одеяло будет спадать. Чугун используется там, где отсутствуют ударные нагрузки — иначе он просто на кусочки рассыпится.

Конечно, существуют специальные чугуны: высокопрочный, ковкий… Но это — технологии уже конца 19 — начала 20-го века. Вспомним книгу Катаева «Брестская»…

Извиняюсь — «Старая крепость».

После Гражданской войны на национализированном заводе не могут восстановить производство изделий из ковкого чугуна. Единственный, но классово несознательный специалист — знающий как это делается, сидит на рынке, торгует всяким барахлом для собственного пропитания и, на все предложения администрации никак не реагирует… Не смотря ни на какие уговоры, обещания или даже угрозы — не хочет делиться технологией с народной властью, вражина. Ждёт — когда хозяева вернуться.

И, ВСЁ!!!

Завод стоит, «гегемон» ругает вождей — заведших не туда, с тоски глушит самогон и деклассифицируется…

А здесь, на Баташёвских заводах, даже самых примитивных паровых двигателей ещё нет: уровень технологий — конца 18-го — начала 19 века!

Насколько мне известно, ковкий чугун получается методом длительного отжига уже готовой отливки в специальных печах при высоких температурах и затем медленного охлаждения вместе с печью…

Такого в баташёвских технологиях и близко нет!

Ещё весной сразу после болезни сам по этому заводу лазил, обшарил его весь — благо невелик тот, но ничего подобного не нашёл. Только лишь две доменные печи — с «сырым» дутьём от мехов, приводящимся от водяного колеса. Конечно кроме стен заводских цехов, от всего оборудования остались лишь «приятные» воспоминания — но понять технологический процесс при желании можно[2].

Так, что за чудеса, что за магия или какое-то волшебство? Нет, отвечает нам всё тот же письменный источник:

«Всё это, конечно, не из-за какого-то там волшебства, а из-за особого сорта руд, плавки и выделки чугуна и железа древесным топливом. В здешней железной руде, а тем более — в древесном угле очень мало вредных примесей, вот и получается такой дивный результат!»!

Ну, здрасьте!

На древесном угле в то время, чугун плавили все без исключения металлургические заводы России и не только её… Однако, ни у кого такого замечательного результата замечено не было.

Рисунок 32. «Лимонит», бурый железняк, болотная руда — единственное сырьё для русской металлургической промышленности до начала освоения Урала.

Насчёт «особого сорта руд», вообще смешно! «Лимонит» — он же болотная руда или бурый железняк, неизбежно имеет в достатке как раз одну, но очень неприятную «вредную примесь» — фосфор. Возможно для чугуна это не имеет принципиального значения — тот и без того хрупок, а вот «переделочному» железу из того чугуна, фосфор придаёт хладноломкость — способность трескаться при нормальных условиях. Для крестьянского ширпотреба и, возможно для чего-нибудь «военно-бюджетного», такое железо ещё пойдёт… А вот для изготовления серьёзного холодного оружия — железо закупали в Швеции, а булатную сталь в Персии. Лишь перейдя на уральский красный железняк и освоив тигельную плавку трудами выдающегося русского металлурга Аносова — в середине 19 века, в России стали изготовлять нормальную оружейную сталь.

Так, что? Слухи о выдающихся свойствах выксунского чугуна — фейк?

* * *

В первую же неделю моего «попадания» — когда я больным лежал в доме Отца Фёдора, много гостей-посетителей заходили «на часок» посмотреть и послушать «нового» человека — тем более, таким чудесным образом вернувшегося — чуть ли не «с того света».

Заходил несколько раз, пока сам окончательно сам не слёг от многочисленных — сопутствующих преклонному возрасту «болячек» и, Георгий Тимофеевич Доможилов — самый пожалуй старейший житель Ульяновки. Лет ему было…

Даже не скажу сколько — ибо, он сам их счёт не знает!

Может быть и восемьдесят, а может быть и все девяносто… Если, конечно — не сто.

Георгий Тимофеевич был родом из потомственных рабочих-крепостных братьев Баташёвых. Его отец дослужился своим собственным умом до мастера и, ещё задолго до отмены «крепости» смог выкупиться и стать вольным вместе с семьёй.

Конечно, местный старожил-долгожитель был несколько неадекватен из-за прожитых лет, подслеповат и частично глуховат… Но конструктивно общаться с ним вполне можно было.

К моему удивлению, он подтвердил слух о выдающихся свойствах местного чугуна:

— Сжимаешь бывало чугунную стружку в кулаке — она сминается как вата, а потом распрямляется…

Судя по виду, с каким он показывал этот «процесс» своей морщинистой, покрытой пигментными пятнами старческой рукой — Георгию Тимофеевичу не раз приходилось это проделывать воочию и, весь мой скепсис — тотчас как рукой сняло. Правда, он запротестовал от самого названия:

— Не «выксунский», а — «ульяновский чугун», коль на то пошло. В Выксе и других баташёвских заводах, обычный — «передельный» чугун плавили. А потом в вагранках нашим «разбавляли» — коль литейный чугун был потребен…

Эге… Так получается Ульяновский завод — являлся неким «древне-ферросплавным»⁈

— … Весь Санкт-Петербург в наших отливках — на какие ворота или забор не посмотри — везде ульяновское литьё. Коней чугунных для московской Триумфальной арки мой отец самолично отливал, а потом ездил в Первопрестольную их устанавливал. Мытищинский водопровод и фонтаны — тоже из нашего чугуна лились. А выксунский чугун только на ядра и в переделку на железо и, шёл! Ну, или же — на сковородки, котлы, вьюшечные дверцы, решётки…

Понятно: большинство выплавленного здесь чугуна шло на художественное литьё — а кто обратит внимание на выдающиеся качества забора⁈ Только пробегающий мимо пёс — когда ногу задерёт.

Стоит — не падает и, ладно.

— А почему тогда ульяновский чугун перестали выплавлять?

Тот, только руками развёл:

— Агличанка нагадила!

Я аж, в ухе пальцем поковырялся — не ослышался ли! Оказывается нет — довольно обиходно-расхожее когда-то выражение.

Суть в чём — если очень кратко?

После смерти братьев Баташёвых, их наследники довели разделённые части бывшей металлургической «империи» до банкротства и, выксунские заводы были проданы некому «товариществу» из Лондона. «Товарищи» из туманного Альбиона случайно или преднамеренно — уже неважно, продолжили пагубный курс и к 1881 году, наступил полный швах.

Тогда, российское правительство изменила приоритеты в выборе генерального инвестора и передало все Выксунские заводы в аренду германскому поданному Лессингу. Созданное им акционерное общество получило название «Товарищество Выксунских заводов», далее переименованное в «Акционерное общество Выксунских горных заводов» (ОВГЗ). Общество завладело Выксунским, Нижне-Выксунским, Сноведским, Велетьминским, Верхне-Железницким металлургическими предприятиями и проволочной фабрикой.

Надо отдать ему должное, немец железной рукой навёл «орднунг» и поднял заводы с колен — модернизировав их в духе времени и создав ряд новых производств… Он даже подстроил свою железную