может, и я люблю себя, когда я там. Я прижимаюсь губами к вершине его шрама и медленно спускаюсь вниз, наслаждаясь ощущением его кожи на моих губах. Его сердце быстро бьется под моими ладонями, и он переплетает пальцы с моими волосами, удерживая меня рядом, когда я заканчиваю.

— Ты хороший человек, Кейден Велес. Гораздо лучше большинства, даже если ты в это не веришь.

— Не говори так, — шепчет он.

— Почему?

Его глаза пронизаны тоской, но его следующие слова заставляют мои нервы подниматься, как прилив.

— Я последовал за тобой в Эстиллиан.

— Нет. Ты не следовал. Я тебя не слышала. Я бы… — Я сажусь, прикрывая грудь волосами. — Я бы услышала, как ты за мной идешь. Я не понимаю.

— Я был самым высокооплачиваемым ассасином в Варавете за свою способность бесшумно передвигаться. — Его голос ровный и мягкий. — Я не раскрыл местонахождение ни одной живой душе, и никто не знает, что я там был.

Тишину наполняют только капли, падающие с моих волос, и, заметив отсутствие раскаяния, я говорю:

— Ты не жалеешь об этом.

— Я не могу, — признается он. — Я потерял тебя после того фестиваля и отказался совершать ту же ошибку снова. Ты всегда была единственным человеком, в которого я верил, что стоило давать шанс. Если бы ты канула в тень после того, как я, наконец, нашел тебя снова, это было бы моим величайшим сожалением.

Все это время я думала, что никого не волнует мое исчезновение. Даже убийцы были редки и прекратились несколько лет назад. Я считала, что мое существование столь же незначительно, как снежинка, падающая на землю, и о ней никогда не вспомнят, когда она растает. Но на протяжении всей жизни Кейдена, что бы ни изменилось, я оставалась в его мыслях.

— Если никто не знает, что ты следил за мной, зачем ты мне рассказал? — Слова произносятся хриплым шепотом.

— Ты разрушила меня в этой жизни, в следующей и в любой другой. — Эти полные губы изгибаются в почти улыбке, а его челюсть тревожно сжимается, пока его изумрудный взгляд пристально смотрит на меня. — Я безвозвратно потерян в тебе, и это единственное место, где я хочу быть. Я причиню боль любому ради тебя, включая себя. — Он наклоняется вперед, чтобы поцеловать меня в щеку, и хватается за бортик ванны, когда отстраняется. — Я знаю, что это много, и ты, должно быть, ошеломлена. Я дам тебе немного времени.

Я обхватываю его запястье, прежде чем он успевает уйти.

— Мне не нужно время. — Мы достаточно настрадались. Я бы отвезла его в Эстиллиан завтра, если бы у нас было время. Я бы сделала то же самое, если бы была на его месте, и он скорее откажет себе в счастье, чем скроет от меня эту информацию. — Я хочу тебя, мужчину, который столкнулся с невозможным, и никогда не сдавался ради меня.

Я хватаю его за плечи и накрываю его губы своими. Кейден остается замороженным, но тает, когда я провожу пальцами по его волосам и обхватываю бедра своими ногами. Он целует меня медленно, и я чувствую это в каждом дюйме своего тела. Он зажигает каждый нерв и заставляет меня терять голову. Я изнываю от желания, ёрзая у него на коленях, отчаянно нуждаясь в прикосновении, и прижимаюсь к нему бёдрами.

Возможно, мы всегда были обречены.

Поцелуй становится более настойчивым. Почувствовав мою потребность, не прерывая поцелуя, Кейден поднимается из ванны, обхватив своими ногами его талию. Я сжимаю руки и прижимаюсь к его груди, наслаждаясь тем, каково это — чувствовать его прижатым ко мне без каких-либо преград. Он кладет меня на кровать и отрывает свои губы от моих, чтобы провести ими по моей шее, останавливаясь на чувствительных местах, которые, как он знает, я люблю. Я выгибаю спину и сцепляю лодыжки вокруг его туловища, чтобы притянуть его ближе, но он не двигается.

— Мне нужно снова попробовать тебя на вкус. — Он переворачивает нас и устраивается подо мной. — Займи свой трон, принцесса. — Я пытаюсь отодвинуться назад, чтобы оседлать его, но он останавливает меня, положив руку мне на бедра. — Сядь мне на лицо.

— Т-твоё лицо? — заикаюсь я. — Ты сможешь дышать?

— Дыхание сейчас не является моим главный приоритетом. — Кейден рывком поднимает меня вверх, крепче сжимает мою талию и подносит к своему рту. Я подавляю крик облегчения, но он отдергивает мою руку и прижимает ее к боку. — Я не говорил, нависать, — рычит он. — Я сказал, сесть.

Мои бедра раздвигаются вокруг его головы, и он стонет в знак одобрения, благоговейно поглаживая меня. Его глаза закатываются назад от моего вкуса, и я хватаюсь за изголовье кровати, чтобы удержаться в вертикальном положении. Я извиваюсь на нем, не в силах сдержать свои крики удовольствия, когда Кейден дает мне именно то, что мне нужно, и даже больше. Мои бедра агрессивно трясутся, и он качает мои их вперед и назад, еще больше усиливая мое удовольствие.

— Вот и все, красотка, — стонет Кейден, когда я начинаю двигать бедрами по его указанию. Он ласкает мою грудь, и моя голова откидывается назад, когда я стону его имя. Я хочу отдаться ему и никогда не отказываться от этого удовольствия. — Я не буду трахать тебя, пока ты не кончишь мне на язык.

Он ускоряет темп, чувствуя, что я близко. Обхватывая губами мой клитор, сосет, и крик, который я издаю, заставляет меня беспокоиться, что кто-то будет проверять нас. Вместо того, чтобы смягчиться, Кейден продолжает пытать меня, пока я не отпущу всякое сдерживание, объезжая его лицо и преследуя кайф, который только он когда-либо давал мне. Я распадаюсь на части, выкрикивая его имя, пока он отправляет меня в забытье и переворачивает нас только тогда, когда уверен, что я кончила.

Его темный смешок танцует на моей коже, когда Кейден целует мои бедра, синяки на моем торсе, мою шею и, наконец, мои губы. В его взгляде нет и следа дерзости, когда он отстраняется, только чистое желание и нежность. Я поднимаю дрожащую руку к его щеке, и он наклоняется к ней, наклоняя голову, чтобы поцеловать мою ладонь.

— Все еще нормально, красавица?

Я наклоняюсь, чтобы поцеловать его, и шепчу:

— Да.

Он устраивает свои бедра между моих ног и прижимается своим лбом к моему.

— Я никогда не был религиозным человеком, но я буду поклоняться тебе так, что боги позавидуют.

Кейден дразнит мой вход, проводя своим членом вверх и вниз, пока я впиваюсь ногтями в его плечи, чтобы притянуть ближе, устав