Она кивает и целует его ладонь.

– Живи, если сможешь, Матвей.

Габриэль жутко улыбается, и на этом видео заканчивается. Сначала Матвей находится в ступоре – не может поверить в увиденное и услышанное. Потом понимает, что это все же не сон. Он проиграл. Его использовали. Дали наживку, которую он с радостью заглотнул. И дал себя поймать. Теперь лежит на берегу, умирая без воды и хватая ртом отравленный воздух.

Они хотели его сломить. Хотели уничтожить. Вырыть любовью могилу и опустить туда. Но он им не дастся. Матвей вылетает из машины и бьет ее ногами с такой яростью и ненавистью, что на него смотрят люди. Внутри него разгорается черное пламя, кровавая пена подступает к губам, тоска, разочарование, злость разрывают его на куски.

Матвей с трудом, но успокаивается. «Терпи, терпи, – повторяет он про себя, как молитву, сжимая кулаки. – Терпи, ты не слабак». Он ненавидит, когда парни плачут, всегда тыкал этим младшего брата, когда тот начинал реветь. Но сейчас не может удержаться слезы сами собой появляются на глазах. Как тогда, когда они с Ангелиной вместе смотрели на северное сияние. Когда он понял, что не может без нее жить, а убить ее равно тому, чтобы убить себя. Как же весело, должно быть, ей было. Сначала брат, потом – он сам. Талантливая актриса.

«Терпи», – повторяет он. Матвей вдруг начинает смеяться. Они думали, что это все? А зря. Попав в «Легион», он ведь не просто искал убийцу Андрея, он копал и на самого Габриэля. У него много интересной информации о деятельности закрытого клуба, и если это попадет в нужные руки, то рванет так, что заденет всех даймонов. Матвей знает, что Габриэль тонко манипулирует людьми, что у него есть компромат на сыночков нескольких крупных чиновников и полицейских, которые помогают ему, но и он, Матвей, тоже кое-что может. Он разрушит «Легион» – так, как и хотел с самого начала, когда только узнал, что Андрей был его членом, но сделает это намного раньше, чем планировал.

«Я вас уничтожу», – повторяет он про себя сотню раз, и его вдруг отпускает. Ярость становится холодной, спокойной, дающей возможность мыслить логически. Злость вплетается черными нитями в жилы. Желание мести подпитывает Матвея, дарит ему уверенность.

Он все сделает так, как надо. Без убийств. Не станет равняться на сумасшедших ублюдков. И в это время звонит она, предательница. Наверное, хочет еще повеселиться. А может, что-то сказать на прощание? Он поднимает трубку и посылает Ангелину Ланскую. Жалкая мразь – вот кто она.

Матвей направляется в бар – ему нужно подумать, однако там его снова накрывает ненавистью и воспоминаниями об Ангелине. О том, какой нежной и страстной она была, как горячо шептала слова вечной любви. Ему сложно поверить, что она просто играла с ним, но против фактов идти еще сложнее. Он рассматривает их общие фото в телефоне, не понимая – как же так? Почему она так поступила с ним и его братом? Почему выглядит такой искренней на снимках? Почему он верил ей? И в ее любовь?

В порыве вспышки гнева Матвей разбивает бутылку и ранит руку осколком – ее перевязывают сотрудники. Потом приезжает Яна. Пытается его успокоить, целует, как когда-то, в другой жизни, тысячу лет назад. Просит забыть обо всем и начать все сначала – она ведь его ждала, ждала, пока наваждение мести отпустит его сердце. Он даже пытается поцеловать ее в ответ, но все не то. Яна – не Ангелина. Слишком чужая, слишком ненужная. Посторонняя.

Он убирает ее со своих колен, и она горько и жалобно плачет.

– Я думала, ты меня любишь, – говорит Яна, чуть успокоившись.

– Любил, – отстраненно отвечает Матвей, – но это в прошлом.

– Ты хотел жениться на мне, – вспоминает она, вертя в руках бокал.

– Хотел, – соглашается он, думая об Ангелине.

– А потом сошел с ума со своей местью. Ты одержим, Матвей, – выдыхает Яна.

– Одержим.

– Но так ведь нельзя. Остановись, пожалуйста. Ради себя самого, ради своей мамы – что с ней будет, если с тобой что-то случится?

Вместо ответа Матвей только смеется, и Яна с жалостью на него смотрит – это смех обреченного.

– Матвей, – шепчет она с тоской. – Это тебя убьет. Понимаешь? Убьет.

– Не переживай. Все будет хорошо. И хватит ждать меня – без меня ты будешь счастливее, Яна. Я отвезу тебя домой, – говорит Матвей и вызывает Костю. Тот подъезжает к бару спустя полчаса – все это время они с Яной молчат. Каждый думает о своем. У каждого в душе скребутся свои демоны.

Матвей первым выходит из бара и садится на заднее сиденье. Однако, закрыв дверь, он вдруг понимает, что в салоне не один. Там Ангелина. На ней черная кожаная куртка и мятное платье. Карамельные волосы распущены, как и всегда. Она смотрит на него с притягательной улыбкой, будто бы ничего и не произошло.

У него моментально пересыхают губы. Ярость, которая, казалось бы, отпустила его, возвращается вновь и черным огнем охватывает сердце. Былого притяжения нет, только глухая, гулкая ненависть.

– Что ты здесь делаешь? – с ненавистью спрашивает Матвей и понимает, что его голос подрагивает. Впервые в жизни.

– Жду тебя, любимый, – говорит Ангелина и вдруг просит: – Поцелуй меня! Я так скучала…

Она думает, что он ей поддастся, и тянется к нему за поцелуем. Не осознает, что играет с огнем. Вместо этого Матвей бьет ее по лицу – с размаха – и начинает душить. Он вдруг все понимает – в одно мгновение. Однако почти сразу отключается – его вырубает Костя. И для надежности вкалывает в шею какое-то вещество.

– Ты в порядке? – говорит он девушке, которая, держась за горло, кашляет.

– Да, почти в порядке. Сильный мальчик.

– Тогда едем. У нас есть несколько часов – вколол большую дозу. Свяжи его на всякий случай, веревка под сиденьем.

– Может быть, ее тоже прихватим? – спрашивает девушка, глядя в окно, – к машине приближается Яна, которая ни о чем не подозревает.

– Почему бы и нет? – соглашается Костя, вытаскивая второй шприц.

Стас останавливает машину около остановки на безлюдной незнакомой окраине, под тусклым желтым фонарем. С одной стороны дороги – стройка, с другой – новые панельные дома, до которых бежать и бежать.

– Что с тобой? Отравилась? – заботливо спрашивает Стас.

– Не знаю, – шепчу я и выхожу из машины, делая вид, что меня тошнит. – Не смотри!

– Да ладно тебе, не стесняйся, – отвечает Стас, вылезая следом за мной. – У всех бывает. Если так неловко – просто отойди за остановку.

Я отхожу, замираю, прислушиваюсь и бегу изо всех сил в сторону домов.

Стас врет. Не знаю, что он от меня хочет, но врет. Его рассказ складный и эмоциональный, я почти поверила ему. Но в одном он прокололся. В Маше. Той девушке, которая покончила с собой из-за Матвея. Во-первых, она не похожа на него – темноглазая брюнетка, копия Яны. Во-вторых, она приехала с Урала, где у нее был только отец-алкоголик, а он рос вместе с семьей в Москве.