хлопотать над гостем. Тот принимал её заботу с удовольствием и без возражений. Потребовал принести второй бокал и предложил тётке присесть за его столик.

— А вот скажи-ка мне, уважаемая, — мужик разлил рубиновую жидкость в два стакана и пододвинул один из них даме, — много народу у вас останавливается?

— Ой, что вы, ещё как много. — раскраснелась та, — Ведь оно как, наше заведение, почитай, самое солидное на этом тракте. И вам тут удобства, и вам уход…

— Что, и караваны, наверное, заглядывают на уютный огонёк?

— Конечно, а куда же людям деваться — отдых-то всем требуется, и человеку, и животине. Самый большой как раз в начале зимы заходил. Ох и суетно было — не знали, куда постояльцев расселять, ну да ничего — сдюжили. — хвастливо сообщила тётка.

— М-м-м, целый караван — ну это честь вам и хвала. В начале зимы, говорите? — подливая Рамине в стакан, гость немного понизил голос, — А не припомните ли, не было с ними девушки по имени Малисат? Компания при ней ещё…

Сердце прыгнуло и стукнулось о зубы. Рон тоже настороженно замер, услышав знакомое имя. Получается, что Мали нынче разыскиваем не только мы, но и этот неизвестный шнырь.

Я осторожно, более внимательно присмотрелась к любознательному гостю. Им оказался крупный черноволосый мужик, и настойчивый интерес темноглазого громилы к соотечественнице мне совсем не нравился.

— Это мои друзья, мы просто случайно разминулись в дороге. — тем временем продолжил попытки разговорить хозяйку неизвестный.

— Ну-ну. Про друзей, обычно, спрашивают открыто, а не выпытывают информацию вот так — исподтишка. — про себя подумала я, вспоминая маленькую деталь про то, что сама практически так же выведала, что нужно, у хозяйки. — Но я-то — совсем другое дело! — логичное оправдание нашлось в тот же момент.

— Как говорите, Малисат? — Рамина бросила на меня быстрый взгляд, — Какое необычное имя. Нет, такой не было — я бы точно запомнила.

Мы с мужем облегчённо расслабили спины.

Не знаю, чем руководствовалась хозяйка, утаивая от подозрительного собеседника правду, но это было очень хорошо. По всей видимости, тёртая тётка действительно видела людей насквозь, и тоже почувствовала, что мужик лукавит неспроста. А я поняла, что развести эту женщину на откровенный разговор одной лишь наливкой — занятие бесперспективное. Мали оставила о себе хорошую память, и Рамина, на всякий случай, придержала язык за зубами. А может из простой бабской солидарности не стала выдавать секреты недавней посетительницы не внушающему доверие незнакомцу.

— Странно. А мне выложила всё, что вспомнила — как на духу. — я с лёгким благодарным кивком улыбнулась хозяйке.

С добром этот товарищ разыскивает девушку, или нет — неизвестно. Однако, лучше будет, если мы сделаем это первыми. Может статься, именно от него она и скрывается.

— Рон, нам эту Малисат нужно найти вперёд. — поднявшись с мужем в номер и плотно затворив дверь, горячо зашипела я.

— Да понял уже. — на его лице отразилась бурная работа мысли.

Рон, может, и не совсем уяснил, чем Мали была мне заочно так дорога, но не спорил, остановившись на версии, что у нас с богами свои какие-то замыслы.

— Ваган организует поиск, как только освободится. Что можем сделать мы? — продолжил муж. — Выдвигаться вперёд и опрашивать людей на каждом постоялом дворе? Этот парень — верхом. Нам за ним сроду не угнаться. Опять же, заметить может, что не один он такой любопытный.

— Мы и не станем с ним гоняться, рванём сразу в Гордеро.

— А если беглянка спряталась в какой-нибудь деревне и сидит, как мышка?

— Нет, Рамина чётко сказала — вся компания направлялась в столицу. Так вот, пока мужик будет тормозиться у каждого столба и спаивать хозяев, стараясь раздобыть информацию, мы долетим до города и попробуем что-нибудь сами предпринять. У тебя же там родственники, не забыл?

— Не забыл. — передразнил муж, — Вот только сразу привлекать внимание властей к личности твоей Мали — точно не лучшая идея. Откуда знать, что она натворила, и почему скрывается?

— Тоже верно. — «почесала в затылке» я.

— Мы вот, что сделаем…

68

Выезжать решено было, как только соберёмся, что получилось не так быстро, как хотелось. Это голому, как говорится, только подпоясаться, а нам нужно было ещё решить вопрос с доставкой воды. Команды «вольно» от богов пока не поступило — иначе хранители Источника уже бы дали отмашку.

В принципе, не такая уж великая проблема организовать привоз бочонка святой жидкости с вечным сроком годности до нашей деревни с запасом, например, на неделю. Однако согласовывать подобные действия через пятые руки — не годилось. Рону самому пришлось ехать и договариваться со жрецами.

Все, по большому счёту, в любой момент были готовы к старту. Беспокоил только Соррос. Требовалось в срочном порядке окончательно вытряхнуть парня из унылого самокопания, поэтому, попросила мужа на Родник взять его с собой. Пусть, мол, убедится, что даже боги его уже простили, не то, что я или Рон. Значит, и самому не след бесконечно ковырять в душе раны и бродить по конуре вяленой воблой.

Предложение благоверного относительно наших поисков было простым — ехать в столицу и пробежаться по конторам, в которых регистрируют покупки жилья.

— А если она не стала покупать дом, а поселилась «на съёмной квартире»? — мысленно засомневалась в решении задачи, — Хотя, Малисат наша — закалённая землянка, могла уже и придумать что-нибудь, чтобы обеспечить себя собственным углом. Если хватило находчивости и сил выжить, не спалиться, значит боец несгибаемый и смекалки в достатке имеет. И всё же…

Высказала опасения Рону, на что мой сообразительный муж ответил, что на этот вариант перенаправим усилия Вагана — пусть шерстит по домам, а мы займёмся официальными учреждениями.

— Меня другое беспокоит. — Рон задумчиво пожевал губу, — А если ты ошибаешься в ключевом предположении, что она осела обязательно в Гордеро? Вдруг твоя Мали вообще не добралась до столицы, и громила идёт по верному следу?

— Значит, нужно отправить кого-то следить за ним. — уверенно ответила я и похлопала ресницами.

— Согласен. Одного из охраны пошлём по следу этого подозрительного типа. Во-первых, хоть и с задержкой, но будем знать, где он находится, и как продвигаются его дела.

— А во-вторых, даже если сами не сможем