– Вы хотите сказать, что вот это ушастое чудо, – лорд Рэйфонд развёл ладони, показывая размеры моей ящерки, – дракон? Не смешите меня.

– Это бесполезно, – я обернулась к герцогу. – Мне кажется, остальные тоже не поверят.

– Поверят, когда у тебя крылья появятся.

– Крылья? – недоверчиво переспросил лорд Рэйфонд. – У ящерицы?

– Они вот-вот прорежутся, целитель Матфес подтвердил! – я гордо задрала подбородок. – Но можете не верить, лично мне всё равно.

– Но… как такое возможно? – кажется, маркиз всё же стал верить нам, но поверить в саму ситуацию у него не получалось.

– По словам лорда Питаэла, драконы-девочки рождались только от истинной и взаимной любви, – стал объяснять другу герцог. – А перед этим та самая любовь, истинная и взаимная, пробуждала в юной драконице крылья. Точнее – поцелуй такой любви. Так что, я пробудил в Кимми крылья.

– Я ничего не понял… – покачал головой лорд Рэйфонд. – Ладно, вы друг друга любите, тут и сомнений нет у любого, кто вас рядом видит, поцелуй разбудил крылья – допустим. Но если твоя мать не была драконом… Не была ведь?

– Нет. Она была серой волчицей.

– Тогда как ты можешь быть драконом, Кимми?

– А кем была твоя мать, Мэд? – поинтересовался Вандерик.

– Человеком, тебе же это известно.

– А моя – оборотницей из песцовых. А мы с тобой – драконы. Тогда почему тебя удивляет, что волчица смогла родить драконочку?

– Но… у нас ведь рождаются только сыновья!

– Я ведь уже говорил, что, по словам лорда Питаэла, драконы-девочки рождаются только от настоящей любви, – повторил лорд Корбед. – А такое сейчас – редкость.

– Хотя, не очень-то и верится в это, – фыркнула я. – Мой, вроде как очень любящий папашка вышвырнул нас с мамой из своей жизни, едва я родилась, лишь потому, что я – не мальчик. Знаете, я вот подумала – может, я такая не одна? Может, рождались уже драконы-девочки, а отцы от них отказывались, и они так и жили где-нибудь в глуши, даже не догадываясь, что они – драконы. Потому что, некому было их крылья разбудить.

– Мэд, что-то ты побледнел, – забеспокоился вдруг герцог.

– Я просто… подумал… а что, если это действительно так? – пробормотал тот в ответ.

– Ну, может, когда обо мне станет известно, другие такие же горе-папашки вспомнят об отвергнутых дочерях? – предположила я. – И поймут, что зря от них отказались. И, может, стыдно им станет.

– Мы планируем сделать объявление во всех центральных газетах о нашей помолвке, – пояснил лорд Корбед. – Объясним, что Кимми – девушка-дракон, и что драконья раса может вновь возродиться. Напишем фамилию её матери – и, возможно, её отец объявится.

– Хорошо бы объявился, – кровожадно прищурилась я. – Тогда я смогу в него плюнуть!

– Хороший план, – кивнул вишнёвый дракон, чуть нахмурившись и глядя куда-то… вглубь себя. – Думаю, он сработает. Твоя фамилия Лиор, я верно запомнил?

– Теперь – да, – кивнула я, – но это по отчиму. А раньше была Калес.

– Калес? – практически прохрипел лорд Рэйфонд, бледнея ещё сильнее, чуть ли не до синевы. – Ты дочь Монивы?

– Да, а откуда вы?..

Я не успела договорить – вишнёвый дракон внезапно упал к нашим ногам. Несколько секунд мы стояли, застыв, глядя на него, потом Вандерик присел на корточки и приложил пальцы к шее друга.

– Он в порядке, просто без сознания, – успокоил он меня, а потом поднял глаза и криво усмехнулся. – Мне кажется, ты уже можешь в него плевать.

День пятнадцатый

– Могу плевать? – я не сразу сообразила, что имел в виду мой дракон. – То есть, ты хочешь сказать… что он и есть мой папашка?! – я растерянно оглядела лорда Рэйфонда, которого Вандерик легонько похлопывал по щекам, стараясь привести в чувство.

– А у тебя есть другое предположение, от чего мой заместитель, который, не дрогнув, прошёл многое, уж поверь, я-то знаю, вдруг рухнул в обморок, словно нежная барышня? – говоря это, Вандерик подцепил друга подмышки и, подняв, усадил в ближайшее кресло. – К тому же, он знает имя твоей матери. Так будешь плевать?

– Вот прямо сейчас? – я оглядела вишнёвого дракона, который уже слегка шевелился, словно просыпающийся человек. – А смысл? Он всё равно не почувствует.

– Ладно, дай мне секундочку, – Вандерик сделал лёгкий жест пальцами, и над его рукой образовался небольшой водяной шарик, который в следующий миг врезался прямо в лицо не до конца очнувшегося дракона.

Тот моментально встрепенулся, распахнул глаза и окинул нас растерянным взглядом, вытирая воду с лица. Но почти сразу же взгляд его стал осмысленным и буквально впился в меня.

– У неё были чёрные волосы, – пробормотал он едва слышно.

– Видишь, это не он, – пожала я плечами, обращаясь к герцогу. – Волосы у мамы были светло-русые. Ты ошибся, и хорошо, что я не стала плеваться.

– Не у… Монивы, – запинаясь, произнёс вишнёвой. – У той девочки. Чёрные волосы. И глаза. Сам не видел, повитуха сказала – отцовские. Но волосы точно были чёрные!

– Мэд, очнись! Мы все родились черноволосыми, а потом цвет волос менялся под цвет чешуи нашего дракона. Кимми – не исключение.

– Да… ты прав… – вставая с кресла, кивнул вишнёвый.

Может, он и правда мой отец?

– Мама говорила, что его звали Эд, – вспомнилось мне.

– Мэд, Эд, какая разница, – пожал плечами Вандерик. – Да хоть Дейл, хоть Лайн – это всё возможные сокращения от Мэдэлайна.

– Она звала меня Эдом… – с тоской глядя куда-то вдаль, пробормотал вишнёвый. – Говорила, что любит. И я её любил, я так её любил. А она меня предала…

– Это ты её предал! – вызверилась я. – Пойдём, ну его, – я уцепила своего дракона за рукав и потянула к двери. Только разве такую глыбу сдвинешь, если он сам не захочет. – Мне даже плевать на него противно!

– Он просто ещё не понял. Не осознал, – придержал меня Вандерик. – Вспомни, как тебе было сложно, когда ты узнала, кем являешься. Ему сейчас не легче.

– Всё равно! Видеть его не хочу! Сначала в любви клялся, подарки дарил! – я содрала с шеи цепочку с прозрачной капелькой и швырнула в вишнёвого, тот машинально поймал. – Мне ничего твоего не нужно, подавись! Пойдём, Дэрик, не хочу этого предателя видеть!

На этот раз мой дракон не сопротивлялся и позволил утянуть себя к двери. Мы уже выходили в коридор, когда услышали:

– Я искал её! Несмотря ни на что, я пытался её разыскать.

– И что, не получилось? – я притормозила и обернулась, глядя на того, кто отверг меня сразу же после рождения. – Первый помощник главного имперского дознавателя не нашёл одну-единственную девушку, которая вообще-то и не пряталась? Дэрик, ты уверен, что он подходит для этой работы?