— Никогда, — серьёзно заверила и отошла на шаг, — и ваших детей тоже не буду. Даже не просите! Никогда!

— Согласен, — отозвался князь и закрыл грозную дверцу шкафа, чем вызвал прилив смелости у Ксюши, решившей её снова открыть. — На самом деле это просто как устрашение, дань методике воспитания предков. И мальчишки никогда не получали, хотя, считаю, иной раз следовало бы.

— То есть, Ярополк на всякий случай меня сюда не привел, побоялся, что могу воспользоваться розгами?

— Ага, именно так, леди, — подтвердил мои догадки князь. — Назначение он усвоил крепко. А вот старший уже в курсе, что к чему. Но молчит, из солидарности с взрослыми.

— Из солидарности? — прищурилась я, глядя, как Ксюша пальчиком крутит глобус. Но в то же время я думала, что страх это в принципе не плохо, но ведь не до такой же степени!

— А у вас такого не было в детстве? — рассмеялся князь.

— Никогда. И вообще, папа считал, что бить….- начала было я и тут же замолчала. Оборотень улыбался ртом, но не глазами. Он ждал, что я расскажу в запале, но, к счастью, удалось вовремя остановиться. Правда, ничего такого не сказала, у всех бывает папа и мама, а остальное не его дело.

— Что ваши родители? Считали, что это лишнее — бить детей? Или вас предпочитали ставить в угол?

— Маму не били, маму давно ставили в угол, — донёсся Ксюшин голос уже из-под парты, — но потом быстро выпустили.

— Она исправилась? — поинтересовался оборотень, по-прежнему не сводя с меня своего медового взгляда. Он, словно обволакивал меня им и хотелось подчиниться, а ещё лучше провести пальцем по переносице, коснуться губ, узнать, насколько тверды рельефы мышц, выступающих под свободной домашней рубахой…

— Нет, — пискнула малявка и вылезла к нам, к моему неудовольствию и облегчению одновременно, — мама изрисовала стены, пока стояла, и ей приказано было покинуть угол и больше не шалить.

— А мама твоя, оказывается не такая уж, и послушная была девочка, — усмехнулся Радомир, крутанув пальцем глобус.

— Давайте сменим тему, — я выдавила улыбку, а сама радовалась, что ничего особо важного своей дочери не рассказывала. Так, были бабушка и дед, а потом их не стало. И мы уехали, потому что в том доме плохо стало жить. А Марфа с нами, ведь нам всем вместе лучше, чем одним.

— С удовольствием, — усмехнулся Радомир, а потом обратился к моей дочке, протянув свою широкую ладонь. — Может быть, маленькая леди желает познакомиться с обитателями этого замка?

— Мам? — она восторженно взглянула на меня, а пальчики подрагивали, вероятно, готовясь принять приглашение оборотня.

— Нет, солнышко, — отозвалась я, а лица у обоих тут же вытянулись, — у князя много дел и неправильно чрезмерно пользоваться его гостеприимством.

— Но если он не против, — она спрятала руки за спину и нахмурилась.

— Совсем не против, — подтвердил этот девичий угодник, а мне захотелось от накатившей злости топнуть ногой.

Ну, раз так, держитесь!

— Ксюша, найди на глобусе страну Белогорию, — скомандовала я как можно мягче и девочка послушно подбежала к классному инвентарю, что-то напевая по пути. А потом я, почти шепотом, обратилась к нему. — Князь, я очень ценю ваше участие и даже более, чем Вы можете себе это представить, но пожалуйста, не надо уделять ей много внимания, — я подбирала слова, стараясь не обидеть того, кто итак достаточно много для меня сделал, кому была обязана своей жизнью.

— Почему? — его голос прозвучал глухо, — Вам неприятно?

— Приятно, — тут же отозвалась я, сглотнув и поглядывая на дочь, которая могла подойти и услышать нашу не самую приятную беседу, — Ксюша не знает своего отца, а излишнее внимание со стороны незнакомого мужчины может привязать её к Вам. Но ведь у вас своя семья, поэтому в случае чего я не хочу, чтобы у неё была травма или ребёнок просто страдал. Надеюсь, вы меня поняли. И простите, если я хоть чем-то Вас обидела, но пожалуйста, поймите меня. И не сердитесь, — последние слова я добавила просто почти шепотом, наблюдая, как черные зрачки мужчины закрывают такой манящий янтарь и, мне стало страшно. Немного, но ведь я-то точно знала, что Радомир не совсем человек, а потому поспешила уйти. — Ксюша, пойдём, родная, у князя очень много своих обязанностей, а у тебя одно очень важное невыполненное задание.

— Какое, мам? — она совершенно послушно вложила свою ручку в мою, с сожалением посмотрела на Радомира, а потом мы вышли.

— Пока есть время, нарисуй Марфе глобус, этот синий шарик, где ты нашла нашу Белогорию. Ведь ты её нашла?

— Да, — она довольно вздёрнула свой носик, — только тебе показать не успела.

— Завтра покажешь, на занятиях.

Мне нравился Радомир и я могла себе в этом признаться теперь, уходя от него. Но позволить приблизиться Ксюше к нему, чтобы ребёнок почитал князя за отца, это неправильно. Я приглашенная на очень хорошую оплату учительница, а она моя дочь. И из этих рамок надо постараться не выходить, как бы ни хотелось. Так будет легче и мне, и малявке.

Мы спокойно прошли по коридору, миновав основной вход и почти приблизившись в нашей комнате, встретили Акулину. Она поздоровалась сквозь зубы и скорее демонстративно отвернувшись, отправилась куда-то с корзиной белья. Ксюша не обратила на неё ровно никакого внимания, а я просто вскользь кивнула, занятая своими переживаниями. Выйдя из класса, я чувствовала тяжелый взгляд оборотня, и сейчас даже казалось, что он идёт вслед за нами и смотрит мне между лопаток

Несмелый стук в дверь нарушил наше уединение, и вынырнула из своих переживаний.

— Войдите!

— Леди, — в дверях стоял переминающийся с ноги на ногу Ярополк, — я пришел спросить, будут ли сегодня занятия.

— Доброго тебе дня, Ярополк, — поприветствовала я его, наблюдая, как княжич смотрит вовсе не на меня, а на Ксюшу, делающую вид, что весьма занята своим рисунком для Марфы. Скелет человека дочь решила изобразить и вот теперь сидела и пыхтела над этим вопросом. — Проходи к нам. Ксюш, оторвись от занятия! Иди знакомиться! Это Ярополк, младший сын князя Радомира.

— Он самый, — кивнул мальчик с весьма важным видом, — эта девочка ваша дочь?

— Ксения Хадерсон, — маленькая изобразила книксен не менее важно и с интересом уставилась на мальчика, который был выше её примерно на полторы головы.

— Так, ну что же, раз есть желание заниматься прямо сегодня, а надо сказать, меня это более чем устраивает, то пойдёмте в класс!

— Ой, я забыл сказать, папа просил передать, что через час ужин! — встрепенулся мальчик. — Может, занятия завтра с самого утра? А то ещё у меня сегодня тренировка.

— После еды? — удивилась я, ведь раньше в институте нам никогда не давали физические нагрузки после обеда. Может быть он откладывает встречу с розгами?

— Леди, — улыбнулся мальчик, отчаянно копируя своей манерой старшего брата, — зверь не должен иметь пузо, иначе даже толстый дуб сломается под его весом.