– Я готова делать, что угодно. Готова дежурить за всех, лишь бы только Цик не нашел нас.

Вскоре они уже стояли рядом с дверью и прощались.

– Там вы будете в безопасности, – еще раз пообещала Кэт Патриции. – Если что-то понадобится или просто захочешь поболтать, звони. Ты не потеряла мой номер телефона?

– Он у меня в кармане.

Во время этого разговора Майкл сидел на руках у Кэт. Крепко обняв мальчика на прощание, она передала его матери.

– Если вы не против, я скоро приеду вас проведать.

– Обязательно! – воскликнула Патриция. – Мы будем только рады. Правда, Майкл?

Мальчик застенчиво кивнул.

Кэт сама едва не расплакалась.

– До свидания. Шерри о вас позаботится.

– Я провожу вас до машины, – предложил Алекс, заметив, что Патриция не решается выйти из дома. – Кстати, на вашем месте я на всякий случай поехал бы кружным путем, чтобы вам уж точно никто не сел на хвост, – предложил он Шерри.

– В таких ситуациях, как эта, иного не предусмотрено, – ответила она с улыбкой.

Алекс вышел на крыльцо и, окинув взглядом близлежащие дома и улицу, сделал им знак, что путь свободен. Патриция осталась стоять, крепко держа Кэт за руку. Потом ее как будто прорвало. Она заговорила так быстро, как будто боялась, что если она не скажет этого теперь, у нее больше никогда не хватит на это смелости.

– Вы такая добрая. Вы бескорыстно помогаете людям. Я знала только одного такого человека, как вы. Спарки. Наверно, у вас его сердце.

Работа была для Кэт панацеей от всех бед. Даже страдая серьезным сердечным заболеванием, она продолжала сниматься в «Коридорах», чего бы ей это не стоило. Депрессию она тоже лечила работой. И даже будучи счастлива, все равно продолжала трудиться. Но в своем нынешнем положении решила устроить себе передышку.

Она уже позвонила Джеффу, чтобы предупредить его, что выйдет на работу лишь после обеда.

– Расскажу все, когда приеду.

Джефф сказал, что ловит ее на слове.

Он выслушал ее историю, сидя у нее в кабинете, отказываясь верить собственным ушам.

– Боже мой, Кэт. Да этот Мерфи настоящий варвар. Он ведь мог вас убить.

– Но ведь не убил. Как видишь, я жива.

– Может, вам все-таки стоит улететь в Лос-Анджелес? Уехать отсюда на несколько дней?

– Я уже позвонила Дину и отменила свой приезд.

Уехать сейчас из Сан-Антонио означало бы проявить трусость. Было бы не слишком честно с ее стороны заверить Патрицию и Майкла, что теперь Циклоп им не страшен, а самой упорхнуть в Калифорнию. И Кэт решила вместо бегства искать спасение в работе.

– По крайней мере, возьмите отгул на вторую половину дня, – посоветовал ей Джефф. – Если надо, мы позднее нагоним.

– Нет. Я должна быть на работе. Кстати, я ничего важного не упустила сегодня утром? Докладывай обстановку, и давай займемся делом.

Кэт ответила на звонки, продиктовала десяток писем и выбрала на следующую неделю пару мест для натурных съемок.

– На среду я договорился с тем же старым ковбоем, который выделил для пикника Нэнси пони, – сказал ей Джефф. – Он любит детей и сказал, что в любое время будет рад нам помочь, причем бесплатно.

– Отлично. Ребятишкам это понравится. Майкл вон как был доволен.

– Кэт, что вы сделали для него и его матери? – спросил Джефф и пристально посмотрел на нее. Кэт тянула с ответом. – С вашей стороны это просто здорово, проявить к ним такое участие. – Джефф на мгновение умолк, но любопытство взяло верх. – Скажите, вы и вправду считаете, что вам пересадили сердце его отца?

– Не знаю и не хочу знать. Я бы помогла любой женщине, оказавшейся в таких обстоятельствах. С меня достаточно того, что теперь они в безопасности и могут начать жизнь с чистого листа.

Доставив Патрицию и мальчика в приют для жертв домашнего насилия, Шерри позвонила Кэт и доложила, что их там хорошо встретили.

– Кстати, Патриция уже предложила приюту дополнительную помощь. Она будет нанизывать бусы, – сказала Кэт Джеффу. – Она продает их одному торговцу на рынке. Со временем из нее получится неплохой ювелир.

– Да, без тебя она не могла об этом даже мечтать.

Кэт задумчиво закусила нижнюю губу.

– Останься Спарки жив, ее жизнь была бы совершенно иной. Они наверняка ушли бы из байкерской банды, как только выяснилось, что она беременна. Они бы вместе в любви и заботе воспитывали сына. Она бы наверняка развила свое художественные способности. Насколько мне известно, Спарки был умный, интересовался литературой и философией. Он мог стать преподавателем или писателем.

– Это все розовые фантазии, Кэт. Ничего этого могло и не случиться.

– Теперь мы можем только гадать. Ведь Спарки больше нет.

– Зато кое-кто другой жив, – мягко произнес Джефф.

Кэт подняла на него глаза. Чувствуя, как к горлу подкатился комок, она постаралась отогнать тревожные мысли.

– Да, зато кое-кто другой жив.

Уже после обеда Джефф сунул голову в ее кабинет.

– Только что звонил мистер Вебстер. Хочет видеть нас обоих.

– Прямо сейчас? Я просто утопаю в бумагах.

– Сказал, что дело срочное. Вы случайно не знаете, чем он расстроен?

– Неужели он расстроен?

– Судя по голосу, еще как!

Кэт не видела Билла несколько дней. Когда его суровая секретарша проводила их с Биллом к нему в кабинет, ей тотчас бросилась в глаза его холодность.

– Присаживайтесь.

Как только они уселись на кожаный диван, Вебстер жестом представил еще одного посетителя.

– Это Рональд Трюитт. Как вы наверняка знаете, он репортер из «Сан-Антонио Лайт».

Все понятно. Этот пухлый болван с залысинами не кто иной, как Рон Трюитт, ее немезида, акула пера из самой преисподней.

Ему до смерти хотелось закурить, но пачка «Кэмела» лежала у него в кармане рубашки, и он время от времени похлопывал по ней, как будто проверял, что сигареты на месте, даже если закурить пока нет возможности.

Кроме того, он всячески пытался придать себе беззаботный вид, хотя, если честно, это получалось у него плохо. Он то и дело ерзал в кресле, постоянно моргал и двигал ногами.

Кэт не удостоила его даже кивком.

– В чем дело? – спросила она у Билла.

– Мистер Трюитт счел своим профессиональным долгом предупредить меня о содержании его авторской колонки, которая появится в завтрашнем номере. Я, в свою очередь, решил предупредить вас.

– Предупредить? Меня? Мне чудится в этом нечто зловещее?