– Место, где я тебя встретил… Ты шла к поместью драконьеров? – неожиданно спросил он.

– Что?.. Нет, конечно! Я знала, что поместье необитаемо, да и не стала бы я туда стремиться. Это случайно получилось… Можно сказать, они меня сюда загнали. Но теперь я даже рада, что все так обернулось.

– Хорошо, отдыхай пока. Через пару дней я тебя познакомлю кое с кем, а позже мы решим, как быть дальше, – сказал Лури.

– Да, глава…

Он поморщился, словно от резкой зубной боли.

– Можно просто по имени, – попросил он. – Из меня такой же глава, как из конной упряжки бронепоезд.

– А что такое бронепоезд? – осторожно уточнила Лейси.

– Это… – Лури несколько замешкался, не зная, как это объяснить. – В общем, это такая штука, на которую я точно не потяну…

Вряд ли она его поняла, но переспрашивать и уточнять не стала.

* * *

Когда Тоя вернулась, Хан впервые увидел ее такой – с почти землистого цвета лицом и потухшим взглядом. Она вошла в его кабинет и без сил свалилась на стул у входа.

Честно говоря, при виде нее он не на шутку испугался. Тоя давно стала значимой частью его семьи. Его сильно младшая сестренка, младше его почти на пятьсот лет, пропала вместе с мужем двадцать лет назад, оставив пятилетнюю Тою одну. В те времена у них сестрой случился разлад, из-за ссоры они уже почти десять лет не общались. Но маленькую девочку Хан не бросил, воспитал как свою собственную дочь.

Своей семьи бессменный глава клана не имел. Нет, когда-то они у него были: жена и дети, двое мальчиков. Но это было давно, почти четыреста лет назад. Они погибли… Несчастный случай на морской прогулке, после которой он искренне стал ненавидеть море и корабли. Хотя это не помешало ему сделать и то и другое частью своей жизни и доходом… Он уже начал забывать те времена и привыкать к своему одинокому существованию, отдавая все силы работе и клану.

Ахиму, который был младше брата на двести пятьдесят лет, в этом плане тоже не особо повезло. Он женился на красивой, но совершенно не домашней девушке. В результате он встречается с женой только урывками, в те редкие моменты, когда их группа наемников ненадолго возвращается домой. И конечно, в таких условиях о полноценной семье можно не мечтать. Хотя в один из таких приездов, несколько лет назад, супруга осчастливила его сыном. Но надежде, что она остепенится и останется дома, сбыться было не суждено. И вот теперь младший брат пытался воспитывать семилетнего сына, совмещая обязанности отца и начальника службы безопасности. Немалую помощь ему в этом оказывала Тоя, вечно жизнерадостная и неунывающая…

– Что?.. Что произошло? – Хан бросился к ней, упав на колени. Его взгляд искал возможные раны, но не находил. – Скажи мне, девочка, что случилось?

Тоя с трудом сфокусировала взгляд на нем.

– То место… – начала она безжизненным, пустым голосом без единой эмоции, так непохожим на ее обычный голос, – оно пропитано множеством смертей… Там умерло так много людей, что я даже не могу сказать, сколько их было.

Каждый из клана серебровласых в той или иной мере мог ощущать биение жизни. Но Тоя была особенной. Она могла ощущать эмоциональный предсмертный фон в местах, где смерть не сразу забирала свою жертву. Особенно если она долго и болезненно подкрадывалась к ним. За годы она научилась с этим справляться. Но видимо, даже для нее то место стало серьезным испытанием на прочность.

Ее способность – это тайна, о которой знали только он и Ахим. И все дело в ее отце, из-за которого он и поругался когда-то с сестрой. Тот тоже был из их народа, но из Проклятого клана. Существовал такой клан отверженных в их народе. Его всячески старались не замечать и игнорировать. Те в ответ платили остальным сородичам той же монетой.

«Лесной народ» владел силой жизни – всем тем, что включало в себя саму жизнь: природой, землей. Еще они славились своими целителями. Не такими, как драконьеры, но тоже очень умелыми. А вот Проклятый клан владел силой смерти. Они были некроманты, повелители мертвых…

Тоя, слава всем создателям, не унаследовала проклятого дара в полном объеме. Зато она хорошо могла чувствовать саму смерть. И Хан иногда пользовался этой ее способностью.

– Прости, девочка, – обнимая и прижимая племянницу к себе, произнес глава. – Прости, что подверг тебя такой опасности.

– Все хорошо, папа, – в ее голосе появилась хоть какая-то эмоция: усталость. Но больше всего его резануло это ее слово «папа»… Она называла его так только в минуты сильнейшего стресса.

– Мне надо просто немного отдохнуть… – это были ее последние слова перед тем, как она просто отключилась, уснув у него на плече.

Осторожно взяв Тою на руки, Хан перенес девушку на диван около своего рабочего стола и уложил на него, после чего заботливо укрыл одеялом.

Чуть постояв, он вышел из кабинета в приемную, где разместился за рабочим столом Тои. Здесь его примерно через час и застал брат.

– А ты почему здесь? – удивленно глянул на него Ахим. Выглядел он тоже не очень, ведь работал не меньше старшего брата.

– Там Тоя спит, – кивнул глава на кабинет. – Так что не шуми, – на всякий случай предупредил он, хотя стены были толстые и хорошо поглощали все посторонние громкие звуки.

– Что-то случилось? – обеспокоился младший брат, прекрасно зная, что дочурка их покойной сестренки никогда бы не стала спать в рабочем кабинете главы рода.

– Где там Каин? – не стал ничего говорить ему Хан.

– Сейчас подойдет, – сказал Ахим, все так же не отводя взгляда от брата. – Не пора ли тебе уже рассказать о вашем с Сараки разговоре? – настоятельно потребовал он ответа. – После него ты весь как бы на иголках. Послал куда-то малышку Тою… Так что с ней произошло?

– Она была в той лаборатории, из-за которой и заварилась та каша, – с неохотой ответил ему брат. – Вернулась никакая… Я ее никогда такой не видел. Видимо, зря я ее туда посылал, – вздохнул он с неким сожалением. – Поговорим об этом, когда подойдет Каин. Он согласен?

– Да… Я описал ситуацию, и он в принципе не против.

Ахим еще какое-то время буравил брата взглядом. «А ведь та темная действительно принесла какие-то дурные известия, от которых брат сейчас в таком мрачном настроении», – подумал он, присаживаясь на одно из кресел для посетителей, которых было предостаточно в приемной.

Вскоре объявился и Каин. Он как всегда смерил Хана далеко не дружелюбным взглядом и, не здороваясь, занял другое кресло.

– Я слушаю, – спокойно произнес он. – Что ты задумал на этот раз?

– Касаемо того дела, что вы расследовали тогда… Какие мотивы могли быть у тех, кто совершил эти преступления? – неожиданно для него спросил Хан.

Каин напрягся. Обычно он не обсуждал свою работу ни с кем из клана. Но по взгляду главы увидел, что тому действительно важно услышать его ответ.