В свое время Петр I, создавая регулярную армию, сделал солдатскую службу пожизненной, как, впрочем, и офицерскую. Если человек надел военный мундир, то от служебной лямки его освобождала только смерть, увечье или полная дряхлость, кому удавалось до нее дожить. Для офицеров это положение закончилось в 1762 году, когда Указ о вольности дворянства разрешил дворянину служить столько, сколько он пожелает, или не служить вообще. Для солдат при Екатерине II впервые был установлен срок службы — 25 лет. К началу царствования Николая I в гвардии он составлял 22 года.

В 1834 году император повелел сократить этот срок до 20 лет, после которых солдат увольнялся в бессрочный отпуск на 2 года. Бессрочноотпускной нижний чин освобождался от всех повинностей, имел полную свободу действий, и его могли призывать только на строевые занятия один месяц в году, или на службу в случае войны. После этих двух лет следовала «чистая» отставка. В 1841 году в бессрочный отпуск приказано было увольнять солдат, беспорочно прослуживших в гвардии 17 лет, а в 1851 году этот срок был сокращен до 15 лет.

В 1834 году армейским солдатам срок был сокращен с 25 до 20 лет службы и 5 лет бессрочного отпуска, а в 1839 году — до 19 лет службы.

Это постепенное сокращение срока продолжалось и при Александре II. В 1856 году срок службы армейских солдат был сокращен с тогдашних 19 лет до 15. В 1859 году рекрутские наборы были отменены на 3 года, и срок службы солдата сокращен до 12 лет, а с 1868 года он составил 10 лет. Наконец, в 1874 году рекрутчина была полностью отменена и вводилась всесословная воинская повинность с шестилетним сроком службы. Так дело обстояло в действительности, в отличие от мифических представлений о том, что при «плохом царе» Николае I солдаты «служили 25 лет», а потом появился «хороший царь» Александр II и сразу ввел всеобщую воинскую повинность.

Трубач Л.-гв. Гусарского полка в 1836–1838 гг.

В 1836 году для нижних чинов были установлены продолжительные и кратковременные отпуска. Первые, от полугода до года, давались солдатам слабого здоровья или подорвавшим здоровье на службе, для его восстановления. Вторые, до полугода, давались в виде награды за хорошее поведение и успехи на службе.

Телесные наказания солдат почему-то принято связывать только с Россией и только с царствованием Николая I, как очередной показатель жестокости и тиранства этого государя и общей отсталости нашей страны. При этом забывают о том, что такие же наказания были обычными для того времени и в других европейских армиях, во всех передовых, просвещенных, цивилизованных странах, кроме Франции, где с 1791 года виновного солдата, из уважения к его человеческому достоинству и правам личности, не били, а расстреливали. Это было одно из «достижений» Великой французской буржуазной революции. Отсутствие официальных телесных наказаний не мешало французским сержантам и капралам поколачивать своих солдат в частном порядке. В Пруссии солдат секли и гоняли сквозь строй до 1848, в Австрии — до 1868 года. Английских солдат с особо изощренной жестокостью пороли плетью под названием «кошка-девятихвостка» (cat-o'-nine-tails). Для усиления эффекта ее пропитывали мочой, и при попадании мочи на голое окровавленное тело, исхлестанное до мяса, пытка становилась невыносимой. Нередко солдаты умирали, сходили с ума, становились калеками, в Крымскую войну избитые герои даже дезертировали к русским, но британские традиции были столь сильны, что битье плеткой продержалось до 1881 года.

Таким образом, телесные наказания и битье солдат в николаевскую эпоху были, безусловно, жестоким явлением, но это не повод для того, чтобы представлять николаевскую Россию, утонувшей в беспросветном мраке произвола, в отличие от светлой, культурной и гуманной Европы.

Рядовой, унтер-офицер и флейтист Л.-гв. Литовского полка. Литография Л. Белоусова. Около 1831–1833 гг.

В регулярной русской армии телесные наказания берут свое начало еще в петровских воинских уставах. С того времени самыми тяжелыми провинностями, за которые солдат приговаривали к сечению шпицрутенами, были побег, воровство и «пропитие казенных вещей». Виновный, с которого снимали мундир и нижнюю рубаху, мог быть привязан к бревну или скамейке, и тогда его хлестали по спине два человека. Другой, более суровой, разновидностью сечения солдата было «прогнание сквозь строй», когда роту или целый батальон ставили в две шеренги, лицом друг другу, со шпицрутенами в руках, а виновного привязывали за руки к двум ружьям, за которые его вели два унтер-офицера, не давая ему падать от ударов ни вперед, ни назад. От степени вины зависело количество ударов.

Малопонятное современному человеку немецкое слово «шпицрутен» (Spiefirutenlaufen, Spiess — копье, пика, и Rute — хлыст) означало длинные гибкие палки, удары которых были очень болезненны. Уже само название указывает на их прусско-австрийское происхождение. Для России это было заимствование — жестокое, но в духе времени. От этих палок происходит такое выражение, как «палочная дисциплина», и несправедливое прозвище, которое присвоили императору Николаю I осмелевшие после его кончины злопыхатели — Николай Палкин.

Вопреки установившимся штампам, царствование Николая I не привнесло в телесные наказания ничего нового или особо жестокого. Провинившихся солдат беспощадно гоняли сквозь строй весь XVIII век, и уже тогда острый солдатский язык прозвал это наказание «зеленой улицей» — по цвету мундиров и свежих палок, а в начале XIX столетия, при Александре I, особенно на исходе его царствования, в годы аракчеевщины, битье солдат достигло наивысшей жестокости. За дисциплинарные проступки били палками, за упущения в строевом шаге и ружейных приемах офицерский или унтерский кулак обрушивался на солдата прямо в строю. Но эту жестокость почему-то не принято связывать с изысканным и утонченным образом Александра Благословенного, «царственного мистика», уходящего от насущных проблем вглубь своих душевных исканий.

Наоборот, появившийся при Николае I новый свод законов 1839 года, отличался большей, чем в прежние времена, гуманностью. Самое зверское наказание — шпицрутены — стало применяться гораздо реже. Вскоре после этого последовало секретное (!) распоряжение великого князя Михаила Павловича о совершенной отмене шпицрутенов, которые были заменены розгами» и о запрещении любых телесных наказаний на морозе. Шпицрутены и розги, несмотря на общее сходство, все-таки различались между собой. Розги, которые представляли собой тонкие гибкие прутья, отмеренные строго по определенной длине, являлись более мягким вариантом. Розгами секли за провинности даже дворянских детей в учебных заведениях и в семьях.

Трубач Л.-гв. Кирасирского Его Величества полка в 1838–1855 гг.