы переполошили привратника, я и вовсе утратил доверие. Но это не беда – я не настолько самоуверен, чтобы не иметь в запасе альтернативный сценарий, как раз на случай непредвиденных обстоятельств. Мой первоначальный план был таков: примерно через полгода я намеревался разрушить защитную систему Закрытой зоны, что автоматически объединило бы ее с Открытой. Ненадолго – полдня, день, в общем, пока Законотворец опять не восстановил бы барьер. Однако за это время миллионы пользователей не устояли бы перед искушением прогуляться по засекреченным секторам «Серебряных Врат». Клянусь, наши экскурсанты обнаружили бы там такое, что вряд ли оставило бы их равнодушными. Виртоклоны успели порядком «наследить» в Закрытой зоне, переделав все на свой лад. Согласитесь: миллион свидетелей уже трудно обвинить в безумии, и маршалам хочешь не хочешь, а пришлось бы вмешиваться. На этом моя миссия была бы выполненной. Но… – Штрауб развел руками. – Сегодня мне к защитной системе путь закрыт. Поэтому работаем по запасному варианту. Теперь придется действовать быстро, агрессивно и точно. Второй попытки у нас не будет…