Через четыре года брака Ник исчез. Потом объявился, присылая ежемесячно деньги для детей. Жил он с новой женщиной в соседнем штате, но наведывался раз в пару месяцев повидаться с детьми. Роберта не требовала развода, чтобы не рассердить Ника, исправно платящего солидные суммы, да и надеялась в глубине души, что он к ней когда-нибудь вернётся. Наконец, двойняшки поступили в один и тот же колледж, но на разные факультеты, и уехали. И вскоре после этого произошла уличная встреча Роберты с Доун.

С этого времени бескорыстная и всеобъемлющая любовь Роберты к мужчинам воспылала в ней с небывалой силой.

Роберта любила в мужчинах всё. В периоды обострённой похоти (а перерывы между такими периодами не длились больше одного дня) ничто не вызывало в ней отвращения. Доун подбадривающе пояснила ей, что, если человек побеждает отвращение, в нём побеждает индивидуальность. Если же с отвращением человек не может справиться, то побеждает общество.

– Тогда я самая ярая индивидуалистка, – гордо заявила Роберта.

Так Роберта организовала двенадцать оргий за год. Женщины выработали правила, которым они следовали на каждой оргии. Так, если какой-то мужчина не мог кончить за, максимум, минут пять, Доун отталкивала его, и Роберта ртом доводила его до близкого оргазма. Когда мужчина был уже на финишной прямой, Роберта отстранялась, и он перемещался в свободное отверстие Доун, чтобы в него излиться.

* * *

После оргии, на которой пропали туфли Доун, Роберта исчезла и не отвечала на звонки Доун, которая уже собралась заявить в полицию. Но тут из полиции позвонила сама Роберта и сказала, что её взяли за наркотики. Оказывается после того, как от неё сбежал Ник, она снова стала утешаться этим бледнопоганочным порошком. Доун нашла ей хорошего адвоката и удалось заплатить залог, чтобы Роберту до суда выпустили из тюрьмы. Теперь Доун вспомнила несколько случаев на недавних оргиях, когда Роберта была не в себе. Ведь и в школе Роберта всегда была первой, кто вытаскивал пластиковый мешочек с марихуаной.

Доун поняла, что она больше не сможет полагаться на Роберту да и сама Роберта в ожидании суда как будто лишилась похоти и почти не выходила из дома. Доун подозревала, что Роберта по-прежнему употребляет роковой порошок.

За день до своего исчезновения Роберта переслала Доун письмо, которое она получила от Джорджа (Доун из соображений безопасности не давала мужчинам своего электронного адреса и вела лаконичную переписку через Роберту). Джордж признавался, что это он забрал туфли Доун, извинялся и напоминал о себе и их школьном знакомстве. Он обещал принести туфли на следующую оргию, где он обязывался вымолить прощение у Доун, которую он любит с тех давних пор и в особенности – её ступни.

Тут Доун тоже осенили воспоминания и неприятный осадок от случившегося растворился: в основе исчезновения туфель лежала любовь к ней. Доун вспомнила юного футболиста, которого она пригласила когда-то к себе домой, но не могла припомнить ничего из его сексуальных достижений. Однако именно в этом и была своя прелесть, поскольку отсутствие воспоминаний о конкретном мужчине говорило, что у Доун не было с ним никаких отношений. А «отношения» с мужчинами для Доун были абсолютно излишни.

Для обыкновенных женщин отношения с мужчиной складываются в процессе ожидания, пока он не будет снова готов для любовных подвигов. А Доун с помощью множественности мужчин изъяла процесс ожидания вместе с отношениями.

Отношений с мужем Доун хватало с головой. К тому же она была не из тех женщин, которые прячутся за мужчину, как за каменную стенку, а потом начинают лезть на неё, биться о неё головой, тогда как мужчина смотрит на женщину будто на дырку в стене.

Доун не могла и не хотела участвовать в оргиях без кого-либо, подобного Роберте. Но у неё не было подруг, которые смогли бы заменить Роберту, единственную женщину, знавшую о предпочтениях Доун. Надёжных мужчин, которые могли бы организовывать встречи, следить за приходящими и за дисциплиной на оргии и вставать на защиту Доун в случае критической ситуации тоже не имелось.

И тут у Доун блеснула мысль: влюблённый в её ноги Джордж! Ради них он будет делать всё, только бы уткнуться в них носом и лизать. Да и своим спортивным телом он будет действовать устрашающе на возможных нарушителей порядка на оргии.

И Доун послала ему письмо:

Через полчаса её ждал ответ:

После такого заявления Доун решила встретиться с Джорджем, чтобы посмотреть на него. На следующий день они встретились на ланч в ресторане. Доун еле узнала в Джордже своего бывшего одноклассника, но для предназначенной роли он годился. Когда Джордж узнал, что Доун и её муж владеют строительной фирмой, он подумал, что между ним и Доун связь может укрепиться, если здание с массажными кабинетами, которое он с женой задумал, будет строить фирма Доун. Но пока он ей этого не сказал. Джордж пытался узнать условия, о которых упомянула Доун, но она не хотела это обсуждать в публичном месте – кто знал, как среагирует на них мужчина. Безопаснее было продолжать общение электронным способом. Джордж произвёл на Доун благоприятное впечатление, а элегантно одетая Доун с туфлями на высоких каблуках, из выреза в которых соблазнительно смотрелись декольте пальчиков, безвозвратно покорила сердце Джорджа.

Когда они расстались, Джордж бросился к компьютеру и нетерпеливо повторил в письме Доун вопрос об условиях.

Только к концу следующего дня, после того, как Джордж переволновался в предвкушениях отказа, Доун ответила ему:

Джордж ответил немедля:

– Это будет для меня великой честью и я сделаю всё, чтобы оправдать твоё доверие.

– Хорошо, – ответила Доун, – посылаю тебе список мужчин, которых я выбрала для следующего раза.

Доун назначила день и назвала отель, где должна была быть организована оргия.

«Помни, – писала она, – твоя главная задача на оргии, помимо поддержания порядка, не позволять мужчинам долго задерживаться во мне – они должны быстро кончать.»

«А что я могу для этого сделать?» – удивился Джордж.

«Это уже зависит тебя, каким методом ускорять их оргазм – подобно Роберте или как-то иначе.»

Минут пять от Джорджа не приходило ответа. Но наконец на мобильнике Доун появилась строка:

«Будет исполнено, моя госпожа.»

Сузи П. из штата Нью-Джерси помолвлена с Джо Л. Обоим за тридцать, и Сузи не терпелось выйти замуж, ибо никто до сих пор ей не делал предложения.