После этого 2-я ударная армия перешла в наступление. В атаку двинулось пять ее стрелковых дивизий. Направление главного удара пришлось на стык 9-й и 10-й авиаполевых дивизий на шоссе Петергоф — Волосово. Когда был прорван фронт юго-западнее Коровина, за советской пехотой с целью расширить образовавшийся прорыв последовала 152-я танковая бригада. Сильно потрепанные ураганным огнем батальоны обеих авиаполевых дивизий, разбившись на боевые группы, пытались обороняться, как могли. Однако у них уже не было окопов для защиты от осколков, не было блиндажей и артиллерийской поддержки. Речь могла идти лишь о том, чтобы как можно дороже продать свою жизнь. Дивизии были оттеснены друг от друга. К вечеру этого дня в немецком фронте образовалась брешь шириной до 14 километров.

Немецкие солдаты, находившиеся в разрушенных окопах и убежищах, противостояли превосходящему противнику со своими последними оставшимися в целости пулеметами и противотанковыми орудиями. Однако они не могли помешать советским дивизиям, и те к вечеру осуществили прорыв на глубину до 4 км.

Солдаты немецких дивизий, стоявших под Ленинградом, до глубокой ночи наблюдали огонь на фронте под Ораниенбаумом. Но на следующее утро геенна огненная разверзлась и над ними»[522], — писал о событиях под Ленинградом бывший солдат вермахта, а впоследствии военный историк В. Хаупт.

Командование 3-го танкового корпуса СС, оборонявшегося в полосе наступления 2-й ударной армии, преодолев замешательство, сумело наладить управление войсками и организовать сопротивление. Из неподавленных огневых точек противник обрушил шквал огня, предпринял несколько контратак силами подошедших резервов. Завязались ожесточенные бои. Лишь на третий день ценой большой крови, при активной поддержке авиации советским войскам удалось завершить прорыв главной полосы вражеской обороны и расширить его до 23 километров по фронту. Овладев ключевыми узлами дорог в районе Гостилицы, Дятлицы, стрелковые соединения первого эшелона пробились на глубину 8–10 км и устремились к Ропше.

«15 января в 7 часов 20 минут утра ураганный огонь тысяч русских орудий и минометов обрушился на немецкие позиции и тылы непосредственно под Ленинградом. Час спустя началась массированная атака советских стрелковых дивизий 42-й армии при поддержке танков. Штурмовики и бомбардировщики, ныряя в облака дыма, сбрасывали бомбы и вели огонь из бортового оружия. Тяжелые батареи и корабельная артиллерия обстреливали глубокий тыл»[523], — так более сдержанно описывал начало сражения другой участник событий, командир немецкого полка Х. Польман.

В истории 170-й пехотной дивизии, ставшей знаменитой в германской армии после штурма Севастополя, события под Ленинградом описаны так: «Разрывы мин и артиллерийских снарядов невозможно было различить в грохоте бомб, вое сталинских оргáнов („катюш“) и стрелявших из Кронштадта корабельных орудий. Около 8.20 утра огонь был перенесен в тыл, и советские роты и батальоны двинулись на разрушенные огнем окопы. В бою за передовую линию погибли командиры двух батальонов 391-го полка. Немногие еще сохранившие боеспособность солдаты, оставшиеся на передовой, имея в своем распоряжении только пулеметы и личное стрелковое оружие, сделали все, что могли. Они снова и снова отбивали накатывавшиеся на них волны наступавшего противника, хотя огонь тяжелых дивизионных батарей уже давно бил по их же собственной передовой и расположенному за ней противотанковому рву… Хотя остатки гренадерских рот уже получили приказ пробиваться, они частично повернули назад только тогда, когда противник находился уже перед первой отсечной позицией на линии полковых командных пунктов»[524].

За время артиллерийской подготовки по позициям врага было выпущено 220 тыс. снарядов и мин. Соединения 42-й армии генерала И. И. Масленникова при первой же атаке ворвались в окопы обороняющихся. Шли кровопролитные бои за командные пункты, деревни и перекрестки дорог. Жестокий бой длился весь день. Лишь вечером 30-му армейскому корпусу генерал-майора Симоняка удалось прорвать оборону на глубину до 2,6 км. Враг везде оказывал ожесточенное сопротивление, контратаковал, пытался вернуть утраченные позиции. 16 января немцы с трудом еще держались. Для них окончательно проявилось направление атак советских войск. В район Ропши и Красного Села немецкое командование бросило боевые группы. Сражение развивалось так стремительно, что уже вечером второго дня наступления Ропша и Красное Село оказались в зоне огня. Саперные подразделения 18-й немецкой армии открыли шлюзы в районе Дудергофа, и воды Дубового ручья разлились по открытой местности. Но советских воинов это не остановило. 42-я армия силами стрелковых дивизий атаковала противника вдоль железной дороги на юго-запад.

Прибывшая в район Красного Села 4-я добровольческая танково-гренадерская бригада СС «Нидерланды» вынуждена была отчаянно драться за свою жизнь. К исходу 17 января ленинградцы прорвали главную полосу вражеской обороны, продвинулись на 10 км и вклинились во вторую полосу. Появилась возможность развивать наступление в направлении Ропши. В этот день германское командование, предвидя окружение своих войск, действовавших в районе Красного Села, Ропши и Урицка, начало отвод в южном направлении[525].

В этот же день, 17 января, войска 59-й армии завершили прорыв главной полосы вражеской обороны на фронте до 20 км и продвинулись вперед на 8 км[526]. К этому времени части генерала Т. А. Свиклина прорвали оборону противника южнее Новгорода. Судьба новгородской группировки 18-й армии практически была решена.

Чтобы ликвидировать прорыв, немецкое командование начало переброску дополнительных сил под Новгород: из районов Мги и Чудова выдвигались части 21, 24-й пехотных дивизий, из-под Сольцев — 290-й пехотной дивизии, из района южнее Старой Руссы — батальоны 8-й легкопехотной дивизии. 17 января южнее Новгорода начала боевые действия 129-я пехотная дивизия, переброшенная на опасный участок фронта из района Тосно. Наступление советских войск развивалось медленно, что позволяло немецкому командованию умело маневрировать силами и средствами, собирая отдельные части на наиболее опасных участках и бросая их в контратаки.

Чтобы быстрее сломить сопротивление врага, 18 января в сражение были введены 112-й стрелковый корпус и 122-я танковая бригада. Они входили во второй эшелон 59-й армии[527]. Им поставили задачу нанести удар в направлении Долгово, Финев Луг и совместно с войсками 54-й армии, вновь начавшей наступление на любанском направлении двумя днями раньше, разгромить любанско-чудовскую группировку врага. Этим ударом командующий 59-й армии хотел обезопасить правый фланг от возможных контрударов противника со стороны Финева Луга[528].