На палубе по-прежнему находилась всего одна фигура, но она успевала выполнять работу нескольких человек: перебегала с кормы на нос, тянула и разматывала канаты. Сэнд не могла за ней уследить; казалось, у этой фигуры больше одной пары рук. Наконец она сбросила якорь за борт и спустилась в трюм.

Какое-то время ничего не происходило. У Сэнд заболели колени и затекла спина, она слегка сменила позу, но на большее не решилась. Сердце колотилось у самого горла.

И она тоже когда-то стояла там на палубе?

Несколько пленников спустились в шлюпку, следом за ними сошла фигура в плаще и с помощью канатного колеса опустила шлюпку на воду. Они на веслах подплыли к берегу. Мужчины и женщины вышли, а фигура в плаще погребла обратно к судну.

Пленники стояли неподвижно, как статуи, и невидящими глазами смотрели прямо перед собой.

Еще два захода, и на лодке никого не останется.

У Сэнд участилось дыхание. Она выждала, пока шлюпка не подошла к самому берегу, потом встала и крикнула что было мочи:

– Вперед!

Корал и Фронд тоже встали и потянули за свои концы веревки. Из воды поднялась сеть. Они побежали к деревьям и крепко привязали веревку к стволам, так чтобы сеть надежно заблокировала бухту.

В то же самое время двое других, удерживая между собой веревку, побежали к фигуре в плаще. Она вытащила из-за пояса нож и приготовилась к атаке. Но двое поселенцев уже успели перекинуть через нее веревку и бежали обратно. Веревка подсекла фигуру под коленями и повалила на песок. Прямо над ней Лиф сталкивал валун с вершины утеса. Он навалился на камень спиной, чтобы не видеть, что произойдет после его падения.

Валун полетел вниз.

Сэнд поморщилась. Камень не раздавил хозяина лодки, как они на то надеялись, но он вдавил одну его руку в песок, и этого было достаточно.

Сэнд поднялась из своего укрытия и пошла в бухту.

Мужчины и женщины, привезенные на лодке, не двигались с места. Они не смотрели на фигуру и не замечали друг друга. Но когда Сэнд проходила мимо них, они вдруг пришли в движение и, выстроившись в цепочку, направились к тропе из бухты вглубь острова.

– Может, следует их разбудить? – спросила Корал.

– Пусть идут. – Сэнд покачала головой. – Позже попытаемся.

Она знала, что пленники пойдут в деревню. Они все, каждый в свое время, прошли этой тропой.

Сэнд решительно зашагала к валуну. В душе постепенно нарастала тревога.

Лиф бегом спустился с утеса.

– Я должен был ее уничтожить, – срывающимся от бега голосом сказал он. – Но я не мог посмотреть вниз: если бы посмотрел, то вообще бы не сбросил этот валун.

Никто из них не был способен совершить акт прямого насилия.

– Ну мы хоть оказались правы в том, что на лодке нет команды, – сказала Сэнд.

Сетью они смогли бы остановить только одного человека.

Капюшон съехал на песок. Фигура оказалась мужчиной, только Сэнд никогда в жизни подобных мужчин не видела. Одна рука у него была придавлена валуном, зато три другие были свободны. И этими тремя руками он пытался сдвинуть валун с места. Сэнд заметила, что валун слегка покачнулся.

– Корал, сядь-ка на этот камень! – громко скомандовала Сэнд.

Корал, надо отдать ей должное, подчинилась без лишних вопросов.

Мужчина в плаще зарычал и снова лег на песок.

Дождь перешел в легкую морось, и он заморгал, глядя в небо.

– Кто ты? – спросила его Сэнд.

– Я такой же, как ты. – Он мрачно взглянул на нее темными глазами.

– У меня всего одна пара рук, незнакомец. – Сэнд коротко рассмеялась. – Ты доставил сюда этих людей. Ты доставил сюда нас всех. Откуда ты?

Мужчина ничего не ответил.

Сэнд не стала больше задавать вопросов. Она просто за ним наблюдала, хотя ей, конечно, хотелось узнать, откуда она сама и все обитатели острова.

– Шелл, мы можем воспользоваться веревкой, чтобы… – Ей стало трудно дышать.

Некая мысль мешала продолжить. Да, похоже, связывание тоже было исключено. Никаких актов насилия и при этом никакого связывания. Но какое действие по отношению к этому мужчине можно считать более жестоким? Связать его или оставить на берегу без еды и воды?

У Сэнд на лбу выступила испарина.

– Дай-ка мне веревку. – Она протянула руку к Шеллу.

Чтобы связать три свободные руки мужчины, ей потребовалось собрать свою волю в кулак. Сэнд сфокусировалась на одной мысли: если она свяжет ему руки, это позволит им сдвинуть с места валун.

Сэнд вязала узлы и то и дело останавливалась, чтобы стереть пот со лба и унять дрожь в пальцах.

– Сэнд, и что мы теперь будем делать? – спросила Корал, сидевшая на валуне. – У нас есть лодка. И мы захватили в плен капитана.

Сэнд с трудом встала на ноги. На горизонте волны разбивались о рифы.

– Придумаем, как отсюда уплыть. – Она вытерла влажные ладони о рубашку. – И с этого дня зови меня Нисонг.

Императорский остров

За ставнями послышался тихий скрежет. Я развернулась на своей узкой кровати и заплаканными глазами посмотрела в сторону окна.

Полночи я провела на полу возле двери, потом дотащилась до кровати и забралась под одеяла. Все казалось бессмысленным. Мой отец создал меня, он все продумал и до мельчайших деталей знал, какой я должна стать.

Я должна была стать в точности такой, как моя покойная мать.

Стоп. Она не была моей матерью. А он не был моим отцом. Он был императором. А я Лин, но никак не императорская дочь. Я с головой зарылась под одеяла. Я не знала, кто я.

Снова этот звук за ставнями, а потом – писк.

Это Хао – конструкция, команды которой я переписала под себя. Я пригляделась и увидела тень между створками. Не задумываясь потянулась к полке в столе, где хранила орехи, и достала один. Оказалось, что встать с кровати гораздо легче, когда делаешь это для кого-то. Стоило мне подойти к окну, маленькая Лазутчица тут же перестала скрести по ставням. Я просунула орех между створками. Конструкция схватила орех, немного уколов меня своими коготками.

Отец никогда не любил меня так, как я об этом мечтала. Боль и тоска захлестнули меня с головой. Это было похоже на открытую рану, которая никогда не затянется. Всю жизнь я стремилась к тому, чтобы заслужить его одобрение, но оказалось, что единственный способ его заслужить – это стать кем-то другим.

Моя конструкция снова пискнула.

Я покорно достала из полки еще один орех и скормила его Хао.