– Я становлюсь той еще сукой, да?

– …Становишься?..

Мия покосилась на кота, когда тот хихикнул, и стряхнула на него пепел.

– …Для тебя все здесь в новинку. Это, должно быть, непросто…

Она сильно затянулась, выдохнула через ноздри.

– Это и не должно быть просто. Но я справлюсь, Мистер Добряк.

– …Я и не сомневаюсь. И буду с тобой до самого конца…

– Неужели?

– …Правда…

Мия не могла уснуть, наблюдая, как сигарилла медленно догорает. Сидя в темноте со своими мыслями. Мистер Добряк был прав; ее целью должно быть посвящение. Все остальное – просто шелуха. Она не мастер воровства, как Эш или Джессамина. А тренировки с Триком не особо помогали ей овладеть мечом. Но ее единственной соперницей по ядоварению была Карлотта, а нынешнюю слабость в Зале Песен можно было использовать себе на руку. Как и сказали Мистер Добряк с Меркурио: неоцененность – это оружие, которое можно превратить в преимущество.

«Пора подстраховаться».

Выкинув сигариллу, она легла обратно в кровать. Радуясь, что дым перебил запах Трика на ее коже. «Всего один раз, – сказала себе Мия. – Просто чтобы отогнать кошмары». Ее мысли текли медленнее, поддаваясь действию усталости, и сон заключил девушку в ласковые объятия. Ресницы с трепетом опустились на щеки. И, наконец, она уснула.

Не-кот сидел рядом, ожидая возвращения кошмаров.

Вечно бдительный.

Вечно голодный.

Долго ждать не пришлось.

Мия проснулась перед началом завтрака и прокралась из комнаты. Миновала спальни аколитов и углубилась в гору. Вежливо задав вопрос проходящему мимо Деснице в черном, спустилась с ним по спиральной лестнице в помещение, которое никогда прежде не видела. В нем пахло пылью и сеном, верблюдами и навозом. И, попав в огромную пещеру, вырезанную прямо в недрах горы, она поняла, где находится.

– Стойла…

Пещера была как минимум пятнадцать метров в высоту, в просторных деревянных загонах отдыхали два десятка фыркающих, рычащих, плюющихся монстров. Она видела, как Десницы разгружают новоприбывший караван, омывая зверей, которые только что вернулись из пустыни. Фургоны были набиты грузом из Последней Надежды и не только. И там, среди припыленных Десниц в пустынно-красных одеяниях, Мия увидела лицо, укутанное в ткань. Светлые кудряшки. Блестящие темные глаза.

– Наив!

Десница обернулась, глаза прищурились от улыбки.

– Подруга Мия.

Мия обхватила ее руками и почувствовала ответные объятия. Девушка чувствовала запах пота на коже Наив, грязь и пыль от долгой дороги.

– Прости за вторжение, – сказала Мия. – Я понимаю, что ты очень устала. Когда я спросила о тебе, то даже не была уверена, вернулась ли ты уже из Последней Надежды.

– Только что, – кивнула женщина. – Все хорошо?

– Нормально, – ответила Мия. – Ты занята?

– …Немного. Но Наив может уделить ей минутку.

Женщина шагнула в тень алькова, потянув за собой Мию. А затем замерла в ожидании. На заднем плане раздавался рев верблюдов. Мия решила, что ее подруга спешит, и, несмотря на первое из золотых правил шахида Аалеи, посудила, что в данной ситуации лучше пропустить прелюдию.

– Когда мы скрестили клинки в Пустыне Шепота, – начала Мия, – по крайней мере прежде, чем я призвала Тьму… ты ничем мне не уступала. Если бы я боролась честно, ты бы победила.

Наив кивнула. В ее голосе не было высокомерия, просто прагматизм.

– Она борется в стиле Орлани. Немного караваджо. Достаточно хорошо. Но у лезвий много лиц, а она, похоже, знает только одно.

– А ты – многие.

Глаза женщины заблестели.

– Наив знает все.

– Тогда, возможно, ты мне поможешь.

– Что ей нужно?

– Это зависит.

– От чего?

Мия улыбнулась.

– От того, умеешь ли ты хранить секреты.

В Тихой горе пролетали недели, но большинство из них были отнюдь не тихими.

В Зале Песен звенела мелодия стали, смыкающейся со сталью. Острый свист луков и стук метательных ножей. Хотя Мия показала себя отличным стрелком из арбалета, она все равно выходила израненной почти с каждого занятия. Девушка заметила, что после предыдущей стычки Джессамина постоянно носила Троицу под туникой, и эта угроза висела между ними, словно нож. Но, несмотря на то, что Джесс никогда не упускала возможность утереть ей нос, Мия последовала совету Мистера Добряка и заперла свою злость на замок. Сосредоточилась на учебе. А мелочность оставила мелочным. Рыжей явно надоела бесхребетность Мии, и она все больше переводила внимание на Карлотту, которая отвечала свойственными ей невозмутимым лицом, каменным взглядом и острым язычком.

Тем не менее Джессамина была не единственной, кто заметил новообретенную решимость Мии.

Первым уроком шли истины, но когда Мия вышла в коридор вместе с Эш и Лотти, то увидела, что большие скамейки из железного дерева отодвинуты к дальней стене, а большая часть аркимического оборудования спрятана. Посреди зала стояла Паукогубица с разноцветными мешочками в руках.

– Аколиты, – кивнула шахид. – Пожалуйста, встаньте за мной.

Группа повиновалась, формируя полукруг за спиной шахида.

– Последние пару месяцев мы закрепляли материал по аркимическим токсинам и их применению. Но аркимия – это не только ядоварение, и она может помочь в вашем призвании не только как обычный инструмент смерти.

Паукогубица потянулась к черному кожаному мешочку, достала небольшую сферу, размером с ноготок. Идеально гладкую и отполированную до блеска.

– Чудно́-стекло, – объяснила она. – Аркимические пары, находящиеся в твердом состоянии, благодаря созданному мной лично процессу. Его может нарушить резкий физический толчок, возвращая вещество в газообразное состояние, но, в отличие от более грубого оружия, основанного на парах, чудно-стекло не оставляет следов. Ни осколков, ни заглушек, которые намекали бы на ваше присутствие. Стекло и есть вещество.

Шахид передала сферу собравшимся аколитам. Она оказалась тяжелее, чем ожидала Мия, и прохладной на ощупь.

– Я разработала несколько разновидностей, – продолжила Паукогубица. – Первая – оникс.

Шахид швырнула горсть черных сфер на пол. Те приземлились с десятком тихих хлопков, и через секунду от камня поднялось густое облако клубящегося дыма. Маслянистого, тяжелого, как туман, и черного, как ночь над Небесным алтарем.

– Полезная вещь для диверсий и защитных маневров.

Паукогубица опустила руку в другой мешочек, достала три белые сферы из чудно-стекла и метнула их в дальнюю стену. Те снова взорвались в облаке дыма, медленно опустившегося на пол. Мии с трудом верилось, что такое количество пара может быть сжато в столь маленьком предмете.