было неприятно вспоминать. — В семье нас было четверо: Руэль, Арраэх, Зара (моя сестра погибла множество циклов назад вместе с матерью) и я. Мама была очень мудрой и сильной женщиной, но на меня ее любви немного не хватило. Нет, я не виню ее. У нее выдалась очень трудная жизнь, просто… я до сих пор так и не понял, почему именно на мне преткнулась ее душа…

У меня заныло в груди, но на сей раз уже от сострадания к Риану, а не к образу сына.

— Мне жаль, — пробормотал я, опуская глаза. — Это, наверное, тяжело…

— Ничего, — Риан улыбнулся. — Посмотри на меня…

Я послушался. Лицо принца снова сияло.

— Я счастлив, — проговорил он. — Теперь у меня есть ты…

Он был искренен. А я почувствовал себя польщенным и… недостойным такого отношения.

— Ты многого обо мне не знаешь… — ответил я осторожно, все время помня о своей «меченности» тьмой.

— Это не важно… — Риан прервал меня и схватил меня за руку. — Придет время, и я … и я… расскажу тебе кое-что особенное…

Он так заволновался, что аж покраснел.

— Риан… — начал я.

— Не надо! — принц остановил мои попытки остановить его. — Придет время…

Легкая встряска сообщила о том, что мы приземлились на крыше нужного нам здания. Отстегнувшись, я разблокировал дверь и первым выпрыгнул на ровную поверхность посадочной площадки.

Риан тут же поспешил за мной, но замер: прямо перед нами стояла настоящая делегация зоннёнов, очевидно, ожидающая именно наш флайкар.

Около десятка зоннёнских военных в темных комбинезонах хмуро и бесстрастно смотрели перед собой, словно готовые в любой момент выхватить свое оружие. Впереди стоял зоннён, очень отличающийся от остальных и осанкой, и выражением лица, и одеждой.

Стандартные, умопомрачительно длинные волосы, частично стянутые на затылке, длинное светлое одеяние почти до пят, перехваченное золотистым поясом, юное, очень красивое лицо и даже улыбка, обращенная к Риану, а потом и ко мне — этот встречающий посреди остальной толпы выглядел вылитым «добрым полицейским» (а те, соответственно, «злые полицейские», на фоне которых этот казался, буквально, мифическим ангелом).

— Анайхель… — Риан выступил вперед. — Что всё это значит?

В его голосе сквозило явное напряжение.

— Приказ вашего брата, Ваше Высочество, — юноша учтиво поклонился, но весь его облик излучал неожиданную надменность. — Вам приказано отправиться на флагман. Немедленно!

— Я никуда не полечу! — в голосе Риана прорезалась сталь, а по воздуху мгновенно разлилось ментальное давление. Даже воины немного поморщились от этой демонстрации бунта и силы, но с виду хрупкий и очень молодой зоннён даже не моргнул и глазом.

— Приказ есть приказ, — с прежней притворной мягкостью повторил он. — Даже вы обязаны слушаться приказов Правителя, Ваше Высочество…

Риан сжал кулаки, а я… понял, что упираться сейчас ни к чему.

— Нам с принцем нужно поговорить, — холодно и довольно дерзко бросил я пришельцам и потянул Риана за руку, отходя на несколько шагов в сторону.

— Риан, тебе угрожает опасность на флагмане? — осторожно спросил я, но очень огорченный принц отрицательно мотнул головой.

— Нет, — ответил он обреченно, — но… я знаю, что Арраэх хочет разлучить меня с тобой. А я… не хочу! — он с силой сжал мои пальцы. — Позволь мне остаться, Нэй!

Он был похож на несчастного ребенка, и мое сердце начало рваться в груди от желания его защитить. Но защищать было не от кого.

Мне пришлось принять тяжелое решение.

— Мы не расстанемся, — мягко произнес я, заглядывая в яркую синеву его глаз. — Обещаю! Между нами очень глубокая ментальная связь, и я всегда смогу найти тебя! Но гневить брата все же не стоит. Думаю, на сей раз тебе лучше послушаться его…

Глаза Риана потухли, а плечи опустились. Но длилось это недолго. Он закрыл глаза. Глубоко вдохнул и тут же скрепился.

— Ладно, прости… — ответил он с виноватой печальной улыбкой. — Веду себя, как дитя…

— Нет, просто… мы друзья, — я положил руку ему на плечо. — Не волнуйся, никто нас больше не разлучит. Ты… мой лучший друг навечно!

Риан, услышав мою последнюю фразу, затрепетал, сделал глубокий вдох, чтобы справиться с волнением, а потом улыбнулся снова, но уже радостно.

— Хорошо, скоро увидимся… — пробормотал он, крепко обнял меня, задержавшись так на несколько мгновений, а потом уже бодрым шагом направился к своим «тюремщикам». В широкой несуразной футболке иширского подростка он выглядел странно рядом с блистательным зоннёном, но в каждом его движении по-прежнему сквозило королевское величие, которое у него невозможно было отнять.

Я все еще улыбался. Нет, мы не расстаёмся. Мне кажется, нашу связь уже не разорвать никому…

А Арраэх…

Если Правитель действительно причастен к ментальному блоку в разуме Риана, я обязательно это выясню. Я ведь все-таки не просто мальчишка без роду и племени, кем я считал себя еще несколько месяцев назад. Я Тринадцатый Принц предтечей, Великий посланник Создателя и будущий спаситель этого мира. Думаю, Арраэху со мной не справиться…

Подбодрив себя таким образом, я дождался, пока зоннёны сядут в свой шлюп, а потом пошел искать выход с крыши.

Меня ждет Ангелика.

Я безумно соскучился по ней…

* * *

Я представил, как глаза Ангелики радостно загорятся при виде меня, ведь мы не виделись, казалось, целую вечность (а на самом деле всего сутки!), но меня ждало глубокое разочарование.

В одном из коридоров я наткнулся на Прата — крепкого улыбчивого парня из нашего отряда, и он, радостно хлопнув меня по плечу, огорошил:

— Бегом на третий этаж! С этого дня капитан Мирт проводит курсы по военной стратегии, и нам всем приказано там тоже быть.

Когда я спустился вниз и заглянул в огромную аудиторию, наполненную едва ли не сотней военных, мои глаза удивленно расширились.

Ангелика стояла за кафедрой, держа в руках самую настоящую указку и о чем-то уверенно рассказывала.

Молодые мужчины слушали ее с интересом, некоторые записывали, но мне показалось, что местами среди них царит какая-то не очень правильная атмосфера: мое ментальное чутье поймало откровенно похотливые нотки, витающие в воздухе.

Еще бы!

Ангелика будто стала еще краше. Черный комбинезон обтянул ее просто донельзя, не скрывая, а еще больше подчеркивая все округлости в нужных местах.

Мои зубы непроизвольно сжались.

Ну вот, опять это ужасное чувство злости