– Ваше представительное Благочестие… – как можно более доброжелательно пытались привлечь его внимание безостановочно семенящие за ним поодаль министры, но помпезный Расмор как будто оставался глух к их мольбам.

Однако через короткое время неподалёку на его пути оказался как раз тот, кого он искал.

– А, господин Мустон, желаю здравствовать, – довольно сдержанно проговорил король правильно поставленным голосом, когда заметил впереди себя очертания своего ближайшего советника и великого министра Сентуса, и тут же у него поинтересовался, – как я выгляжу?

– Как всегда превосходно, Ваше Величество, – не поведя бровью, ответил ему тот в учтивом поклоне.

– Благодарю, – пожал ему руку Расмор, когда подошёл ближе, и добавил. – Сегодня я вновь буду говорить с нашим народом о проблемах интеграционной политики нашего королевства, поэтому – сам понимаешь – всё должно выглядеть…

– Можете не продолжать, – всё так же до невозможности учтиво сделал ему мягкий жест рукой великий министр. – Всё так и пройдёт. В конце концов, что может развеять Ваши планы? Ведь мои люди позаботились даже о сюрпризах погоды, установив на выделенные из бюджета средства нашу прекрасную и самую новейшую магическую систему заслона от осадков.

– Браво! – пророкотал король. – Успели прямо к сроку. Как всегда, хвалю Вашу работу…

– Ваше Благочестие! – вмешался всё же вдруг в их разговор один из чиновников, стоявший позади. – Не могли бы вы попросить аудиенции у Его Светлейшего Величества об одной проблеме с тем нападением на школу…

– «Никаких проблем, – быстро перебил его в ответ строгий и бескомпромиссный, но всё же ещё по всем понятиям этикета вежливый голос Мустона, закравшийся также к этому министру прямо в голову.– Это всего лишь незначительное, частное дело, Ваше Благочестие, и о нём не следует беспокоиться перед таким несоизмеримо более важным выступлением. Поговорим о нём позже».

В ответ на его скрытый выпад пристыженный чиновник тут же замолчал.

– Не беспокойтесь, господин…– добавил к его словам сам Расмор. – Или вы считаете, что сейчас что-то может быть важнее интеграционной политики Короля? Поверьте мне: я осведомлён абсолютно обо всех проблемах в нашем блогословлённом богами Королевстве, как внешних, так и внутренних, и Его Великое Святейшество решает их все – одну за другой.

– Конечно, Ваше Благочестие…– совсем изогнулся перед ним в поклоне чувствовавший себя ужасно виноватым сэр Дестер, глава Сыскного Министерства Сентуса. – Вы как всегда правы.

– Хм, а разве может быть иначе? – вальяжно и с лёгкой улыбкой резюмировал король, после чего, закрыв глаза, легонько выдохнул.

– Ну, пожелайте мне удачи, господа, – объявил Расмор напоследок и обернулся к открытой позади него двери, выходившей на шикарный золочёный балкон. Нацепив на себя приветливую маску, он решительно шагнул вперёд.

«Добрый вечер и Желаю здравствовать…» – раздалось вскоре на всю округу его обычное приветствие, усиленное магией. И пока король звучно зачитывал своё обращение, великий министр произнёс Дестеру всего пару фраз, из-за которых тот мигом перестал тихонько похлопывать в честь стоявшего перед ними на балконе правителя и стал, скорее, похож на отбелённый мелом каменный памятник:

– Вы коснулись запретной темы, Дестер. Я увольняю вас с вашего поста за утрату компетентности.

***

Конец второй книги

Дополнительный материал

О религии

В отличие от многих соседних стран, за исключением Великого Гилия и зарождающихся за океаном его колоний на материке Ванкарат, религия Сентуса очень разномастна. В зависимости от сословий все городские, а также некоторые сельские жители королевства поклоняются множеству богов, хотя на самом деле в королевстве уже много веков учреждён монотеизм, почитающий лишь одного Бога, называемого Добрым Богом, а все остальные боги не признаются, и их имена не принято упоминать в приличном обществе.

Однако, тем не менее, несмотря ни на что, в последнее время этот запрет практически не соблюдается (хотя раньше ему следовали неукоснительно), и люди свободно говорят о богах, притворяясь, что верят в одного Доброго Бога лишь тогда, когда это им выгодно, или когда того требует ситуация, как, например, на официальном обращении к народу или находясь непосредственно перед его священнослужителями.

В то же время количество богов, которым поклоняются горожане, также весьма разнится, поэтому чаще всего в этой неофициальной части религии упоминается всего девять богов, называемых основными шестью богами-творителями и основными тремя богами-уравнителями, а остальные боги считаются полубогами, их потомками (как, например, боги четырёх элементов) или местными инкарнациями основных девяти богов.

И только чернокнижники или чёрные колдуны сохранили в своих источниках ранние сведения о погубленных, запрещённых к поклонению или забытых широкими массами остальных богах-творителях, постоянное число которых когда-то было не девять, а двенадцать, а также о тех богах, чей культ со временем иссяк и преобразовался в другой, как, например, Ненху.

Если же говорить о крестьянах отдалённых деревень, рабочем народе в разных небольших городах, а также о некоторых бедняках, путешественниках и жителях отдельных сёл, хуторов и предместий – то все они образуют собой третье обособленное сословие людей, верящих в так называемого Единого. Эта часть неофициальной религии Сентуса имеет такую же долгую историю, как и религия Доброго Бога, поскольку почти с самого начала вышла из её истоков и развивалась параллельно с ней, но из-за недостатка знаний в рядах своих почитателей очень скоро превратилась в отдельное течение, почитающее «Одного Бога, Единого Во Многих Лицах», что можно развёрнуто интерпретировать примерно так: в какое бы мелкое божество ты ни верил и в чём бы его ни находил – всё это лишь проявления одного Бога, сущность которого попросту невозможно понять как единое целое, и поэтому человек может видеть лишь отдельные его проявления, то есть отдельные «лица», которым и поклоняется, однако все они ведут к Единому источнику.

Этот Бог одновременно объединяет в себе и добро, и зло, и единство, и многоструктурность мира, а также признаёт все остальные существующие религии, так как все они считаются среди его почитателей лишь частью от Него самого и потому не возбраняются к исповеданию, из-за чего сама паства Единого весьма разнообразна и постоянно испытывает некоторую текучесть в рядах его приверженцев, каждый из которых понимает эту религию по-своему, так как она передаётся людьми из уст в уста и не имеет в себе никакой иерархии или священнослужителей, чем сильно проигрывает даже религии Девятерых богов, так как последняя массово распространяется среди горожан благодаря обязательному обучению её основам во всех обычных и магических учебных заведениях королевства, хотя и без лишнего офиширования данного предмета в своих учебных планах.

***

Почти то же самое можно сказать и о религии Великого Гилия. За исключением, может быть, нескольких конкретных расхождении в религиозной доктрине Доброго Бога и самого факта того, что религиозные воззрения Сентуса – являются лишь прямым продолжением Гилийских. Однако это всё же не касается верований Сентусцев в Единого. Поскольку вера в Единого – это исключительно сентусское религиозное течение.