Роман выругался, поднимая руки. Медленно снял с плеча АК-103 и бросил на землю. А затем услышал, как за его спиной взвелся курок. Нестеров вздрогнул. Холодная сталь уперлась в затылок.

– Прости, Эхо, – негромко проговорил Владимир и свободной рукой вытащил из-за пояса сталкера пистолет.

Из-за спин военных вышла фигура в полевой офицерской форме с нашивками майора. Вдалеке раздался едва слышный раскат грома. На землю упали первые капли дождя. Мужчина снял противогаз и, поправив фуражку, хищно улыбнулся.

– Здесь ваш путь заканчивается, – объявил он, театрально разведя руки в стороны. – Шах и мат, господа сталкеры!

Дождь шел стеной. Снаружи широкого металлического навеса все было укрыто серой пеленой. Потоки мутной воды стекали по фонарным столбам, длинным проводам с катушками электропередачи и ржавым вагонам электропоездов. Периодически за сплошной завесой ливня проскальзывала яркая вспышка молнии и раздавался оглушительный удар грома.

Членов маленького отряда выстроили в линию и поставили на колени спиной к перронам. Бойцы ДОПа рассредоточились по платформе, держа под контролем свои сектора обстрела и хищно водя из стороны в сторону красными лучами лазерных целеуказателей. Оружие сталкеров солдаты свалили в кучу возле одного из газетных киосков прямо на груде мокрых глянцевых журналов, вывалившихся из разбитой витрины.

Роман, держа руки за головой, буравил Владимира полным ненависти взглядом. Свистунов в этот момент разговаривал с майором. Алексей Вдовиченко – правая рука Курского, руководитель фальшивого поискового отряда, маньяк, обожающий казнить сталкеров, и профессиональный солдат, герой нескольких миротворческих операций – кивнул и пожал ладонь Гольфа.

– Голову вверх! – приказал подошедший к Роману военный.

Молодой человек приподнял подбородок, взглянув в тонированные линзы защитного шлема доповского бойца. Тот протянул руку и, взявшись за гофрированный шланг, уходящий к поясному фильтру, резким движением сорвал с Нестерова противогаз. В лицо ударил холодный ночной воздух с каплями пахнущего химикатами дождя. Стало нестерпимо трудно дышать, легкие, казалось, наполнила густая пульсирующая жидкость. Другие солдаты в этот момент снимали дыхательные маски с остальных членов группы. Сталкер слегка повернул голову и взглянул на Дельту. Девушка исподлобья смотрела на Гольфа, видимо, размышляя, куда она будет ему стрелять, если они выберутся отсюда.

«Если… – Роман тихонько хмыкнул, когда боец ДОПа с прибором ночного видения приставил ствол АКСМ к его затылку. – Не будет никакого «если». Невозможно столько времени испытывать удачу. Она имеет тенденцию иссякать в самый неподходящий момент…»

Вдовиченко развернулся и, пройдя по мокрой платформе пару шагов, остановился перед сталкерами. Его лицо было освещено тусклым светом молний. Под широким темным плащом виднелась полевая доповская форма. Несколько наградных плашек поблескивали на правой стороне груди. Майор отпихнул ногой лежащую на земле бутылку, и та, застучав по асфальту, прокатилась по перрону, после чего рухнула под колеса одного из поездов.

– Итак, – Алексей ухмыльнулся. – По идее я должен был бы сейчас произносить долгую пафосную речь, как и подобает порядочному злодею.

Он покачал головой и, щелкнув застежкой кобуры, вытащил пистолет. На корпусе виднелись выгравированные лазером строчки, подтверждающие наградной статус оружия.

– Но я не буду этого делать, – объявил он и, достав из кармана пятирублевую монету, взвел курок. – Я просто скажу, что ловушка была раскрыта, и вы… Вы в нее шагнули.

Нестеров вздрогнул. Последняя деталь встала на место. Пуля, пробившая бензобак. Угол наклона, форма дыры, оставшейся в обшивке. Все указывало на одно, и Роман почувствовал приступ чудовищной ярости за то, что не смог сложить один плюс один раньше. Это не был случайный выстрел. Это было мастерское, практически идеальное снайперское попадание по движущейся цели. Рассчитанное именно так, чтобы остановить «Страйкер» здесь, на площади.

– Закономерный финал вашего приключения, – развел руками Алексей и, подняв пистолет, прицелился в лоб Нестерову. – Вы все умрете здесь. Напоследок маленький тест вашей удачи. Орел или решка?

Громко защелкали затворы автоматов. Солдаты положили пальцы на спусковые крючки. Вдовиченко подкинул монетку, и та блеснула в свете очередной молнии. Роман перевел взгляд на Владимира. Свистунов стоял, опустив глаза. По арафатке, обмотанной вокруг шеи, стекали потоки дождевой воды.

– Чтоб ты сдох, предатель, – процедил Нестеров. – Никогда не думал, что это будешь ты.

Вдовиченко резко отдернул руку с пистолетом. Монета упала на землю и поскакала по асфальту.

– Что ты только что сказал? – негромко прошептал он.

Роман сплюнул на высокий шнурованный ботинок майора и посмотрел офицеру в глаза.

– Решка, ублюдок.

– Я спросил, что ты сейчас сказал?! – завопил Алексей, замахнувшись рукояткой оружия. – Я – предатель?!

В его глазах блеснул безумный огонь. Военный, невротически двигая челюстью, опустился на корточки перед Романом. За спиной молодого человека раздался очередной удар грома. Нестеров почувствовал, что температура начала понижаться.

– Не говори мне о предательстве, сталкер! – крикнул он, и его лицо исказила гримаса. – Я знаю твое досье, Нестеров! Мы все его знаем! Мои прегрешения ничто по сравнению с тем, что сотворил ты в ту ночь, когда Москва превратилась в Аномальную Зону! Я всего лишь зарабатываю себе на хлеб. Делаю то, что сделал бы любой на моем месте! Все равно наше правительство никогда не найдет достойного применения ни тем артефактам, что мы отбираем у таких, как вы, ни военным разработкам, которые оно постоянно теряет в Зоне! Так что то, что я подчищаю за ними, исправляю их ошибки, это не предательство! Это долг! Пусть и не понятный никому, кроме нас! А вот ты, – он ткнул молодого человека в лицо стволом пистолета, – ты нарушил присягу и ослушался приказа. Ты угрожал оружием старшему офицеру и угнал военный транспорт. Ради чего? Ради чего, я спрашиваю? Ради собственной прихоти! Ты знал, что тебе их не спасти! С самого начала знал! Уже когда увидел горящие кварталы и рушащиеся жилые дома… Ты не мог их спасти, но все равно несся через город… А я стоял и смотрел на то, как горит Москва. Как там умирают мои родные. Потому что знал, что важнее! Это ты предал, не я! Слышишь! Не я!

Вдовиченко, продолжая размахивать руками, отошел в сторону.

– Предатель… Предатель… Это еще кто тут предатель… – бормотал он.

Свистунов сделал шаг вперед. Дождь прекратился. Невероятно громко завыл ветер. Небо над площадью стало серым. Из низких темных облаков медленно пошел снег. Еще одна погодная аномалия. Еще одна тайна Зоны, которой не суждено быть раскрытой.

– Так что там с оплатой? – негромко осведомился Владимир.

– Да получишь ты свои тридцать сребреников! – рявкнул, обернувшись, Вдовиченко. – Строгов, переведи деньги!