— Да вы шаль-то мою накиньте, а то в рубашке того и гляди простудитесь!

— Хорошо, — я усмехнулась и потянулась за её цветастым платком, что висел на стульчике. Как раз сама Марфуша только что сняла его с плеч. — Рассказывай, что произошло. Тебе нравится оборотень, что приехал со мной, Росляр?

— А как вы догадались? — распахнула свои глазищи Марфа, — или он чего рассказал?

— Ничего не рассказал, совсем ничего, — усмехнулась, одновременно перебирая пальцами кисти платка. — Это итак видно. Он ведь глаз с тебя не сводит весь вечер.

— Разве? А я вот как не гляну — он то со Степаном, то с детьми, но только не на меня внимание обращает.

— Ну-ну, — хихикнула и тут же вспомнила. — А то произошло-то? Рассказывай! Неужели подкараулил?

— Вы видели? — она ахнула и тут же прикрыла рот.

— Нет, я тут была.

У нас кроме кухни две комнаты, а Росляру свободного места нет. Он пытался уйти во двор, на сеновал, сказал, что рысь в такой мороз и на улице не замёрзнет. Но потом согласился лечь на кухне за печкой.

— Так вот, встала я попить воды, шаль накинула и тихонько на кухню пробралась.

Я при этих словах представила, как девица пытается красться, а зверь, весьма чувствительный, этот топот слышит и конечно просыпается. Улыбка сама собой расплылась, но я понадеялась, что Марфуша её не заметит.

— И тут он! — не удержалась и вставила своё словечко.

— Если бы! Кто-то от печки поленья припасённые разбросал, и я едва не запнулась, когда мимо проходила. Ну, он меня и поймал.

— Как поймал? — моё воображение нарисовало оборотня, хватающего девушку за шкирку. Так всегда бывает, надо быть серьёзной, а мне хочется посмеяться.

— Очень просто, на руки. Сказал:' Марфа не бойтесь, это я, Рос'.

— А ты?

— А я ему в ответ, что не боюсь, но ведь тяжелая, сейчас надорвётся или попросту уронит меня. И тогда точно упаду, и шум будет, перебужу всех.

— А он? — это рассказ Марфушеньки, он был таким милым!

— А он, что всю жизнь готов меня на руках носить и я лично увижу, что ни разу не уронит, — шептала она весело.

— А потом? Ты что в ответ?

— А потом он полез целоваться, прижал меня к себе, обнял!

— Как это? Он ведь тебя на руках держал, — представила я эту картиночку и у меня не получилось. — Или ты всё-таки упала?

— Ой, а я и не заметила когда он меня поставил-то, — пробормотала она, — но, а потом уж он по наглой морде схлопотал!

— За что?

— Так шаль распахнулась, и он туда лапу запустил, с ходу! — возмутилась девица, но что-то я засомневалась, что ей это не понравилось. Таким голосом не возмущаются. Правда, сказать подобное Марфе даже шуткой не посмела, вдруг обидится.

— А ты?

— А я едва не сомлела, поначалу. А потом перехватила его за руку и сказала, что не его, пусть руки-то не распускает! Иначе огрею, чем попало, не посмотрю, что барыньку мою привёз!

— А он?

— А он руку-то убрал, конечно, но рассмеялся и сказал, что всё будет его, он в этом уверен. И целоваться снова полез. Ну, тут я уж не утерпела и двинула ему в плечо. Велела не приближаться с бесстыжими обжиманьями к честной девушке, тем более ночью.

— Двинула? — ахнула я, представив эту картину.

— Ага. Вот только мне показалось, что он и после этого довольный остался. Залез на печку, глаза сияют, из них брызги, словно масло растительное раскалённое на сковороде. Я быстро попила и всё, сюда прибежала.

— И ничего он больше не сказал в след?

— Добавил, — она шмыгнула расстроенно, — что нравлюсь ему, очень. И что из-за меня он сюда и ездит.

— А ты?

— А я ничего не сказала, ушла скорее. Вдруг Степан или Олёнка вышли бы!

— Марфуш, — я плечиком тихонько коснулась подруги, — а он тебе-то самой нравится?

— Нравится, — засмеялась девица, — ещё как. А уж целуется-то как! Огонь!

— А без поцелуев, нравится? — заволновалась я.

— А то!

— А ведь он про тебя расспрашивал, когда сюда ехали, — вдруг вспомнилось мне, — значит ты его уже интересовала!

— Ох, барышня моя, а ведь как боязно-то! — прошептала Марфуша и улеглась. — Ведь не люди! Я знаю, женятся и люди на зверях и наоборот, но ведь боязно-то как! У нас в роду таких не было.

Я подоткнула у неё одеяло, ласково коснулась рукой плеча и отправилась к себе, где посапывая, спала маленькая девочка. Моё личное сокровище. Ксюша.

* * *

Его пара уехала, а Радомир никак не мог отойти от окна. Всё стоял и смотрел, словно от этого Ярослава должна была развернуться и вернуться к нему, в крайнем случае, в ту самую комнату, что она сейчас занимала.

Князь, конечно и сам мог бы сопроводить её в эту растреклятую деревню, да только нельзя с Ярой так. Пойдут сплетни, слухи. Каждый будет рад придумать историю про князя оборотней и леди, а иной ещё и выделится, добавив какую-нибудь гадость. А каждой собаке он рот вряд ли прикроет, потому как лает она в своём дворе исключительно в конуре. Месяц назад эта земля и окрестности, естественно вместе с Осинками, отошла ему по очередному договору и теперь он, конечно, мог бы заткнуть рты любому, но ведь нельзя так. Гораздо проще быть осторожнее и не допускать про пару слухов, вот тогда и Ярослава станет к нему гораздо ближе. Зверь заурчал, соглашаясь и вместе с тем желая поскорее выпустить когти, чтобы помчаться вслед своей паре и посмотреть, всё ли в порядке. Но не зря он сегодня на тренировке именно Росляра вытянул в круг. Рос один из лучших воинов, и его смело можно посылать с Ярой, потому что вернёт девушку обратно. И, конечно, повидает девицу, что присмотрел себе в деревне.

— Княже, дозволь, — стук в дверь и вот уже Крен появился в кабинете.

— Докладывай, что узнал.

— Ничего. В прошлом году пожар в канцелярии был, небольшой. Но хороший. Уничтожил два кабинета, а главное тот, в котором хранились книги по выдаче паспортов за последние десять лет.

— То есть, нужной нам книги нет? — прищурив глаза, глядя на воина, проговорил князь.

— Нет. А тот, кто заполнял эту книгу и выписывал паспорта, да справки, скончался в прошлом году, как раз после пожара, на нервной почве после расследования. Сейчас на этом месте сидит другой человек, совершенно новый.

— И что делают те, кому надо подтвердить, что паспорт был выдан тогда-то?

— Свидетеля приводят. Одного, а лучше двух. Что действительно выдавался паспорт. И всё, вопрос решен. Но за всё время никто разу не обратился.

— Хорошо, свободен. Отдыхай.

Радомир повернулся к окну, заложив руки за спину.