Боги. Теперь мы обе оказались в ловушке.

– Зачем вы это сделали?

– Это был единственный способ, который я могла придумать, чтобы увидеть тебя.

Я прислонилась спиной к дверце решетки.

– Вы сами посадила себя в темницу из-за меня?

Ее смех был низким и хриплым.

– Не обманывай себя, дитя. Я сделала это для Варинии, а не для тебя.

– Я не понимаю.

Она понизила голос так, что мне пришлось напрячься, чтобы разобрать слова.

– Один из моих шпионов рассказал мне о твоей способности к восстановлению.

Мне хотелось плакать, но даже это потребовало бы слишком много энергии.

– Мне так жаль. Теперь, когда Сирен знает о кровавом коралле, я боюсь, что наш народ в большей опасности, чем когда-либо. И никого не осталось, чтобы предупредить их.

– Есть выход из горы, о котором даже Сирен не подозревает, – прошептала она. – И если ты готова довериться мне, я верю, что мы сможем вытащить тебя отсюда.

В моем нынешнем состоянии я не была уверена, что смогу сбежать, даже если стражники откроют двери и лично выведут меня из Нового Замка.

– А как насчет тебя?

– Не беспокойся обо мне, дитя.

– Он убьет тебя? – спросила я.

– Тихо! – крикнул стражник, проходя мимо наших камер. – Принц Сирен сказал, что не должно быть никаких разговоров!

Но, по-видимому, он ничего не говорил о пении. В ту ночь Мелина спела мне странную песню. Я запоминала слова, пока не услышала их во сне, пока они не стали моей молитвой.

Наконец Сирен пришел за нами, когда я уже начала думать, что проведу остаток своей жизни в этой темнице.

Я слышала, как стражники выпрямились, а леди Мелина зашуршала соломой при звуке его голоса.

– Приготовь женщин.

– Да, Ваше Высочество, – сказал один из стражников. Мгновение спустя я услышала, как открылась камера Мелины, а затем глухой стук.

– Вставай, негодяйка, или я буду пинать тебя всю дорогу до ворот.

Я услышала тяжелые шаги, а затем охранник оказался у моей двери. Мне несколько раз предлагали свежую одежду, но я переоделась только дважды, когда мне дали достаточно уединения, чтобы сделать это. Теперь мне было наплевать на скромность, но я боялась, что, если сниму ботинки, они увидят нож, карту и мое жемчужное ожерелье. К счастью, кто-то – я предположила, что это была Эбб – позаботился о том, чтобы мне выдали чистые брюки для верховой езды и простые туники, а не платья, которые затруднили бы сокрытие моей контрабанды.

Стражник зажал нос одной рукой, поднимая меня на ноги.

– Давай, иди, – сказал он, выталкивая меня из камеры в коридор, где стояла леди Мелина со связанными веревкой руками. Ее платье было немного испачкано и помято, но она не была такой грязной, как я. Должно быть, она взяла всю чистую одежду, которую ей предложили.

Мои волосы свисали спутанными пучками, но я расправила плечи и последовала за стражником. Я могла разглядеть серебристо-белые волосы Сирена впереди нас в коридоре, ведущем обратно в гору.

– Куда они нас ведут? – прошептала я Мелине.

Она покачала головой.

– Я не знаю. Просто будь наготове. Может быть, представится возможность сбежать.

Я не могла вообразить, как бы я могла сбежать со связанными руками и множеством стражников, окружающих меня, но закрыла рот и сделала, как она сказала. Мы прошли мимо кабинета Сирена и продолжили путь мимо столовой в большой зал. Трон был пуст, как и в тот день, когда я прибыла в Новый Замок. Но сам зал был полон людей, он был более переполненным, чем когда-либо. Свита уставилась на нас, когда нас вели через комнату к высоким железным дверям. Некоторые из них, казалось, плакали.

Рядом со мной оказалась женщина, я обернулась и увидела Эбб, прижимающую платок к носу.

– Эбб, что ты здесь делаешь? Что происходит?

– Король мертв, миледи, – сказала она. Ее глаза покраснели от слез, отчего радужка стала еще синее, чем обычно.

Моя кровь ревела в ушах, как океан.

– Когда?

– Прошлой ночью.

– Сирен объявил себя королем?

Она покачала головой.

– Дуэль назначена на рассвете, если Талин вернется вовремя. Но пока Сирен остается регентом.

– Что это значит? – спросила я, когда мы приблизились к дверям.

– Он собирается сбросить вас обеих со скалы.

– Что? – воскликнула я, когда нас втащили через дверной проем на широкий выступ, служивший входом в замок. Свет был таким ярким после стольких дней в полной темноте, что пришлось зажмуриться. Когда я наконец открыла глаза, то увидела, что здесь тоже собралась толпа. Среди знати в траурных одеждах я заметила нескольких простолюдинов с загорелой кожей в домотканой одежде кремовых и коричневых оттенков.

Эбб затерялась в толпе, когда меня потащили на платформу рядом с леди Мелиной, которая каким-то образом сохраняла на лице маску безмятежности. Стоя спиной к открытому краю обрыва, я чувствовала, как ветер треплет мои волосы и тунику.

Что случилось с Сиреном, который нуждался во мне живой? Я была напугана больше, чем когда-либо, даже больше, чем когда Зейди рассказала мне о своем плане нанести себе шрам. Если Сирен был готов убить меня, то это означало, что он нашел в моей крови то, что ему было нужно, и ничто не помешало бы ему убивать варинийцев ради собственной выгоды.

– Придворные лорды и леди, – сказал Сирен, появляясь перед платформой в богатом черном камзоле и брюках. Его волосы были зачесаны назад, а на макушке красовался обруч из темного металла. – Как вы знаете, мой любимый отец, ваш король, покинул нас прошлой ночью, чтобы занять свое место среди звезд вместе со своими предками. А это значит, что мне выпало вершить правосудие над этими двумя предателями короны.

Он повернулся к нам, его лицо, как всегда, было непроницаемым.

– Леди Мелина и моя невеста, Зейди, были судимы и признаны виновными в государственной измене. Наказание за их преступления – смерть.

По толпе пробежал ропот, но я не могла сказать, было ли это неодобрение или согласие.

– Они будут сброшены с горы Айрис. Если их души невинны, пусть они примут свет. В противном случае мы будем наблюдать, как они погибнут.

Я сделала шаг ближе к леди Мелине, закрыв глаза, когда двое стражников приблизились к платформе.