– Твои?

Руслан покачал головой.

– А чьи? – прозвучал новый вопрос.

– Давайте я все объясню…

– Объяснять прокурору будешь, дятел, – соскочил с верстака бандит и подошел к Руслану, рассматривая его в упор. – У тебя спросили, чьи это вещи?

Громов отвернулся от смрадного дыхания бандита, ответил:

– Рюкзак погибшего сталкера, артефакты тоже его.

– Слыхал, Родя? – вновь встрял гнусавый Антип. – Погибшего сталкера. Это, значится, Толяна с Арзамаса, ага. Который больше десятка лет в Зону ходит, а тут вдруг безвременно почил.

– Почему именно Арзамасского? – спросил Родя.

– Дык его «сидор», именной. Типа счастливый.

– Чем обоснуешь? – вновь обратился к Руслану Волчок.

Громов пожал плечами, кивнул:

– Ну да, его рюкзак. Он погиб.

– Толян с Кнышом два дня назад ушли, – сообщил «спортсмен». – Что-то намутили сообща и ушли.

– Слышь, дятел, Кныш тоже погиб? – с издевкой спросил у пилота Антип.

Громов тихо кивнул, понимая, к чему ведет беседа.

Антип звонко ударил себя по колену, заржал. Криво оскалился «спортсмен», хрустя шейными позвонками.

– А как так вышло, что они погибли, а ты нет? – наклонился вперед Волчок, нехорошо улыбаясь. – Я тебя не знаю, братишки тебя тоже впервые видят. А ты, пилот-спасатель, возвращаешься «из-за речки» один, с хабаром, да еще и в шмотках нашего товарища?

Замолк Антип, угрожающе навис «спортсмен». Руслан понял, что пора идти ва-банк.

– Я – пилот потерпевшего крушение вертолета, они шли меня спасать…

– Фуфло, – сделал вывод гнусавый, и «спортсмен» ударом в печень сложил Громова на полу.

– Ты, сука, Толяна завалил? – заорал «спортсмен», схватив Громова за волосы. – Для кого бирюльки таскаешь, паскуда?

И, не дожидаясь ответа, ударил в челюсть.

Руслан харкнул на пол кровью, упрямо стараясь встать.

– Эта тварь пол испачкала! – взвизгнул Антип и ударил стоявшего на карачках пилота ногой в лицо.

Есть что терять, но не на что надеяться! Все равно убьют! Но только не как безвольного барана!

Громов перехватил ногу, навалился на колено гнусавого грудью, заваливая того на пол. Бандит заорал, съехал по гладкой дверце внедорожника и замолотил кулаками по голове пилота. Руслан лишь сжал зубы, выпростал вперед руки и без затей ткнул пальцами в глаза Антипа.

Мощный удар в ребра буквально сдул пилота с субтильного тела гнусавого. Пока тот визжал, зажимая лицо ладонями, «спортсмен» прыгал на Громове.

И вдруг что-то поменялось. Сквозь собственный хрип, вой Антипа и яростный мат «спортсмена» Громов услышал громогласное:

– …Просим не покидать ваших домов! Это плановая проверка паспортного режима! Внимание! Работают сотрудники внутренних дел…

Дверь, ведущая в дом, распахнулась, и оттуда заорали:

– Волчок, облава! Мусора Гачика накрыли! Сюда идут!

– Кончай с этим, один хер дохлый номер, – скомандовал Родя, вставая со стула и торопясь к выходу. – Только без жести. В подвале схорони, пока мусора не рассосутся. Потом с Антипом подтягивайтесь к Аслану.

– Ща все сделаем, – прогудел «спортсмен» и сунул руку за спину.

Громов понял, что сейчас произойдет. Он попытался откатиться, чтобы вскочить и сделать хоть что-то. Но бандит легко предугадал маневр, придавил пилота сверху ногой. С брезгливой гримасой потащил из-за пояса пистолет с глушителем…

– Сука! Порешу! – противно заорал гнусавый и, неожиданно для всех, оставляя на машине кровавые разводы, налетел на Громова, принялся душить, визжа от ярости. Его тело сбило в сторону ногу товарища, они с Русланом покатились, словно два диких кота.

– Твою мать, Антип! – заорал «спортсмен».

На улице раздался громкий мат, послышался звук убегающих ног. Неразборчиво хрипло прошипел полицейский матюгальник, взвизгнула сирена. Что-то гулко хлопнуло.

В гараже ярко вспыхнули лампы и разом погасли, погрузив всех в темноту.

Громов как раз оказался сверху, вцепился зубами в палец гнусавому. На ощупь схватил его за уши и что есть мочи припечатал голову бандита к бетонному полу. Рядом матерился «спортсмен», не видя куда стрелять.

По жалюзи забарабанило, и темноту прорезали три бледных луча вечернего солнца, проникнувшие сквозь пулевые пробоины.

В руках Руслана мерзко хлюпнуло, хрустнуло, гнусавый завизжал как резаная свинья. Пилот скатился с него, врезался головой в машину и отлетел к стенке.

Приглушенно плюнул огнем пистолет «спортсмена», решившего наугад добить неуемного «сталкера». Пуля рикошетом проскочила пол и с глухим стуком ушла в стену.

За стеной короткими очередями застрочил автомат, ему вторили сухие щелчки винтовочных выстрелов. Там творилось что-то действительно серьезное.

Пилот, скользя в крови, добрался до машины, нащупал дверцу и рванул на себя. Над головой, кроша стекло, прошла вторая пуля от бандита. Громов ввалился в салон, ткнул ладонью под руль.

Ключ на месте!

Крутанул ключ, рванул ручник…

Его озарил свет от приборной панели. Тут же два выстрела пробили заднее стекло, горячий и злой металл вжикнул по щеке.

– Стоять! – рявкнул «спортсмен», бросаясь к освещенному салону машины.

Руслан понял, что не успеет завести машину и уехать. Поэтому он сделал единственное, что в данной ситуации смог придумать, – он прыгнул на соседнее сиденье, открыл дверцу и вывалился с другой стороны. Вскочил и бросился, как он подумал, к двери в дом.

За спиной стрелял в темноту бандит, освещая подвал вспышками, стонал Антип, охая и причитая. А Громов всем телом врезался в дверь, распахнул ее и ввалился в теплый воздух, пахнущий горячей пищей. Кто-то совсем рядом удивленно воскликнул: «Эй!» – а Руслан уже бежал дальше, налетая на мебель и на стены. Споткнувшись о порожек, упал в комнату, куда сквозь плотные обои проникал бледный свет. Мельком заметил дорогую мебель, погашенный камин, картины и огромную вазу на полу. Кто-то топал сзади по коридору, отрывисто спрашивал, командовал. Пилот обезумевшей кошкой заметался по комнате, увидел следующую дверь и с разгону вынес ее плечом.

Все болит! Нет сил! Хочется упасть и не вставать!

Да вот хрена с два!

Узкий коридор, кто-то крупный, стоящий у двери и смотрящий в глазок. Пилот из последних сил отталкивает массивную тушу бандита в сторону, протискиваясь мимо. Возмущенный бас, повисший в воздухе вопрос. Но ладонь уже на выступе засова! Щелчок…

И мягкий вечерний свет, показавшийся нестерпимо ярким.

Громов полетел вперед, проехался по асфальту, сдирая ладони и отбив колени. Затравленно огляделся, поднимаясь на ноги и ковыляя прочь от добротного трехэтажного дома из искусственно состаренного кирпича, кованого флюгера-дракона и пристроенного гаража с воротами-жалюзи.