Что это такое? Что происходит?

Лассе что-то пробормотал и показал ей темное отверстие под полом. Оно было очень узким. Она разглядела поперечную балку, которая, похоже, соединялась с подвеской колеса. Лассе засунул голову в отверстие и велел ей нажать, если понадобится.

Ни за что на свете, подумала она, пока он медленно лез вниз.

Вскоре были видны только его ботинки. Тем временем вагон пришел в движение и поехал.

— Поторапливайся! — сказал Лассе снизу. — Совсем скоро таможня!

Ида сгребла в кучу пакеты с хлебом и бросила их в отверстие. Поставив на мойку поднос с моющими средствами, села на пол и свесила ноги вниз.

— Ты наступила мне на лицо, — простонал Лассе снизу.

Она начала просовываться вниз. Скоро стало легче, она вся вошла в отверстие. Лассе положил на место напольный люк, и стало почти черно.

В помещении пахло потом, маслом и еще чем-то едким. Было холодно. Она легла с Лассе валетом, прижавшись к его длинному угловатому телу. Впереди слышался глухой треск мотора.

Она попыталась быстро привыкнуть к новой ситуации, как будто все это происходило с кем-то другим.

— Чем это пахнет?

— Думаю, гнилой фарш, — сказал Лассе. — Он хитрит, чтобы обмануть собак.

— Каких собак?

— На таможне.

Ида задумалась и задрожала.

Объявлена в розыск — раньше она даже представить себе не могла, что эти слова будут относиться к ней самой.

— Как его зовут? — спросила Ида.

— По-моему, Юкка.

— Черт побери, меня зовут Миккола, — послышался откуда-то голос. Голос звучал как из очень маленького и сильно треснувшего микрофона. — Вы должны до смерти радоваться, что я вас спасаю. Не открывайте рта, пока я вас опять не позову. Примерно через тридцать секунд будут пограничники. Когда я заговорю с вами снова, значит, все в порядке. А сейчас заткнитесь!

Стало тихо. Ида опять попыталась понять, откуда раздается звук, но в темноте было не видно, где находится динамик. Лассе шепнул ей, чтобы она лежала не шевелясь.

Машина остановилась. Было слышно, как несколько моторов работают на холостом ходу перед вагоном и за ним.

Мы стоим в очереди.

Время от времени вагон дергался и продвигался вперед на несколько метров, а потом опять останавливался. Она заметила, что Лассе стал дышать глубоко и быстро.

— У меня скоро начнется паника, — прошептал он.

В ту же секунду она услышала шаги и голоса снаружи.

Залаяла собака.

Шаги вокруг вагона. Подошли ближе и удалились.

Затем что-то шлепнулось на пол прямо над ними.

Они в вагоне!

Ида услышала, как собака царапает пол когтями, всего лишь в нескольких сантиметров над ней.

И лай.

— Юхан! — услышала она женский голос. — Собака сделала пометку. Иди сюда!

Собака опять залаяла. Ида услышала, как она громко нюхает. Их разделял только пол толщиной всего лишь в несколько сантиметров. Она закрыла глаза, и ей показалось, что собака влажным носом водит ей по лицу.

— Вот как, да, — раздался мужской голос. — Проклятый вагон. Мы его уже задерживали. Пусть отъедет в сторону.

Шаги исчезли. Мотор опять заработал, и они проехали немного вперед.

— Ни звука, черт бы вас подрал! — прошептал Миккола в динамик.

Они остановились.

Новые шаги, несколько пар ботинок и опять собака. Она нюхала и снова лаяла.

Ида услышала, как открылась и снова закрылась дверца настольного шкафчика. Похоже, собака везде совала свой нос. Она залаяла еще раз.

— Фу, какой запах, — произнес кто-то. — Что скажете? Будем копаться в этом говне?

— Что скажешь, Йоран?

Третий голос, совсем близко.

— По-хорошему надо бы покопаться. Этот проклятый Миккола. Обычный воришка. В прошлом году мы задержали его за алкоголь. Я не знаю. Если начнем все разбирать, наверняка что-нибудь найдем, но ищем-то мы другое. Что там собака пометила? Алкоголь, сигареты?..

— Просто пометила. Может быть, наркотики.

— Лично я думаю, что пахнет испорченным лангошем.

— А может, тут люди?

Тишина.

— Ну. Однако, конечно. Может быть. Хотя нет.

— Здесь кто-то есть, Роня? Кто-то есть?

Собака опять тявкнула.

Из очереди стали громко сигналить. Полицейские вздохнули и выругались.

— Ну ладно. Пусть проваливает. Где вероятность, что она едет автостопом именно в этом вагоне? Мы должны сосредоточиться на главном.

— Так что, отпускаем его?

— Да. Но в следующий раз мы разнесем всю машину, передай ему. Он у нас на примете. Теперь давай разбираться с этой очередью!

Шаги удалились. Дверь закрылась, и собака гавкнула в последний раз.

Машина завелась и быстро поехала.

Они проехали через турникет и двинулись по мосту через реку Торне. Свет на дороге изменился, все, казалось, стало больше и свободнее.

— По другую сторону границы нас ждут финские собаки, — прошептал Лассе. — Лежи и не двигайся.

Вагон продолжал катиться, внезапно они снизили скорость, но потом опять ее набрали. Они долго ехали дальше, не сворачивая и не тормозя, по большой ровной дороге.

— Ну, наверняка на финской стороне ничего не было.

Лассе застонал и схватился за горло. Вагон начал сильно подскакивать. Ида тоже почувствовала себя плохо.

Они опять замедлили ход. Несколько поворотов и последний большой подскок.

Потом остановка. Полная тишина.

Дверь в вагон открылась, за ней дверца кухонного шкафа и люк в полу.

Показалось лицо с седой бородой, желтая кепка и пара больших пилотских очков.

— Добро пожаловать в Суоми, проклятые шведские сухопутные крысы.

Миккола припарковался на лесной тропинке. Он стоял в канаве и справлял малую нужду, одновременно прихлебывая из бутылки с кока-колой.

Лассе осмотрелся. Издалека слышался шум большой дороги. Он подошел к Иде и похлопал ее по плечу.

— Подумать только, мы справились. Мы справились, прошли сквозь весь этот чертов розыск!

Они быстро обнялись. Он взял немного снега с земли и потер им лоб. Они стояли и переводили дух. Он улыбнулся и покачал головой.

— Ну и поездочка. Теперь сначала нам надо заехать в Кеми заправиться, — сказал Миккола.