года, но на деле мы только начали друг друга узнавать.

Впереди еще долгий путь. Дальше поцелуев я еще нескоро ему дам зайти, пусть его самодовольная улыбка вас не обманывает! На самом деле его можно только пожалеть.

— Да так…Спасибо! — принимаю благодарно из рук супруга горячий шоколад, который он отходил купить в одной из уличных палаток.

Зимняя ярмарка отличается от летней. Может, атмосфера приближающегося праздника делает все вокруг таким особенным? Новый год тут тоже отмечают. Самый любимый с детства праздник. Теперь мы встретим его полным составом. В прошлом году из-за отсутствия Рейнарда отмечали скромно. Я уже предвкушаю!

По улицам туда-сюда снуют люди, торговцы торгуют под открытым небом, громогласно зазывая приобрести их товар, отовсюду доносятся аромат еды. Выпечка, сладости, и шашлычки на маленьких шпажках с овощами. Всего да побольше!

— Если я решу баллотироваться в парламент, ты будешь против? — пригубив сладкий напиток, невзначай поворачиваюсь к Рею.

Только кажется, что меня не волнует его мнение. Еще как волнует.

Как обычно, когда серьезно о чем-то размышляет, герцог сводит брови к переносице и приобретает задумчивый вид. Спустя минуту он отвечает.

— Нет. Я поддержу тебя и твое решение. То, как ты, Юля, сморишь на многие вещи, отличается от здешних идеалов. Мне кажется, нам не повредит иная точка зрения. Но будет непросто.

Я и не думала, что будет легко.

Беру Рея за руку, и потянувшись на носках, чмокаю его чуть ниже щеки, до куда достаю.

— Это за что?

Пожимаю плечами, покрываясь легким румянцем:

— Захотелось.

Когда Рейнард зовет меня по имени…очень на душе становится тепло. Только наедине он так делает, по понятным причинам чтобы не вызвать ни у кого лишних вопросов. Ревностно и трепетно мужчина охраняет мой секрет.

А еще мне нравится то, как он поддерживает меня, и не запрещает делать то, что хочется или то, что я считаю правильным. Я чувствую себя равной ему. Не где-то там позади, а рядом.

— Снова ты похож на довольного кота! — смеюсь в голос над удивленным моей инициативой Реем.

Боги, только гляньте, нужно в следующий раз обзавестись магакамерой и запечатлеть это выражение на снимке. И потом портрет заказать, чтобы в галерее поместья повесить, сразу за картиной прабабушки Эккарт в парике. Однозначно нужно оставить такую память для потомков.

Смущения как ни бывало. Теперь очередь мужа чувствовать себя неловко.

— Ну хватит, — меня обнимают и прижимают к себе.

Так и стою, вытянув в сторону руку, чтобы не пролить горячий шоколад.

— На нас все смотрят, Рей. Это же улица, люди ходят! Завтра опять статью в газете выпустят, да еще и со снимками. Папарацци несчастные! Скоро рубрику сделают «Свидания герцогской четы»!

— Ммм.

Захват становиться крепче. И смешно, и неловко.

— Отпускай уже! Да сдались уже все поклонники, что ни неделя, то новая статья, даже Мелвин перестал упрямиться, писем от него уже давно не видно, — бурчу я, хлопая свободной ладошкой супруга по плечу.

После чмока в макушку он наконец отстраняется.

Ну честное слово, котяра. И ластиться ласково, и делает назло. А из-за такой мордахи и глаз даже нельзя толком посердиться.

Иду вперед, не оглядываясь. Пусть знает, что я обиделась.

— Ну, Юнис, постой! Погоди! — кричат мне в спину.

Я улыбаюсь. Длинноногому герцогу не требуется много усилий, чтобы догнать меня, коротышку.

Ладонь берет и сжимает мужская рука.

— Попалась!

— А я и не убегала!

Рей смеется.

— Вот и хорошо. Я выше и бегаю быстрее, в любом случае догоню. Страшно? Тебе от меня не убежать!

— Глупости! Я смеюсь в лицо страху. Ха-ха-ха!

Тепло от ладони поднимается выше и словно окутывает меня с головы и до ног, проходит через сердце. Изо рта вырывается пар, стоит только слово сказать, или сделать выдох, но холода я не чувствую.

— Куда теперь? Может поужинаем и за дессертами? Четверка голодных до сахара ждет нас дома. Особенно Джаред и Рина, вот уж кто точно загрызет, если узнает, что мы прошли мимо их любимой кондитерской.

— Угу, идем! — улыбаюсь я.

Сейчас и потом. Приятно вот так просто идти рука об руку вперед, и не важно, что там нас ждет в будущем. Не так волнует то, где мы окажемся, главное, что этот путь мы разделили вместе.

Ощущая на лице прохладу зимнего ветерка и попивая горячий шоколад, я, прищурившись от удовольствия, гляжу на профиль идущего бок о бок со мной Рейнарда, специально подстраивающегося под мой шаг.

Почувствовав взгляд, герцог оборачивается и тепло улыбается.

— Что ты делаешь? Идем, — Рей тянет замедлившуюся меня вперед.

— Запоминаю.

Каждый счастливый миг, каждую улыбку, похожую на снежинку своей неповторимостью, все, что радует, а иногда злит, хочу запомнить, отпечатать в памяти.

Рей, глубоко сделав вдох и выдох, сует руку в карман брюк и протягивает мне бархатную коробочку. Романтикой не пахнет.

— Хотел после ужина, но не могу больше ждать…Не делай такое лицо, пожалуйста. Ну как тут выдержишь?!

Я смеюсь, качаю головой. Какое такое лицо не делать? Мимо проходят, поглядывая на нас, прохожие, проезжают экипажи. Выбирать время он совсем не умеет. Еще один момент в копилку.

До герцога наконец доходит.

— Аргх, варрх, какой же я дурак! На улице, посреди толпы, на холоде…Так, все, забудь, — коробочку выхватывают из рук и снова суют в карман подрагивающими от волнения пальцами.

Рейнард делает лицо как ни в чем не бывало. Только до этого его уши не были такими красными.

— Ну, что хочешь на ужин?

— Дай.

Я протягиваю вперед открытую ладонь.

— Нет, — отвечает строго.

— Рей. Отдай мне мое кольцо, — пытаюсь звучать серьезно, душа рвущийся наружу смех.

Правильно говорят, поспешишь — людей насмешишь. А ведь до этого держался, я же и не подозревала ничего. И чего волновался, итак уже женаты, второй раз нас венчать никто не возьмется. А кольца — атрибутика, не все их носят.

Замешкавшись, Рей достает обратно бархатную коробочку, лицо у него, словно она в любой момент взорвется. Я выхватываю ее быстрее, чем он может опомниться, надеваю кольцо на палец сначала себе, потом ему.

— Вот и все…Но это не значит, что я сдалась, понятно? Месяцем ухаживаний тебе не отделаться, — предупреждаю застывшего Рейнарда.

Я его, между прочим, целый год ждала! При других условиях, но кто прошлое помянет…

— Ага… — кивает, таращась на наши руки супруг.

— Может, на следующих выходных выберемся к озеру? Можно на коньках покататься, вода уже застыла. Или на лыжах?

На пальчике блестит тонкий ободок, такой же, как и у Рея. Руки переплетаются. Под ногами хрустит снег, оживленная голосами