Рэджинальд тяжело дышал, стоя у двери медицинского бокса, опустив голову.

– Н-на хрена ты его активировал, Вить…

– Ну, знаешь! Мне Стрэйка хватило. Эвтаназия Кодексом космоплавателей не предусмотрена.

– Ладно. Все равно у меня корабля больше нет. – Гардон ткнул его кулаком в плечо. Дверь уже открывалась. – Хорошо слетали в этот раз. Весело. Перед Сержем з-за м-меня извинись.

Он ввалился в дверной проем, и Блохину ничего не оставалось, как вернуться обратно на «Гепард».

– А где Гардона забыл? – спросил штурман, которого бортинженер отодвинул с дороги, направившись к месту радиста. – Их там повязали?

– Кейт, у тебя выпить осталось что-нибудь?

– Ну, осталось, предположим.

– Наливай, помянем обоих.

– Ты чего?! Где Рэд?

– Его… списали только что. И если он еще не застрелился, то, как ты говоришь, я приму христианство. Зачем я только согласился ему помогать на Л-80! Знал ведь, чем это для него кончится! Даже предупредить пытался… Доигрались!

– Виктор, – устало сказал Кейт, – дело давно к тому шло. И он это знал. Иначе не полез бы под стимуляторами на поверхность на двадцать часов, утыканный микрочипами. И потом, ты раньше видел, чтобы он когда-нибудь так пил на борту? Ты здесь ни при чем.

– Пошел ты! Дай фляжку.

– Нет, Вить, – проговорил Серж, – выпьем позже, когда обстановка разрядится. Застрелиться ему не из чего, а твой отец совсем рядом. Что-то мне не хочется портить с ним отношения.

Штурман взял обмякшего Виктора сзади за плечи, отвел в сторону и усадил в кресло. Блохин молча сгорбился, свесил руки вдоль тела и ткнулся лбом в панель приборов. Кейт съежился в кресле, прикрыв глаза рукой. Серж стащил гарнитуру и с размаху швырнул ее в обесточенный обзорник.

– Ну что, Джой, научился работать в пространстве? – зло спросил он.

– Научился, – сказал Ив, потерявший за один день сразу двух наставников. – Будете пить – меня возьмите.

Его глаза подозрительно заблестели. Отвернувшись, Джой принялся яростно размазывать слезы по лицу.

Через несколько часов специализированный медицинский звездолет в сопровождении кораблей СКБ увез капитана Гардона на Аналог-2, расцветая в вечной ночи огнями проблесковых маячков.

– Расформировать элитное соединение истребителей означает полностью оголить Объединенный военный космофлот, сэр! Это самый безумный приказ, который мне когда-либо приходилось выполнять.

– Сбавьте тон, полковник, и задумайтесь над значением слова «элитное».

– Я хорошо понимаю, что оно означает, господин адмирал.

– В таком случае, потрудитесь объяснить, каким образом ветеран Второй Волны, который пятнадцать лет не сидел за штурвалом боевых машин, в одиночку выиграл бой с целым звеном?

– Он был на «Гепарде», господин адмирал.

– Ваши люди тоже не на табуретках сидели. У него в кабине ни стрелка, ни второго пилота не было. Он даже не всю боевую мощь использовал, потому что просто не знал дополнительные возможности системы отслеживания целей! Не говоря уже о том, что «Гепард» видел первый раз в жизни!

– Я… не могу это объяснить, господин адмирал.

– Ах вы не можете?! Корпус расформировать! Пилотов заново аттестовать. Технический персонал на переподготовку.

– Да, господин адмирал!

– Вызовите сюда начальника медицинской службы. Помнится, у него было предложение по ужесточению медико-психологического контроля за летным составом. Пусть изложит свои соображения в письменном виде. Я даже думать не хочу о том, что за штурвалом звездолета может оказаться еще один такой бывший наемник. Тем более в составе Объединенных ВКС ОССА.

– Да, сэр.

– И вот еще что. Пилотов третьей и пятой машин ко мне. Остается надежда, что если не с дисциплиной, то хотя бы с мыслительными процессами у них все в порядке.

Она случайно бухнула в кофе столько коньяка, что пить стало невозможно, а выбросить – жалко. Валерия, как всегда, опаздывала, и Клэр раздраженно щелкнула дистанционником замка с твердым намерением вылить подруге на голову неудавшийся напиток.

– Привет, – тихо сказал Рэджинальд.

– Ты?! Ты же говорил, что возвращаться незачем! Я столько раз пыталась тебе позвонить, что уже в это поверила, – растерянно пробормотала она. – И вообще я… я собиралась…

– Я сережку в машине нашел. – Гардон прислонился к дверному косяку. – Не уверен, что твоя. Может, взглянешь? – он раскрыл ладонь, на которой блеснула серебристая звездочка.

– Свинство какое, вот так заявляться! – Она сделала шаг навстречу, хрустнув осколками.

– Осторожно, не порежься.

– Что?

– Ты чашку уронила… Клэр, наверное, я…

На площадке открылись двери подъехавшего лифта.

– Лерка, я никуда не пойду! – крикнула Клэр в проем. – Все равно опоздали, и я занята! – Она наибестактнейшим образом захлопнула дверь перед носом у подруги.

– О господи… Еще мало нахлебалась. Ничему человека жизнь не учит! Три планеты в системе, скоро тридцатник – и не может себе нормального мужика найти! – бормотала Валерия, возвращаясь к своей машине.

Знакомый серебристый «хайвэй» стоял на автоплатформе.

От передних дверей вдоль обоих бортов тянулись белоснежные люминесцентные полосы установленного Службой движения образца.

Резко выделявшаяся на светлом фоне надпись: «Полный автопилот», увенчанная красным медицинским крестом, создавала стойкий оптический эффект надлома цельных контуров машины.

КОМАНДНЫЙ СОСТАВ СРЕДНЕТОННАЖНОГО ТРАНСПОРТНОГО ЗВЕЗДОЛЕТА МНК-17 «МОНИКА»

Летный состав:

Командир экипажа – капитан Рэджинальд Эр. Гардон, пилот, класс-1.

Образование: Высшая школа космолетчиков Аналога-2 (заочно).

Предыдущее место работы: Служба спасения, командир звена.

Лицензия на ношение оружия № 768555/АСП56

Первый пилот – Джеральд Стрэйк, класс-1 Образование: Летно-навигационная школа Аналога-1. Предыдущее место работы: Служба спасения, командир звена.

Лицензия на ношение оружия № 931473/АСП78

Второй пилот – Эдвард Гетт, класс-2 Образование: Высшая школа космолетчиков Аналога-2. Предыдущее место работы: Департамент космоплавания, отдел снабжения флота, испытатель.

Бригада технического обеспечения:

Штурман – Серж Сент-Фалль, категория-2.

Образование: Высшая школа космолетчиков Аналога-2, навигационный факультет.

Предыдущее место работы: Торговый космофлот, тяжелый транспортник «Тендер».