— Я сказал: ТИХО!!!

Удивительно, но это подействовало…

Дравшиеся посетители салуна остановились, удивлённо глядя на Дана. И даже женщины, сгрудившиеся у стены, перестали визжать, заинтересованно поглядывая на такого громкого мужчину…

— Что, Миг? — крикнул Дан.

— Дан!!! Там дельтианцы рива перед салуном вяжут!

Старгану понадобилось несколько долгих мгновений, чтобы осознать услышанное. В следующий момент он взревел, выхватил из кобуры «немезиду» одной рукой — а второй запустил в окно табуреткой, которой его пытался огреть плюгавый. Рёв получился настолько ужасным, что он чуть сам себя не испугался и даже слегка смутился. Но тут уж либо продолжать реветь, устрашая возможных врагов — либо извиняться перед окружающими за то, что выдаёт ртом столь странные звуки. А извиняться без нужды Дан не особо любил…

В свете фонарей была видна группа всадников на воллах, и намётанным глазом касадор сразу определил, что у двоих животных на крупе пристроили связанных пленников. По всей видимости, пока Мигель пытался до него докричаться, рива едва не увезли.

Может быть, Дан и не стал бы вмешиваться — ведь он не собирался убивать всех дельтианцев, что попадутся ему на пути. К тому же, с собой у него было не так уж и много патронов: он-то ехал отдохнуть в салуне, а не устраивать перестрелку в городе. Но где-то в глубине души у него засел не самый приятный счет 1:3 — в пользу убитых им ривов. И это понимание толкало Дана на то, чтобы при случае всё-таки нормальным ривам помогать…

Понимая, что если упустить момент, дельтианцы скроются вместе с пленниками, Дан взвёл курок, навёл «немезиду» на ближайшего всадника — и выстрелил. Несчастный, получив пятнадцать граммов свинца в тело, вылетел из седла. Но останавливаться на одном дельтианце Дан не собирался — и снова надавил на спусковой крючок. Благо модернизированная «немезида» теперь не требовала постоянного взвода.

Вторая пуля впилась воллу, на котором везли одного из пленных, точно под ухо — очень уж удобно повернулось животное… Так-то волла пристрелить — та ещё задача. Не так уж и много у этого дитя Марчелики слабых мест. Но одно из них как раз находится за ухом. Тяжёлая пуля пробила толстую шкуру и разорвала артерию. Бедный волл взбрыкнул, скакнул вперёд, ноги у него подогнулись от потери крови — и животное тяжело рухнуло на живот. Пленник слетел с крупа и покатился по улице к стене дома.

Третий выстрел ударил по самому прыткому врагу, который успел выхватить револьвер. Пуля из «немезиды» ударила его в бок, но только оцарапала дельтианца. И всё же сила удара выбила всадника из седла, и он грохнулся на дорогу, крайне неудачно застряв ногой в стремени.

Дан выстрелил в него снова, но промахнулся — и пуля прилетела в волла. Животное такого обращения не оценило и с громким рёвом рвануло вперёд, не разбирая дороги. И заодно увозя с собой дельтианца, который почему-то орал на ходу: «Пат! Эрик! Вик!» — пока его прикладывало обо всё, что попадалось по пути…

Пятый выстрел Дан сделал, уже практически не целясь. А ещё стараясь укрыться за стеной салуна. Потому что дельтианцы, наконец, опомнились и принялись палить в ответ…

Судьба сделала выбор за весь Лилитаун. Ни Дан, ни его касадоры ещё не знали, что на другой стороне города, в салуне «Чёрный кот», собрались заговорщики, готовые после убийства мэра и рива помочь дельтианцам взять власть. Знал это только болтающийся в стремени удирающего волла Свен, но всё его внимание в этот момент было занято тем, чтобы вернуться в седло и успокоиться взбесившееся животное…

Заговорщики напряжённо ждали, когда же прискачет посланник от союзников. И готовились быстро и кроваво убивать своих противников по всему городу. У них даже списки были давно составлены. На предмет того, кого и как быстро надо отправить на суд Господа — чтобы утром некому было сопротивляться новой власти. Списки лежали на ящиках с боеприпасами, которые заговорщики годами собирали в салуне «Чёрный кот». Нужен был только сигнал, чтобы они наконец-то рванули в бой…

Сигнала не было, зато где-то вдалеке, в темноте марчельской ночи, послышалась активная стрельба. Заговорщики встрепенулись, переглянулись — и кинулись к оружию. Конечно, по плану им надо было ждать посланника дельтианцев, но уж слишком велико было напряжение последних часов. И слишком сильно желание побыстрее навести в Лилитауне свои порядки… Думаю, мы простим им эти маленькие человеческие слабости, имеющие свои корни в обычной глупости? Однако, что бы мы ни решили, но заговорщики уже покинули салун «Чёрный кот» — и кинулись к первой цели в своём списке…

Первая цель, а именно старый отставной рив Лилитауна как раз укладывался в свою мягкую кровать. И очень надеялся — хотя бы после тройной дозы снотворного! — проспать восемь часов, положенные в его возрасте. Его давно мучала бессонница. А когда её не было, ему и вовсе снились кошмары, раз за разом возвращая его во времена молодости, когда он завешивал наплы в окрестностях города тушками нарушителей закона…

Далёкое эхо перестрелки заставило его встрепенуться, прислушаться — а затем и кинуться к оружию, сложенному в чулане. Оружие старый рив никогда не оставлял без заботы и внимания. Так что всё, что нужно было сделать — это его зарядить.

И бывший рив уложился в самый лучший из возможных нормативов по зарядке — в тот, что отвела ему шалунья-судьба. Дуло винтовки он выставил в узкую прорезь ставень ровно в тот момент, когда первый из заговорщиков перемахнул ограду его дома, запрыгивая во двор…

Возможно, будь на месте отставного рива кто помоложе да помягче — и не стал бы стрелять в человека, который ему ещё ничего не сделал. Вдруг это, и в самом деле, обычный житель города, спасающийся от перестрелки?

Однако отставной рив страдал не только бессонницей, но и вполне здоровой паранойей. Поэтому он не доверял вооружённым людям, ломящимся к нему в дом. Грохнул выстрел, и заговорщик, собиравшийся убить бывшего рива, сам был им убит. Следом уже прыгал ещё один бунтовщик, и рив возмущённо закричал, передёргивая затвор:

— Ах вы хулиганы паршивые! Я вам покажу, как грабить беззащитного старика!

Его соседка, Лилия Нуар, дочка владелицы стоянки на окраине города, наверно, и не обратила бы внимания на стрельбу… В конце концов, хоть мать и выперла её из дома в шестнадцать со словами: «Не мешай мне налаживать личную жизнь» — но вот те самые шестнадцать лет девушка нередко засыпала под звуки пуль. Касадоры любят пострелять, знаете ли…

Но так уж получилось, что в Лилитауне она сумела найти не только неплохую работу, но и жильё. И всё лишь благодаря тому, что мэр просил её приглядывать за стариком-соседом, отставным ривом. Так что, пусть её и не могли разбудить выстрелы в ночи, но возмущённый крик соседа пробился сквозь сладкую дремоту. И даже подкинул её на кровати.

— …Я вам покажу, как грабить беззащитного старика!

Не задумываясь о том, что делает, Лилия вытащила из тумбочки «свинтуса» — двудульный обрез, способный остановить волла на полном скаку… Не убить, конечно же — попаданием в лоб волла не убить, а именно остановить. И Лилия так часто тренировалась заряжать, прицеливаться и стрелять по цели, что, ещё не до конца проснувшись, всё сделала правильно.