Из-под двери одной из комнат струился дурманный дым, отчего у Галлена стало горько во рту.

Дойдя до угла, он остановился и пропустил вперед Чугу. Затем осторожно выглянул и увидел личного охранника Лефлера, которого помнил по фаршету.

Шляпа сдвинута на затылок, руки сплетены на груди, меч при нем. Стоит и слушает, как его хозяин забавляется с красоткой.

Сколько тут шагов – пять или больше?

Чуга прошел мимо него, затем обернулся:

– А ваш господин будет доигрывать партию или как, а то внизу его уже…

Договорить Чуга не успел, отскочил в сторону, когда рукоять кинжала обрушилась на голову часового.

Галлен успел подхватить его и осторожно опустил на пол, однако было уже поздно.

– Короб! – послышалось из-за двери. – Короб, что там у тебя?

Галлен выхватил из рукава меч и, присев на корточки, толкнул дверь, а как только она распахнулась, кувыркнулся по полу, потеряв шляпу.

На широкой кровати взвизгнула девица, Лефлер перекатился к окну и быстро поднялся, нацелившись в Галлена из ножен.

Тот прыгнул в сторону, стальное жало впилось в стенку комода.

– Модная вещица да, Лефлер? – усмехнулся Галлен и, подскочив к кровати, ударил визжавшую девицу по скуле. Она лишилась чувств, в комнате стало так тихо, что слышно было, как тяжело дышит Лефлер.

Он был бос, в одном исподнем и держал в руке меч.

– Возьми кинжал, мне не нужна легкая победа, – сказал Галлен, обходя кровать.

– Ты хочешь драться? Зачем? Я дам тебе золота – и разойдемся. Ты согласен, Эрик фон Галлен?

Галлен не отвечал, продолжая двигаться к Лефлеру.

– Но ведь ты же работаешь за деньги, приятель!

– Я работаю за деньги, но есть еще одно обстоятельство…

Галлен шевельнул запястьем, и из его рукава выскользнул круглый золотой диск на цепочке.

– Это и есть стрела Габинчи? – после некоторой паузы спросил Лефлер.

– Да, это она, – ответил Галлен и, подцепив кинжалом горшок с водой, метнул его в противника. Затем сделал стремительный выпад, Лефлер его отбил, но упустил из вида кинжал…

Один удар, и полковник сполз по стене – дело было кончено.

Галлен вытер кинжал о простыню, подошел к двери и выглянул в коридор. Там стоял один только Чуга с белым, как полотно, лицом.

– Вы… вы забыли дать мне талер… – прошептал он синими губами.

– Извини.

Галлен достал монету и бросил Чуге. Тот ловко поймал ее и тотчас ожил, на его лицо вернулись краски.

– На крики никто не прибежит?

– Кроме меня, никто, ваша милость. Тут часто кричат.

– А где этот? – Галлен указал на место, где лежал Короб.

– Я его в пустой апартамент перетащил, а меч и кинжал – спрятал.

– Молодец, а теперь вот что – смотайся на кухню, найди мешок из-под солонины, знаешь, такой кожаный?

– Да, но это будет трудно, я…

– Вот! – Галлен показал еще один серебряный. – Принесешь мешок быстро, талер будет твой!

– Хорошо! Я мигом! – кивнул Чуга и помчался по коридору.

Был уже поздний час, и Клаусу очень хотелось спать, однако он снова и снова встряхивал головой и крепче сжимал в руках двулучный арбалет.

Справа от него, в углу, сидел Ригард. Ему достался тяжелый пехотный мизонин, который он положил перед собой на табурет и тоже ждал нападения.

Между собой приятели условились, что будут ждать хозяина до рассвета, а потом уедут.

– Знаешь, Клаус, – очнувшись от одуряющего бдения, вдруг сказал Ригард.

– Ну?

– Если Штиблет начнет себя подозрительно вести, убьешь его ты.

– Почему это я?

– Потому, что того длинного в роще ты своей палкой прибил.

– А ты его из седла сумкой выбил!

– То сумка, а то палка.

На лестнице что-то щелкнуло, приятели схватились за арбалеты. Потянулись долгие мгновения неизвестности, оба ждали, что вот-вот появится хозяин дома с кривым воровским ножом.

Однако никто не появился, хотя лестница сама по себе еще пару раз скрипнула.

– Дерево, – произнес Клаус. – Оно всегда скрипит к непогоде.

– Может, и так, но все равно это придется тебе сделать. Ты того длинного уделал, тебе и арбалет в руки.

– А может, он выжил? Может, его крестьяне нашли – пошли за дровами и выходили?

– Ты сам в это не веришь, Клаус. Да и свинью ты убил.

– Она упала в реку и утонула! – начал сердиться Клаус.

– Все равно. Я бы ни за что не догадался, а ты сумел.

Они помолчали, невольно возвращаясь к событиям той страшной ночи.

– Может, все еще и обойдется, – сказал Клаус, вздыхая.

– Может, и обойдется. Тогда мы заберем казну хозяина и уедем, сразу станем богачами.

– Станем, если этот ворог нас не удавит.

Прошло еще полчаса, и Ригарду приспичило по нужде.

– Слушай, мне отлить нужно.

– Нельзя тебе спускаться, ворог только и ждет, чтобы с ножиком выскочить! – возразил ему Клаус.

– И что теперь, на стену ссать?

– Не обязательно. Вылезай через окно на крышу и сливай сколько хочешь, а я покараулю.

– Ну ты придумал, – пробурчал Ригард и, перебравшись к выходившему на крышу оконцу, открыл раму.

Хлынувший в комнату поток свежего воздуха заскользил по полу к двери.

– Лезь скорее, а то меня сдует! – приказал Клаус, и Ригард стал выбираться. Оказавшись на крыше, он затворил раму, сквозняк прекратился.

Клаус перевел дух и стал прислушиваться, теперь он отвечал за себя и за Ригарда.

Где-то хлопнула дверь, притушенный фитиль в лампе дрогнул. Скрипнули половицы, Клаус вскинул арбалет, целясь в темный проем двери. Послышался шорох, а затем чей-то шепот. Наверное, это были подручные вора!

Клаус затравленно покосился на чердачное окно – ну где же он, почему медлит?

Кричать и звать Ригарда было поздно, на лестнице послышались шаги, и в проем скользнула тень. Клаус выстрелил.

Болт с грохотом врезался в обшивку и затрясся, успокаиваясь в доске.

Шаги прекратились.

– Ну, если вы не признаете меня за хозяина, я, пожалуй, сбегу без вас, – произнес кто-то голосом Галлена.

– Это точно вы, ваше благородие?

– Ну, а как я тебе это докажу, если у тебя еще один болт в арбалете?