«Тоннель перехода», — понял Бренко.

Он смело шагнул вперед, и тоннель поглотил его.

Чудины были одним из народов Севера. Это были низкорослые, но крепкие существа, предпочитавшие жить под землей, где они разрабатывали шахты, плавили руды и ковали металлы. Их изделия славились в обоих Пределах и были широко известны за их границами. Внешне они были похожи на обычных людей, но они были более низкорослыми и коренастыми. От многолетнего проживания под землей кожа их стала бледной, глаза приспособились к постоянному полумраку. От этого в темноте их глаза, казалось, были белыми. Поэтому их и стали называть чудью белоглазой. Постоянно передвигаясь в темных пещерах и коридорах, иногда даже при полном отсутствии света, чудины выработали в себе удивительное свойство видеть в темноте точно так же, как и в ярко освещенных помещениях. Яркое солнце, однако, действовало на них угнетающе, поэтому они предпочитали покидать свои подземелья в темное время суток или в туманные дни. Но те, кто перебирался жить на поверхность, довольно быстро приспосабливался к наземным условиям. Предпочитая холодный климат и недолюбливая жару, они практически никогда не селились в землях Южного предела. Несмотря на то, что их земли были холодными, большую часть года покрыты снегами, и не могли плодоносить, их недра были очень богаты рудами. Если на поверхности в тех краях царила вечная зима, то под землей была постоянная, никогда не меняющаяся температура. Благодаря горячим подземным источникам, в пещерах всегда было тепло.

Много лет тому назад чудины жили на поверхности, точно так же, как и другие народы Севера. Охотясь за пещерными медведями и огромными щитоносцами, живя в пещерах и хижинах из бревен и камней, они много лет населяли практически все земли к северу от Ставрских гор. Постепенно на землях чуди образовался союз племен, управляемый князем. Князь выбирался советом старейшин, собиравшимся каждые десять лет от всех селений. Старейшинами обычно становились достаточно крепкие и опытные охотники и рыболовы, которые с другими охотниками селения были ответственны за обеспечение селения продовольствием и всем необходимым. В суровых условиях Севера эта предосторожность была совершенно нелишней. Собравшись, Совет решал, достоин ли князь править в следующее десятилетие, либо выбирал нового князя из своей среды. Закончив свое правление, бывший князь обычно возвращался обратно в племя и правил в своем селении как старейшина, окруженный почетом и уважением. Такой порядок долгое время казался незыблемым и длился уже сотни лет. Одно поколение сменяло другое, один князь следовал за другим. Но однажды все изменилось.

* * *

В одно яркое солнечное утро на Изумрудном мысу было оживленно. У воды туда-сюда сновало множество людей, у берега плыли лодки с припасами, приставая у каменной гряды, сложенной из огромных валунов и служившей в качестве причала. На берегу лодки споро разгружались, и грузы из них уносились на большую площадь, окаймлявшую большое одноэтажное здание, сложенное из крупных плит известняка. Там, на площади, уже горели костры, где мужчины разделывали мясо и занимались приготовлениями, а женщины хлопотали у костров, готовя угощения к Совету. Совет собирался раз в десять лет, и он был большим событием в жизни чудин. Поэтому он всегда заканчивался праздником и щедрым пиршеством. По многолетней традиции сложилось так, что Совет всегда проходил на Изумрудном мысу, вдававшимся глубоко в Северное море. Место это было выбрано, по всей видимости, потому, что омываясь теплыми водами Северно-восточного течения, он летом был свободен от снегов и покрывался изумрудным ковром растительности. Для проведения Совета на оконечности мыса было выстроено большое здание, которое принимало раз в десять лет Совет, но в остальное время пустовало. Лишь очень важные события в жизни чудин, требующие немедленного ответа, могли собрать Совет во внеурочное время. Несмотря на то, что Изумрудный мыс посещался только во время сбора Совета, он всегда строго охранялся чудинами от посещения его чужаками.

Наконец, подготовительные хлопоты закончились, и прибывшие старейшины уединились в здании Совета. Остальные же остались ждать решения на площади, либо разместились в палатках, разбитых в большой долине, занимающей всю середину мыса.

В самом здании было сумрачно. Окон не было, и свет давали немногочисленные светильники, расставленные по периметру зала, блики которых, колеблясь, падали на лица сидящих на каменных скамьях. Суровы и непроницаемы были лица старейшин. И этому была причина. Сегодня должен был держать ответ князь, правивший уже десять лет, но его правление не устраивало многих старейшин. Князь был хорошим правителем, внимательным к жителям княжества и справедливым в спорах, но не это не нравилось старейшинам. Князь стремился установить торговые пути с Северным пределом и начать торговлю с ним. Между тем чудины уже много лет старательно избегали любых контактов с другими народами, жестко пресекая любые попытки своих сородичей пересечь Ставрские горы, отрезавшие их от других земель. Большинство старейшин считало, что все, что дает им их земля, вполне достаточно для обитания в их неприветливых краях. Но князь думал иначе. Он видел, насколько скудно живут его соотечественники и сколько жизней уносят голодные холодные годы, когда охота и рыболовство не приносят достаточно еды. Князь понимал, что будущее чудин — в установлении широких торговых связей со своими соседями. Этот год был особенно плохим. Зима была уже близка, но запасов, достаточных для того, чтобы пережить холодное время года, в большинстве селений не удалось накопить. Об этом он без обиняков и высказал сейчас на Совете. Его выслушали в гробовом молчании, но как только он закончил, по трибунам тут же пробежал возмущенный ропот. Установленный порядок был освящен веками, и мысль о том, чтобы его нарушить, прозвучала как святотатство. Лишь несколько старейшин понимало справедливость слов князя и втайне поддерживало его. Наконец, со своего места поднялся один из старейшин. Князь знал о нем, что он всегда был противником установления каких-либо связей с людьми Северного и Южного предела.

— Наши законы запрещают пересекаться с людьми и иметь с ними какие-либо дела, — сурово сказал он. — Этот порядок был установлен нашими предками и освящен веками. Несколько сот лет тому назад наш народ вел торговлю с другими народами и селился в южных областях. Но люди, населявшие их, были часто несправедливы к нам, и чудины терпели от них многие притеснения. В конце концов, они решились пойти на нас войной, чтобы вытеснить нас с наших земель и отобрать нажитое веками. Но чудины встали как один на защиту родных поселений, и легкого завоевания не получилось. Война была долгой и кровавой. Она шла к югу от гор, пока чудины не были окончательно разгромлены и были вынуждены перейти горы, чтобы поселиться навсегда на Севере. Теперь это наша земля. Плохая она или хорошая — решать не нам. Если мы нарушим этот закон и откроем свои границы для чужаков, наши земли опять постигнут война и разорение.

— Я не могу оставлять людей, за которых я ответственен, на верную гибель от голода, — ответил князь. — Плох тот обычай, который обрекает людей на смерть и страдания. Нельзя веками цепляться за прошлое, если это прошлое висит тяжким грузом на наших судьбах. То, что произошло много веков тому назад, осталось лишь в летописях и преданиях, а сейчас надо начинать жизнь с нового листа. Поэтому я пойду в поисках лучшей доли на юг. Может быть, мне удастся найти более благоприятные для проживания места. Если даже мне придется перейти Ставрские горы и просить убежища в Северном пределе — я не остановлюсь и перед этим! Я отправляюсь на юг. Кто хочет примкнуть ко мне, может сделать это сейчас.