Но Улу-Мухаммел еще не определился, где ему лучше приткнуться. Повернул на Русь и нагрянул к Нижнему Новгороду. С налета занял посады и «старый город», воеводы Федор Долголдов и Юшка Драница с гарнизоном и частью горожан отступили в главную крепость и заперлись там. У хана было не так уж много воинов, губить их на приступах Улу-Мухаммед не стал. Оставил заслоны, чтобы удерживать русских в крепости, а сам направился дальше, обложил Муром. Наместником в городе был победитель Мустафы Василий Оболенский. Он вооружил людей, наладил оборону.

А великий князь уже скликал армию на выручку. Теперь он не доверял удельным родственникам, возглавил ее сам. В январе 1445 г. во Владимир к нему подошли вассалы: Шемяка, Иван Можайский, его брат Михаил Верейский, шурин Василий Боровский. Выступили к Мурому. Передовой московский отряд схлестнулся с вражеским авангардом, порубил и прогнал. Побитые татары прискакали к Улу-Мухаммеду, рассказывали, идет большая рать. Хан устрашился, «бегом» откатился к Нижнему. Великий князь двинулся следом. Но в это время армию догнали тревожные известия из тыла…

Рейд татарских царевичей на Брянск и Смоленск разозлил литовских панов. Они узнали, что войска Василия II и удельных князей ушли на восток, загорелись воспользоваться. 7 тыс. литовцев ворвались на Русь, подступили к Козельску. Неделю осаждали его, но город отбился. Тогда неприятели повернули к Калуге. Горожане были вынуждены заплатить солидный выкуп, и литовцы, опустошая все на своем пути, потекли к Можайску. Три воеводы, можайский, верейский и боровский, оставшиеся управлять уделами вместо князей, объединились. Отчаянно попытались преградить дорогу врагам, но у них набралось всего несколько сот воинов. Литовцы разгромили их, воеводы очутились в плену, неприятели «плени земли многа и повоева, и християнству погибель великая бысть».

Когда пострадавшим князьям сообщили, что творится в их уделах, они переполошились. Насели на государя – надо срочно возвращаться, спасать земли и подданных. Шемяка поддержал, тащиться за татарами по снегам и морозам, сражаться за двоюродного брата ему было совсем ни к чему. До Нижнего Новгорода оставалось рукой подать, передовые отряды дошли до Гороховца. Но Василий II не представлял, какова численность литовцев, куда они нацелятся от Можайска? Вдруг на Москву? Поколебавшись, отпустил князей и сам развернулся обратно. 26 марта приехал домой, хотя положение уже выправилось. Едва литовцы услышали о возвращении армии, они убрались на свою территорию.

В итоге Улу-Мухаммед и его татары без помех расположились в Нижнем Новгороде, перезимовали в городских хоромах и избах. Но хан считал, что добычи набрали еще мало.

Чтобы устраивать новое царство в Болгарии или на Руси, нужны были деньги, скот, рабы. Когда потеплело и подсохли дороги, Улу-Мухаммед дал сыновьям Мамутеку и Якубу 3,5 тыс. всадников и послал их пройтись в глубинные, самые благополучные русские районы. Между тем, в цитадели Нижнего Новгорода по-прежнему сидели Долголдов и Драница с горсткой ратников. Их держали в блокаде, обстреливали, надеялись взять измором. У них и в самом деле иссякло продовольствие. Но храбрецы решились идти на прорыв. Ночью подожгли деревянные строения, город охватил пожар, а гарнизон в суматохе пробился через татарское окружение. Лесными тропами пошли пробираться к своим.

А к великому князю мчались гонцы с пугающими донесениями: татары не ушли, торчат в Нижнем, ханские сыновья появились под Владимиром. Василий II только недавно распустил войска, и надо было снова созывать их. 24 мая он выступил со своим двором к Юрьеву-Польскому, назначил там сбор удельным князьям. К нему вышли и Долголдов с Драницей. Но армия собиралась медленно и слишком жиденькая. Бояре и ратники прикидывали, что с них достаточно зимнего похода. Небось, и без них обойдутся. Можайский, Верейский и боровский князья опоздали на месяц и воинов привели очень мало. Оставили их прикрывать собственные города – вдруг литовцы повторят набег?

Шемяке литовцы не угрожали, в его распоряжении были угличский и галичский полки. Великий князь посылал к нему гонцов каждый день. Сорок дней! Сорок гонцов! Шемяка заверял, что вот-вот будет. Но он лгал. На помощь брату он даже не собирался. Где-то застрял и служилый царевич Бердаат с татарами, не спешил драться с соплеменниками. А в это время поступили известия, что Мамутек и Якуб близко, идут к Суздалю. Василий II выбрал самое удобное место перехватить их – у брода через Нерль возле Евфимиева монастыря. 6 июля провел смотр, в строю оказалось 1,5 тыс. бойцов. Настолько разболталась и ослабла Русь! Всего 1,5 тыс. вместо грозных ратей, выходивших на Куликово поле или против Витовта…

После смотра устроили пир. Обычай требовал! Сколько князей собралось, надо уважить. А такая слабость за государем была, любил за чарой посидеть. Засиделись до полуночи. С рассветом, как положено, отстояли в походной церкви на заутрени и прилегли еще отдохнуть. Тут-то и прискакали дозорные – татары переправляются через Нерль. Впрочем, Василий II умел выпить, но умел и встряхнуться. Вчерашний хмель как рукой сняло, скомандовал к бою. Малочисленность его не смутила. Ведь и неприятелей было не так уж много. 1,5 тыс. русских против 3,5 тыс. ордынцев – соотношение считалось приемлемым. Большинство татар ехали грабить налегке, а русские были в доспехах. Сомкнулись плотным строем, опустили копья, полетели. Разрубить вражеское скопище на части и гнать, добивать.

Но русское войско проигрывало не только в количестве, а еще и в дисциплине. Мамутек с Якубом применили излюбленный степной прием, притворно начали отступать. Отрядики князей рассыпались. Кто-то погнался за татарами, кто-то кинулся на добычу, ловить коней, снимать оружие с убитых. Ордынцы внезапно развернулись и захлестнули распавшуюся рать. Иван Можайский и Василий Боровский «в мале дружине» бросились наутек. Остальных окружили. Василий II рубился доблестно, ему прострелили руку, сабельный удар отсек несколько пальцев. Навалившиеся татары лупили его по шлему, по плечам. Оглушенный, он попал в плен вместе с Михаилом Верейским и несколькими боярами.

Царевичи бурно радовались. Такой добычи они никак не чаяли! Сам великий князь! Чтобы сообщить об этом в Москву, сняли с Василия нательные кресты, послали в доказательство семье. В столице от эдаких доказательств началась паника. Войско погибло, государь в плену! О том, что татар после сражения осталось меньше 3 тыс., никто не знал. Ждали – вот-вот налетит орда. Крестьяне и посадские сбегались в Кремль. А к одному бедствию добавилось другое. В Кремле, переполненном людьми, начался пожар. Заполыхали деревянные строения, трескались даже каменные стены. Погибающий народ силился выбраться из крепости, давился в воротах…

После этого покатился полный раздрай. Железная вдова Софья Витовтовна забрала невестку и внуков, укатила в Ростов. За ней подались бояре. Мать государя образовала правительство, начала из Ростова восстанавливать управление страной. А москвичи чинили выгоревшие ворота крепости, готовились обороняться от татар. И не только от татар. Неожиданно загромыхал оружием Борис Тверской. Налетел на новгородский Торжок, захватил его, разграбил имущество московских купцов и чиновников. Решил, раз не стало великого князя, то можно не церемониться. А новгородцам показывал, чтобы выбирали его на княжение, на Москву им надеяться нечего.