По сравнению с наказанием идея превенции в современной криминологии представляется, несомненно, более прогрессивной и перспективной.

Под предупреждением (профилактикой, превенцией) преступности и иных форм девиантности понимается такое воздействие общества, институтов социального контроля, отдельных граждан на криминогенные (девиантогенные) факторы, которое приводит к сокращению и/или желательному изменению структуры преступности (девиантности) и к несовершению потенциальных преступных (девиантных) деяний.

Теоретически о возможностях и предпочтениях предупреждения преступлений известно с древних времен (Платон, Аристотель). В Новое время приоритет превенции был четко провозглашен Ш. Монтескье в «Духе законов»: «Хороший законодатель не столько заботится о наказании за преступление, сколько о предупреждении преступлений: он постарается не столько карать, сколько улучшать нравы»,[764] а затем повторен и развит Ч. Беккариа («О преступлениях и наказаниях»). Комментируя идею превенции в работе Беккариа, Вольтер назвал предупреждение преступлений «истинной юриспруденцией».

В современной мировой криминологии различают три уровня превенции: первичную (primary prevention) – близкую по смыслу отечественной «общесоциальной профилактике», т. е. воздействию на среду экологию, экономические, социальные, политические условия жизни населения в целях их улучшения, гармонизации; вторичную (secondary prevention) – аналог отечественной «специальной профилактики», рассчитанной на обеспечение мер безопасности, воздействие на «группы риска», устранение обстоятельств, способствующих совершению преступлений; и третичную (tertiary prevention), или «индивидуальную профилактику» в отечественной криминологии.

К направлениям общесоциальной профилактики относятся, например, повышение уровня жизни беднейшего населения, сокращение разрыва между наиболее и наименее обеспеченными слоями (реальное уменьшение децильного коэффициента и индекса Джини), повышение вертикальной мобильности, формирование в обществе цивилизованного правосознания, атмосферы доброжелательности и терпимости и т. п.

Меры специальной профилактики (отечественные авторы выделяют в ее рамках криминологическую, уголовно-правовую, уголовно-процессуальную, уголовно-исполнительную, криминалистическую и др.) весьма разнообразны – от установки металлических дверей, решеток на окнах, охранной сигнализации, домофонов до эффективной уголовной политики, совершенствования уголовного, уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного законодательства, организации «соседского контроля», обеспечения «community policing», т. е. взаимодействия населения и полиции (милиции), и т. п. К уголовно-процессуальным мерам профилактики можно отнести и применение следствием и судом предоставленного права (обязанности) указывать должностным лицам посредством представлений и частных определений на выявленные в процессе расследования обстоятельства, способствовавшие совершению преступления, с целью их устранения.

Индивидуальная профилактика предполагает работу с конкретными людьми – подростками, состоящими на учете в милиции, наркопотребителями, лицами, освобождающимися и освобожденными из мест лишения свободы, и т. п.

Разумеется, идея предупреждения преступности значительно разумнее, демократичнее, либеральнее, прогрессивнее, чем «борьба» и репрессии. Но насколько она реалистична и эффективна, может ли она служить панацеей от криминальных бед?[765]

Во-первых, что служит объектом превенции, если девиантность в целом и преступность в особенности есть некий конструкт, продукт договоренности или субъективных решений (релятивность и конвенциональность преступности и девиантности). Если, как было показано выше, согласно букве уголовного закона 100 % взрослого населения страны – уголовные преступники, то кто же кого будет «профилактировать»?

Во-вторых, превенция предполагает воздействие на причины девиантности, преступности. Но кто сегодня решится сказать, что знает эти причины? В отечественной и зарубежной литературе называются сотни «причин» и факторов, известны десятки респектабельных концепций причин преступности и девиантности (гл. 5, 6). Какие из них «принять за основу» и применять в профилактической деятельности?

Не удивительно, поэтому, в-третьих, что до сих пор нет достаточно убедительных данных об эффективности той или иной превентивной деятельности. В книге Д. Грэхема и Т. Бенетта собран большой материал по наиболее перспективным программам превенции. Но их успешность и результативность чаще всего не выявлены.[766]

Наконец, в-четвертых, существует серьезная опасность вырождения профилактики в попрание элементарных прав человека, ибо превенция всегда есть интервенция в личную жизнь. Проводя связь между «инструментальной рациональностью» превенции и Аушвицем (Освенцимом), Н. Steinert говорил в 1991 г.: «Я вижу в идее превенции часть серьезнейшего заблуждения этого столетия».[767]

И все же сказанное не отрицает полезности усилий по предупреждению преступлений.

Во-первых, процессы организующие, упорядочивающие столь же объективны для общества, сколь и процессы дезорганизующие, девиантные.

Во-вторых, общество так или иначе будет реагировать на конвенционально определенную и полицией выявляемую преступность (наркотизацию, коррупцию и т. п.). А превенция предпочтительнее репрессии post factum.

В-третьих, совокупность мер primary, secondary, tertiary prevention способны в целом улучшать социальную обстановку, социальные условия бытия, создавать более человечную атмосферу и уже тем самым, в конечном итоге, служить сокращению бесчеловечных деяний.

В-четвертых, меры secondary и tertiary prevention (специальной и индивидуальной профилактики) при их разумном применении способны защитить конкретного человека, потенциальную жертву, спасти ее от возможных посягательств, что уже есть благо.

Применение мер профилактики должно иметь ограничения, препятствующие злоупотреблениям:

• как общий принцип – «не навреди»;

• эти меры должны соответствовать действующим правовым и моральным нормам;

• применение превентивных мер должно максимально отвечать правам человека;

• разработка и применение мер профилактики должно осуществляться высококвалифицированными профессионалами (юристами, психологами, педагогами, врачами, социальными работниками), а волонтеры должны проходить предварительное обучение и стажировку.

§ 2. Практика профилактики преступлений в современном мире

Превенция преступлений за рубежом[768]

Рост преступности и «кризис наказания» заставили зарубежных криминологов и практических работников обратиться к идее предупреждения преступлений.

Большое внимание превенции преступности уделяют скандинавские страны. В Швеции в 1974 г. был образован Шведский Национальный совет по предупреждению преступлений (The National Swedish Council for Crime Prevention) как государственное учреждение в системе Министерства юстиции. Советом руководит правление (коллегия) в составе 20 представителей государственных и коммунальных учреждений. Совет регулярно выпускает доклады – результаты криминологических исследований. Аналогичные Советы образованы в Норвегии и Финляндии. Совместно со Скандинавским криминологическим исследовательским советом (The Scandinavian Research Council for Criminology) они выпускают с 2000 г. специализированный журнал («Journal of Scandinavian Studies in Criminology and Crime Prevention»).

Активно развиваются теория и практика профилактики преступности в Нидерландах. О лучших превентивных программах, заслуживших премию (Роттердам, 1987, 1990; Цволле, 1988; Еншеде, 1989; Хельдер, 1991; Амстердам, 1992, 1995; Зандвоорт, 1993; Хаарлем, 1996), рассказывается в книге, посвященной «пионерам превенции».[769] Лучшие превентивные программы Великобритании, Бельгии и Нидерландов, получившие Европейскую премию 1997 г., представлены в другой книге, подготовленной также Министерством юстиции Нидерландов.[770]

Идеи «коммунальной превенции», профилактики преступлений на уровне города, района широко распространены в германоязычных странах – Германии и Австрии. «Безопасный город», роль граждан в обеспечении собственной безопасности, взаимодействие полиции и населения – основные темы, обсуждаемые и развиваемые в рамках этого подхода.[771]

Поскольку полиция – ближайший к населению институт охраны правопорядка и защиты населения, постольку в развитых современных странах идет поиск путей совершенствования взаимодействия, партнерства между населением и полицией в целях повышения защищенности граждан, эффективности правоохранительной деятельности, минимизации незаконных действий полицейских. Одна из активно развиваемых стратегий – «community policing».[772] Ее