Они миновали улицу Искусных Умельцев, повернули в Захребетный переулок, вынырнули на улице Мелких Богов и загромыхали в направлении дворца. Ваймсу с трудом удавалось сохранять ведущее положение. Его ум опустел. Оставалось лишь ощущение необходимости бежать.

Если не считать еще одной мысли. Но голова у него гудела в маниакальный унисон с мыслями всех тех городских стражников – в какой бы точке множественной вселенной эти дурные головы ни находились и какие бы мостовые ни топтали, – которые хотя бы раз, пусть даже по чистой случайности, попытались сделать то, что Правильно.

Завидев их издалека, несколько дворцовых стражников извлекли мечи, но потом, приглядевшись повнимательнее, решили не связываться, нырнули за стену и принялись закрывать ворота. Створки с лязгом захлопнулись как раз в тот момент, когда Ваймс подбежал к воротам.

Он затормозил, восстанавливая дыхание. Смерил взглядом массивные ворота. Те, которые спалил дракон, заменили новыми, еще более отталкивающими. Изнутри раздался звук задвигаемых засовов.

Время полумер истекло. Он капитан, черт побери. Офицер. Для офицера такое препятствие не проблема. У офицеров имеется старый, многократно испытанный способ решения подобных проблем. И способ этот называется «сержант».

– Сержант Колон, – рыкнул он, все еще охваченный вселенским полицейским пылом, – стреляйте в замок!

Сержант заколебался.

– Как-как вы сказали, сэр? Я должен выстрелить в него из лука?

– Я имею в виду… – теперь уже засомневался Ваймс. – Черт подери, открой как-нибудь эти ворота!

– Сэр! – Колон отдал честь. Некоторое время он сверлил взглядом ворота. – Есть, сэр! – рявкнул он. – Млллад-шииий конс-тебллль Маа-арр-коу, шшаг вперред! Млллад-шииий конс-тебллль Маарр-коу, действвво-вать ннн-аа свое усмотррение! Открррыть ввааа-ррота!

– Есть, сэр!

Моркоу шагнул вперед, отдал честь, сжал огромный кулак и тихонько постучал по дереву.

– Именем Закона, – спокойно произнес он, – открывайте!

С противоположной стороны ворот зашептались. В конце концов маленькая, расположенная на уровне глаз заслонка слегка отодвинулась в сторону, и чей-то голос произнес:

– Это с какой стати?

– А с той стати, что иначе ваши действия подпадают под Статью о Чинении Препятствий Офицеру Стражи, Находящемуся При Исполнении Обязанностей, а это наказуемо штрафом размером не менее чем в тридцать долларов, тюремным заключением сроком на месяц или трехсуточным содержанием под арестом для допроса, из них полчаса проводятся с использованием раскаленной докрасна кочерги, – объяснил Моркоу.

В ответ послышался приглушенный шепот, за которым последовал звук отодвигаемых засовов. Ворота наполовину приоткрылись.

На той стороне никого не было видно.

Ваймс приложил палец к губам. Он жестом направил Моркоу к одной створке, а Шноббса с Колоном – к другой.

– Толкайте, – шепотом произнес он.

Они что было сил толкнули. С противоположной стороны последовал внезапный взрыв болезненных проклятий.

– Бежим! – крикнул Колон.

– Стоять! – рявкнул Ваймс.

Он вошел на дворцовую территорию. Четверо полуприщемленных дворцовых стражников встретили его сердитыми взглядами.

– Стоять, – повторил он. – Хватит нам убегать. Эти люди должны быть арестованы.

– Ты не посмеешь, – ответил один из дворцовых стражников.

Ваймс пронзил его взглядом.

– Кларенс, если не ошибаюсь? – узнал он. – Ну что ж, господин Кларенс, читай по моим губам. Твои преступные действия можно пресечь или предъявлением обвинения в пособничестве и подстрекательстве, или… – он наклонился пониже и многозначительно перевел взгляд на Моркоу… – топором!

– Ага, повертись теперь как уж на сковородке! – от злорадства Шноббс запрыгал с ноги на ногу.

Маленькие свинячьи глазки Кларенса оценили сначала нависающую громаду по имени Моркоу, а потом лицо Ваймса. Ни там, ни там не было даже намека на снисхождение. Плечи его уныло опустились, словно он наконец пришел к какому-то непростому для себя решению.

– Отлично, – одобрил Ваймс. – Заприте их в караульном помещении, сержант.

Колон извлек лук и расправил плечи.

– Вы слышали слова, э-э, ну этого, нашего главного, – проскрежетал он. – Одно ложное движение, и вы… – Он предпринял отчаянную попытку вспомнить нужное выражение. – И вы пойдете на… на удобрение капусты!

– Правильно! Оторви им то, что болтается! – завопил Шноббс. Если представить себе червя, способного вращаться вокруг собственной оси, то Шноббс выглядел именно так, и скорость вращения нарастала с каждой секундой. – Дворцовые недоноски! – мужественно выкрикнул он прямо им в спины.

– Пособничество и подстрекательство, капитан? – переспросил Моркоу, когда Колон увел обезоруженных дворцовых стражников. – Но ведь пособничать нужно кому-то, а подстрекать – к чему-то.

– Пожалуй, в данном случае речь идет о подстрекательстве вообще, – Ваймс почесал в затылке. – О систематическом и злостном подстрекизме!

– В точку сказано, – восхитился Шноббс. – Терпеть не могу всяких подстрекал. Вонючки!

Колон передал Ваймсу ключи от караулки.

– Место не очень надежное, капитан, – сообщил он. – В конце концов они сумеют оттуда выбраться.

– От всей души желаю им этого, – ответил Ваймс, – потому что ты уронишь ключ в первую же сточную канаву, которая попадется нам на пути. Все на месте? Прекрасно. За мной.

Волч Воунз торопливо бежал по разрушенным коридорам дворца. Под мышкой он держал книгу «О Призывании Драконов», пальцы другой руки неуверенно сжимали посверкивающий королевский меч.

Задыхаясь, Воунз остановился у дверного проема.

Лишь незначительная часть его мозга находилась сейчас в состоянии достаточно вменяемом, чтобы выносить здравые суждения. Однако эта крошечная, еще функционирующая часть упорно твердила, что он не мог видеть то, что видел, и слышать то, что слышал.

Кто-то шел по его следам.

А видел он Витинари, как тот разгуливал по дворцу. Воунз точно знал, что Витинари надежно изолирован. Замок темницы не поддается взлому. Он помнил, что, когда эту темницу строили, Витинари сам настаивал, чтобы в нее установили именно такой, невзламываемый замок.

В дальнем конце коридора мелькнуло какое-то движение. Воунз пробормотал что-то невнятное, нащупал за спиной дверную ручку, молниеносно открыл дверь, нырнул внутрь, захлопнул дверь и прислонился к ней с обратной стороны.

Потом открыл глаза.

Он находился в старом кабинете для частных аудиенций. Патриций восседал на своем прежнем месте – положив ногу на ногу, он с легким любопытством изучал Воунза.