Что Эбб сказала мне о кровавых камнях? Поговаривают, в их венах застыла кровь великанов. Это, должно быть, вена кровавого камня, которую никто не обнаружил. Неудивительно, учитывая, что это было за логовом Саландрина и достаточно обширным озером, я сомневалась, что кто-нибудь из иларийцев осмелился бы пересечь его.

Я побежала трусцой по туннелю, мое тело согрелось от усилий, и надежда, которая, как я думала, умерла вместе с Мелиной, снова вспыхнула. Полоска света медленно росла передо мной. Я помчалась к ней, мои легкие и мышцы горели, но свет становился все ярче, и мысль о свободе подстегивала меня бежать вперед.

Я не останавливалась, пока не добралась до трещины в скале, которая была всего в три фута высотой и едва ли достаточно широкой, чтобы в нее мог пролезть человек. К счастью, моя одежда была скользкой от озерной воды, и мне удалось протиснуться, вырваться и со стоном скатиться в грязь.

Я на мгновение легла на спину, уставившись на тонкий серп луны. Стражники достаточно скоро найдут Сирена и тогда начнут искать меня. Нужно было продолжать двигаться.

Путешествие в Старый Замок было ужасающим напоминанием о том, как далеко я все еще была от безопасности. Дорога здесь выглядела черной под пологом леса, сквозь который чуть пробивался лунный свет, и я дрожала от голода и усталости. Мои мокрые бриджи прилипли к телу, натирая кожу при каждом шаге. У меня не было ничего, кроме ножа и пергаментной карты, которая теперь была мне бесполезна. Мне понадобится жемчужное ожерелье, которое я прятала в корсете, чтобы обменять его на поездку в Варинию. Мысль о том, чтобы покинуть Иларию, не попрощавшись с Талином, была еще более болезненной, чем мои раны, но даже если бы я нашла его, была высока вероятность, что он возненавидит меня.

Я убила его единственного брата.

Рваные рыдания вырвались из моего горла, когда я поняла, что это будет его последнее воспоминание обо мне, и я молилась Талосу, чтобы Талин когда-нибудь смог простить меня.

К тому времени когда показались огни Старого Замка, я не могла сказать, была ли влага в моих ботинках озерной водой или моей кровью. Я прокралась к конюшням. В сарае горели фонари, но было тихо, если не считать случайного топота копыт, когда я на цыпочках вошла в стойло своей кобылы. Она подняла голову при моем приближении и тихо заржала.

– Хорошая девочка, – прошептала я, похлопывая ее по шее и оглядываясь в поисках седла и уздечки. Я заметила дверь, которая, скорее всего, вела в конюшню, и только начала двигаться, как услышала свое имя – свое настоящее имя.

– Нора?

Я резко обернулась.

– Талин!

– Что ты здесь делаешь? Что случилось? – Он посмотрел на мою промокшую одежду, на розовые пятна крови Сирена на моей тунике. – Боги, ты ранена? – Он бросился вперед, чтобы поймать меня, как только я начала раскачиваться.

Серьезность того, что я сделала, окончательно дошла до меня, когда я вспомнила ощущение теплой крови Сирена, брызнувшей мне в лицо, ужас от мрачных коридоров и темной воды во время побега.

– Сирен пришел в мою камеру, – прошептала я ему. Меня трясло от страха, холода и изнеможения. – Он предложил мне корону, если я выйду за него замуж. Он сказал, что освободит варинийцев, но я не могла, Талин. Я просто не могла.

Он сжал меня сильнее.

– Что он с тобой сделал?

– Он сказал, что убьет меня, если я откажусь. Мне удалось убежать, но я заблудилась в темноте и каким-то образом оказалась в склепе. Сирен последовал за мной. Я разбила ему лицо костью. – Я снова содрогнулась при воспоминании обо всей этой крови.

– Мне так жаль. Это моя вина, – хрипло произнес Талин. – Я должен был знать, что он не отстанет от тебя так просто.

Я посмотрела ему в лицо.

– Просто? Ты отказался от трона ради меня, Талин.

– Я жалею, что не добрался туда раньше. Я тоже пытался спасти Мелину, но он… – Талин замолчал, его голос был хриплым от непролитых слез. – Ты или ничего.

Он поцеловал меня в макушку, и я почувствовала, как его тепло проникает в меня, вытесняя холод. На нем не было доспехов, только льняная туника и бриджи. Под ними были крепкие мускулы, и я впервые за несколько недель почувствовала себя в безопасности. Мне хотелось положить голову ему на грудь и отдохнуть в его уютных объятиях, но я должна была сказать ему правду.

Я слегка отстранилась.

– Это еще не все, Талин. Я… я ударила Сирена ножом в грудь. Нож был сделан из кровавого коралла. – Я сглотнула, пытаясь подобрать правильные слова. – Ты помнишь, что я говорила тебе о кровавом коралле? Как крошечный порез чуть не убил меня?

Руки Талина медленно соскользнули с моего тела, когда он сделал шаг назад.

– О чем ты говоришь? Сирен… мертв?

– Мне так жаль, – сказала я в отчаянии. – Я знаю, что он был твоим братом и что ты только что потерял своего отца. – Я не стану просить у него прощения. У меня не было на это права.

Он сел на тюк сена и уронил голову на руки.

– Сирен мертв.

– Я… я думаю, что да. Да… – Мне так сильно хотелось обнять его и утешить, как он сделал это для меня, но я держалась на расстоянии. Теперь я уничтожила всякую надежду на то, что мы когда-нибудь будем вместе. Даже если Талин каким-то образом сможет простить меня, я была убийцей. Скорее всего, меня казнят за то, что я сделала.

Наконец он поднял глаза.

– Я понимаю, Нора. Я знаю, что ты никогда бы не причинила кому-то боль, если бы у тебя был выбор. И я знаю, что сделал бы Сирен, если бы был жив.

Я села рядом с ним и взяла его за руку.

– Значит, ты не ненавидишь меня? – недоуменно спросила я.

Он притянул меня к себе и зарылся лицом в мои волосы, глубоко дыша и не шевелясь. Я знала, что он должен был принять этот факт: Сирен был мертв, и это моих рук дело. Да, его брат убил Талию, человека, которого Талин любил больше всего на свете. Но я лучше, чем кто-либо другой, знала, насколько сильна кровная связь между братьями и сестрами, даже если они вас как-то ранили. Талин, должно быть, жалел, что все не смогло закончиться иначе.

Наконец он сказал:

– Я никогда не смог бы ненавидеть тебя. У тебя не было выбора.

Мы долго сидели обнявшись. Мое тело жаждало оставаться в тепле его рук. Я так устала, и мысль о том, чтобы бежать сейчас, казалась почти невозможной.

– Мне нужно идти, – сказала я, поглаживая его по плечам. – Стражники будут искать меня.

Он поднял голову с озадаченным выражением лица.

– Но теперь ты в безопасности, Нора. Если Сирен действительно мертв, то это означает, что регентом стал я. – Талин на мгновение заколебался, а потом добавил: – По крайней мере, пока не прибудет моя мама.

Я нахмурилась, уверенная, что ослышалась.