шагов. Отскочил и даже зажмурился.

Твою мать!

Я закрываю глаза и… и сразу вижу то, что мне нужно! Нахер Тёмного Доктора! Мне нужен только меч! И я его вижу. Надо просто представить меч и закрыть глаза! Твою мать! Так просто! Вот он, прямо передо мной! Не мешкая ни секунды я хватаю его и тут же раздаётся тот самый звук. Вжжжж-вуооом! А голова наполняется звенящим гулом.

— Зарипов, не дыши! — командую я. — Даценко, брось пистолет. Подойди к Зарипову. Катя отойди за машину!

Зарипов падает на колени, и газа его лезут из орбит. В этот момент за воротами раздаётся грохот и звук автомобилей, разносится резкий звук сирены и в ворота начинают колотить

— Вы окружены! — несётся усиленный мегафоном голос. — Сопротивление бесполезно! Выходите по одному!

— Зарипов, дыши! Парус, на колени! Зарипов, Даценко, руки за голову встать на колени!

Они беспрекословно исполняют мои приказы. Так-то, твари!

— Шерстнёв!

Я оборачиваюсь и… не понимаю, куда он делся… И в тот же самый миг мой Чебурашка взревев, срывается с места и несётся вглубь ангара. Какого хрена!

— Зарипов! — кричу я. — Открыть ворота! Никому не сопротивляться! Руки держать за головой! Катя, отойди в сторону!

Я подбегаю к «Ниве», вскакиваю за руль и завожу мотор. Чебурашка к этому времени вылетает со склада через второй выезд! Твою мать! Я срываюсь за ним, вырываюсь из ангара и вижу вдалеке красные огни. Задницу его заносит, но он мчится вперёд, как бешеный. Выскакивает с территории, выбрасывая из-под колёс комья снега.

Снегопад закончился, но дорога заметена по колено. «Нива» надсадно ревёт, но уверенно двигает вперёд. А вот Чебурашка, почуяв нового наездника, взбрыкивает, проскальзывает и даже, срываясь в занос, чертит круг, но выправляется и снова встаёт на курс.

Движки у нас одинаковые, да только вес явно разный. Но я иду более-менее уверенно и ровно, а вот Витя никак не может приноровиться дикому норову осёдланного им конька-горбунка.

Далеко-далеко сзади появляются милицейские мигалки, а радио вдруг оживает и напряжённый голос сообщает всем постам, что жёлтый запорожец едет в сторону выезда из города.

Но он туда не едет! Витя выскакивает на Кузнецкий и мчит в сторону центра. Здесь уже успели немного почистить улицу, и Чебурашка, почуяв твердь, начинает отрываться. Бляха! Как тут это работает…

Я беру микрофон, жму тангенту и кричу в эфир:

— Желтый «запорожец» движется по Кузнецкому проспекту в сторону центра! Внимание всем постам! Жёлтый «запорожец»…

На перекрёстке Чебурашка летит на красный, но с боковой улицы выскакивает грузовик, «зилок» с синей головой. Витя, резко бьёт по тормозам и его начинает крутить. Он останавливается на встречке, и я успеваю подобраться к нему почти вплотную, когда он снова газует и начинает отрываться.

Долетев до Красноармейской, он поворачивает в сторону дома и гонит, как сумасшедший на красный. Я снова отстаю, но навёрстываю, потому что он притормаживает пропуская трамвай. Я уже почти догоняю, вот он! Вот он, сука! Сейчас я тебя достану! Я тебя достану, тварь! Он ёрзает, и я чуть-чуть продвигаюсь вперёд. Мой нос выезжает на уровень его левого уха-воздухозаборника и…

Я бросаю взгляд на часы и… сердце замирает и сжимается. Волосы встают дыбом!

Это то самое время!

То самое!!!

То самое, когда сорок лет назад мои родители пошли в гости и на пешеходном переходе…

— Не-е-е-е-т!!! — ору я. — Стойте!!! Мама! Я же сказал ждать меня дома!!!

Они идут на зелёный. Весёлые и спокойные. В руках у отца свёрток с цветами. Идут и ни о чём не беспокоятся.

Меня пронзает разрядом, как молнией. Ведь в тот раз их сбил… твою мать, как я мог это забыть! Их сбил запорожец, потерявший управление на скользкой дороге!

Они уже подходят к середине дороги, а расстояние между ними и «запорожцем» очень быстро сокращается…

28. Барабанная дробь

Время останавливается, делается вязким и медленным, как молочный кисель. Медленно и плавно вылетают снежные брызги из-под колёс и повисают в воздухе. Папа медленно поворачивает голову, и медленно выставляет руку, отгораживая маму от опасности, и опасность приближается тоже очень медленно. Медленно, но неотвратимо.

Витя не смотрит на дорогу, он смотрит на меня. А я… я давлю на клаксон, подношу руку и давлю, но эта подлая рука не слушается и делает всё с нестерпимым запаздыванием. Как курсор зависшего компьютера. Да, давай уже! Давай тварь!!! И звук летит медленно и кажется слишком тихим, слишком легкомысленным и малозначимым.

Я дёргаю баранку вправо резко и быстро, как только могу, целя своему Чебурашке в ухо, но движения кажутся заторможенными и неточными. «Нива» с медлительной неповоротливостью переносит тяжесть на правый борт и не торопясь тыкается в ухо Чебурашки. Прости, дружок, но иначе никак. Иначе не стоило это всё начинать. Иначе не было смысла в моём появлении здесь…

И в этот самый момент время убыстряется возвращаясь к своему естественному течению. Следует удар и скрежет, но я не оставляю Витю в покое и, не давая отлететь и закружиться лёгкому «запорику» держу газ на максимуме, стараясь сдвинуть, отвернуть в сторону и поменять вектор, чтобы увести как можно дальше от родителей.

Витя теряется, сбрасывает скорость, но, сообразив, что к чему, снова выжимает газ, выбрасывая из-под колёс мокрую снежную жижу. Но я не даю ему вырваться и, пользуясь его заминкой, подаюсь чуть влево и продёргиваю вперёд. Пытаясь вырваться, он надсажает движок, а я кручу баранку с максимальной скоростью, стараясь впечатать бедного Чебурашку в сугроб.

Я вытесняю его с проезжей части, загоняя в снег, но лёгонький «запорожец», взревев вырывается на дорогу, прямо на пешеходный переход, и несётся на родителей. Но теперь у него нет ни малейшего шанса, потому что мой разъярённый бык уже летит на него и сминает борт, бросая под колёса грейдера, сгребающего снег и въезжающего в этот момент на перекрёсток.

Снова раздаётся удар и от моего дружка отлетает ухо, раскрываются багажник и капот, и рассыпается пассажирское стекло. Уже только за одно это нужно