– Думаю, вы не хотите это проверять.

Наоми сделал вид, что ей ничуть не тяжело. Она знала, что смотрится глупо. Леди Эндагона не учили обращаться с оружием, и пустить его в ход она вряд ли осмелится. Но меч придавал уверенности. Наоми хотелось, чтобы в ней не видели слабости. «Пусть думают, что я способна дать отпор… Если пойдет речь о сохранении жизни и достоинства…» Яр помог ей взобраться на лошадь.

– Разве не надо его похоронить? – спросил один из мужчин, с недоверием глядя на королеву, но обращаясь к Яру.

– Бросьте.

В иной ситуации Наоми согласилась бы на ритуал погребения, но тратить время на захоронения урода, принесшего столько неприятностей, она не посчитала нужным. Мужчины собрали вещи и вскоре двинулись в обратный путь.

Глава 38

Брешь

– Нет! Пожалуйста! Нет! – Гелата кричала и извивалась, пытаясь выбраться из пут неприятеля, но грязные мозолистые руки крепко держали ее и бесцеремонно срывали одежду.

– Да заткнись ты! – Сутулый здоровяк треснул девушку по лицу. Гелата зажмурилась. Кровь смешалась со слюной и стекла по щеке, оставляя склизкий след, стоило девушке повернуть голову. Несчастную крепко прижали к земле, лишив возможности пошевелиться, ударили столько раз, что Гелата сбилась со счета. Задрали платье, насильно раздвинули тощие ноги. Потревоженные муравьи, чей дом девушке не посчастливилось задеть рукой, в панике покидали насиженное место. Несколько из них забежали Гелате на шею, а потом и за шиворот, но насильники были слишком заняты, чтобы обращать внимание на ее неудобства. Укусы насекомых – ничто, когда сверху напирают крупные мужики. По опухшим щекам струились слезы. Боль, унижение, непростительный позор. Ничем хорошим это не закончится. И почему она не побежала? Почему не сообразила, что нужно?

– Заканчивайте с ней! Ехать надо, – послышался голос со стороны, сменившийся конским ржанием.

– Мы почти все! – отозвался мужчина, последним забравшись на хрупкое девичье тело.

– Прикончи ее потом. Не хватало, чтобы слухи поползли.

– Понял.

Удаляющиеся шаги и звон пряжек смешались с криком отчаяния. Гелата дернулась в приступе паники, взметнула руки к щетинистой желтоватой роже, пытаясь оцарапать, но грубый толчок вернул ее в прежнее положение. Кровь, вытекающая из рассеченной брови, залила правый глаз. Шею обмазали липкие слюни. И надо было ей столкнуться со сверрами в такой глуши! Мерзкие, ничтожные люди! Говорить, что «Свердийский орден» – это элитное подразделение бойцов благородных кровей, то же самое, что блевать на себя. Теперь девушка это знала. Слуги закона, стоило почувствовать безнаказанность, превращались в типичных ублюдков с дороги. Наплевав на прямые обязанности, они делали то, что хотели, если знали, что никто не увидит и, тем более, не докажет. Зачем покупать женщину, если можно взять силой? Кому придет в голову искать труп в лесу? Даже если на него натолкнутся, дикие звери к тому времени растащат половину, и гадай потом, какую смерть приняла несчастная.

– Пришло время сдохнуть, сучка! Такую доску даже резать не жалко, наверняка разоряла отца. Чтобы избавиться от тебя, ему пришлось бы еще доплатить.

Единственным видящим глазом Гелата наблюдала, как рожа насильника самодовольно вытягивается. Улыбка походила злобный животный оскал. В руках сверкнул заточенный клинок. «Вот и все, смерть». Девушка затаила дыхание, зажмурилась и приготовилась к концу своих мучений. Она терпела это так долго… «Лучше бы сначала убили».

– Эй, ты кто?

Гелата не почувствовала боли, потому что насильник отвлекся на голос товарища. Кто-то пришел? Кто-то посторонний?

– А вы? Что вы?..

Неизвестный так и не успел задать вопрос. Несколько секунд роковой тишины сверры решали, что будут делать со случайным свидетелем их преступления. Надо же, кто-то поперся так далеко на запад.

– Небезопасно гулять одному в таких местах…

– Да, я заметил.

Гелата приоткрыла глаз, пытаясь рассмотреть, что происходит, но грузная туша мешала ей это сделать. Вдруг она услышала, как лязгнула сталь. Несколько ударов, вскрик.

– Ах ты тварь! – выругался насильник и, словно забыв о том, что не прикончил жертву, соскочил с нее и бросился к товарищам.

Гелата не упустила момент. Она поднатужилась, чтобы подняться. Силы иссякли. Боль едва позволяла шевелиться. «Бежать. Надо бежать, пока он здесь». С трудом перевернувшись на живот, Гелата начала перебирать руками, отползая подальше от места происшествия. За спиной слышались крики и лязганье. «Выжить. Ползи». Стирая в кровь локти и запястья, девушка двигалась прочь от дороги, в чащу, проглатывающую неаккуратных путников, как змеи мышей.

Оказавшись у ближайшего дерева, Гелата схватилась за ствол и всеми силами постаралась подтянуться. «Надо встать. Убьют». Скрипя зубами от раздирающей изнутри боли и содрогаясь в объятиях страха, девушка поднялась сначала на колени и, хватаясь за ветки повыше, в итоге встала на ноги. Она обернулась, чтобы увидеть незнакомца, чье появление спасло ей жизнь. Ему самому оно обойдется дорого. Высокий мужчина лет тридцати на вид, с вьющимися темными волосами до плеч. Одет довольно просто, вероятно, местный охотник. А может…

Девушка наблюдала, как со спины набросились двое, выбили из рук топор и, оставив порезы на бедренной части, свалили с ног. «Убьют», – снова подумала она, затем вспомнила, что и ей не ждать пощады. Колени предательски тряслись. «Бежать». Хватаясь за кусты и ветки деревьев, девушка кинулась в чащу, поросшую колючими сорняками.

Каждый шаг был сродни пытке. Гелата хваталась за все подряд, стараясь не упасть, потому что знала: очутившись на земле, уже не сможет подняться. Она слышала свое прерывистое дыхание и то, что кто-то кинулся следом. «Бежать быстрее, только бежать». Девушка стала петлять между деревьев. Один из башмаков слетел с ноги, но она не остановилась, чтобы восполнить потерю. Сухие ветки безжалостно впивались в оголенную ступню. К чему это поползновение спастись? Зачем бежать от неотвратимой смерти? «Быстрей, быстрей, быстрей», – только и крутилось в голове. Гелата миновала кусты дикой смородины, высокий лопух. Ноги все время подкашивались. Разорванная одежда цеплялась за сучья, мешая передвижению. «Я должна бежать быстрее. Главное, не сдаваться». И не оборачиваясь, Гелата продолжала ковылять в чащу. Звуки преследования вскоре стихли, но она не остановилась. Остро кольнуло в боку. Лодыжку ужалила дикая крапива. Гелата схватилась за грудь, чувствуя, что задыхается и больше не может идти. Она сделала еще пару шагов. Оголенная нога вступила во что-то вязкое и соскользнула. Девушка вскрикнула, прежде чем кубарем покатиться по земляному склону, где ветки и камни, впиваясь в ребра, заставили стиснуть зубы и подумать о худшем.

Гелата растянулась у выпирающих корней высохшего