Не слушаясь погонщиков, обезумевшие от боли звери ворвались в ряды карфагенской пехоты и произвели в них страшное опустошение. Правый фланг армии Ганнибала пришел в полное расстройство, и в этот момент римляне пошли в контратаку. Не выдержав двойного натиска, галлы и испанцы обратились в бегство, а Марцелл отправил в погоню конницу. Видя разгром правого крыла, Ганнибал спешно отвел к лагерю левый фланг и центр, пропустил беглецов через боевые порядки и приказал вновь сомкнуть ряды. В это время в лагерных воротах рухнул на землю израненный слон, а рядом повалился ещё один истекающий кровью гигант. Возникла давка, воины бросали на землю мечи и щиты, пытаясь перебраться через две мертвые туши, наглухо закупорившие проход. Некоторые из солдат прыгали в ров, а затем по откосу вала карабкались наверх. Стоявшие на валу караульные протягивали им копья и затаскивали в лагерь. Римляне вплотную подошли к вражеским позициям, но Марк Клавдий, видя развернутый вражеский строй, а также стоявших на валу лучников, пращников и метателей дротиков, не рискнул продолжать атаку. Трубы протрубили отход, и легионы стали отходить к своему лагерю. Бой был закончен.

Наутро Марцеллу доложили, что карфагенская армия покинула лагерь и ушла в сторону Бруттийского полуострова. Проконсул не мог преследовать Ганнибала, поскольку за три дня боев римляне понесли очень тяжелые потери. Особенно велико было количество раненых. Скрепя сердце Марк Клавдий был вынужден отказаться от активных действий. Битва при Канузии завершилась.

Подведем итоги трехдневного противостояния. Марцелл неукоснительно следовал инструкциям Фабия Максима, и своими маневрами сковал силы карфагенской армии. В этом смысле действия проконсула достойны всяческой похвалы. Зато неуемное желание Марка Клавдия непременно разбить Ганнибала на поле боя обернулось для римлян фатальной неудачей. Судите сами.

Ганнибал не хотел вступать в битву с Марцеллом и принимал для этого все необходимые меры: «карфагеняне, уклоняясь от битвы, то и дело передвигались с места на место» (Plut. Marcell, 24). Даже когда проконсул настиг карфагенскую армию, Ганнибал надеялся избежать полномасштабного столкновения: «он не считал нужным дать решительное сражение и все-таки был вынужден его дать» (Liv. XXVII, 12). Первый день боев окончился безрезультатно, на вторые сутки противостояния римляне потерпели чувствительное поражение. В отличие от Тита Ливия, Плутарх конкретно указал причину, почему это произошло: «Марцелл был разбит – по-видимому, из-за одного несвоевременного распоряжения. Видя, что правому крылу приходится очень трудно, он приказал какому-то из легионов выдвинуться вперед, но само перестроение вызвало замешательство в рядах и отдало победу в руки неприятеля» (Marcell, 25).

По поводу итогов третьего дня битвы Тит Ливий и Плутарх солидарны, отдавая победу Марцеллу. Что, в общем-то, не удивительно. Согласно Титу Ливию, карфагенян «убито было около восьми тысяч человек и пять слонов» (XXVII, 14). Об этом же пишет и Плутарх: «говорят, что всего погибло более восьми тысяч человек» (Marcell, 26). Римские потери тоже не вызывают у писателей разногласий: «И римлянам эта победа недешево стоила, тысячу семьсот легионеров (из двух легионов), больше тысячи трехсот союзников потеряли убитыми; раненых – и граждан, и союзников – было очень много» (Liv. XXVII, 14). Итого будет 3000 человек. Прибавим к ним 2700 воинов, погибших накануне. Таким образом, получаем следующие цифры – за два дня боев под Канузием римляне потеряли 5700 человек. При этом Ливий не указал количество убитых соотечественников и их союзников в первый день битвы. Но это вовсе не означает, что потерь с их стороны не было. Поэтому можно предположить, что общие потери армии Марцелла в битве при Канузии должны были также достигать не меньше 8000 человек. Из этого следует простой вывод – если Ганнибал и потерял 8000 бойцов (во что с трудом верится, зная привычку римских историков завышать вражеские потери и преуменьшать свои), то только за три дня боёв, а не в течение одного дня. Согласно имеющимся данным, можно говорить о том, что в уничтожении живой силы противника обе стороны достигли одинаковых результатов. Но это чисто тактический момент. Обратим внимание на стратегическую ситуацию после битвы при Канузии. А она складывалась для римлян очень плохо.

Несмотря на отчаянные усилия проконсула не выпускать карфагенскую армию на оперативный простор, у Марка Клавдия ничего не получилось: «Ганнибал в следующую ночь ушел; Марцеллу хотелось его преследовать, но большое число раненых удержало на месте. Разведчики, посланные вслед за неприятелем, донесли на следующий день, что Ганнибал двинулся в область бруттийцев» (Liv. XXVII, 14–15). Более подробно рассказывает об этом Плутарх: «Римляне потеряли убитыми три тысячи, но почти все оставшиеся в живых были ранены, что и позволило карфагенянам ночью беспрепятственно сняться с места и уйти от Марцелла как можно дальше. Он был не в силах преследовать их из-за множества раненых и медленно вернулся в Кампанию; там, в городе Синуэссе, он провел лето, чтобы дать людям прийти в себя и набраться сил» (Marcell. 26). Таким образом, на основании информации Плутарха и Тита Ливия можно сделать вывод о том, что после битвы при Канузии армия Марцелла на длительный срок оказалась небоеспособной. Именно это имел в виду народный трибун Гай Публиций Бибул, когда, подводя итоги деятельности Марцелла на посту командующего армией в Южной Италии, сказал буквально следующее: «войско его дважды разбито и отдыхает, раскинув летний лагерь в домах Венузии» (Liv. XXVII, 21). Обратим внимание, что трибун говорит о ДВУХ поражениях проконсула. В этом случае вариантов может быть только два: либо Марк Клавдий был дважды разбит под Канузием, либо один раз под Канузием и один раз под Нумистроном. Третьего не дано. В любом случае, если судить со стратегической точки зрения, то кампанию 209 г. до н. э. Марцелл бездарно провалил. Он не сумел выполнить приказ Фабия Максима по сдерживанию Ганнибала и умудрился при этом обескровить собственную армию. Итоги сражения при Нумистроне и битвы под Канузием были налицо. И главным виновником этого фиаско был сам Марк Клавдий, чьё навязчивое желание победить Ганнибала на поле боя привело к таким печальным последствиям. У карфагенского полководца оказались развязаны руки, и он теперь мог всеми силами ударить по армии Фабия Максима, осаждающей Тарент. Пунийцы устремились на помощь своим союзникам, случилось то, чего так опасался Кунктатор.

Но там, где оказался бессилен Марцелл, на помощь консулу пришла богиня Фортуна, и Тарент был захвачен с помощью измены. Это было страшным ударом для Ганнибала: «Услышав об осаде Тарента, он быстро дневными и ночными переходами повел туда войско, торопясь подать помощь, как вдруг услышал, что город взят» (XXVII, 16). После падения этого важнейшего города, имевшего стратегическое