— Не суди о том, о чем понятия не имеешь, — вскочил на ноги Евдоким, сжав кулаки. — И Круг не поминай! То наше дело, не твое!

— Ваше, ваше, — положила мне руку на плечо Марфа, как видно подумав, что я сейчас в их беседу могу влезть. Причем зря, у меня даже мысли такой не возникло. — Не претендую. Книгу давай. Прямо сейчас давай, не потом.

— Не могу, — пробурчал старейшина. — Правда не могу. Нет ее тут. Я не совсем еще сбрендил, чтобы такое в доме держать. Меня домовые местные за нее со свету бы сжили, они колдовские книги под своей крышей терпеть не станут.

Не врет, все так и есть. Сам тому свидетель.

— Тогда поехали туда, где она есть, — непререкаемым тоном велела ему Марфа. — И сразу — никаких «до завтра» слышать не хочу. Сейчас! Машина у подъезда.

— Даже две, — добавил Валера. — Выбирайте любую, какая больше понравится.

— Только переоденься, что ли, — без особой тактичности посоветовала Евдокиму ведьма. — Есть чего поприличнее теперешнего наряда в твоем гардеробе?

— Да тут ехать всего ничего, — проворчал старейшина, который, похоже, все же усмирил свое недовольство тем, что и на этот раз вышло по-моему. — Или вообще пешком дойти можно.

Захоронку свою Евдоким устроил в небольшом сквере, которыми так богат этот район города, в основании небольшой беседки, похоже, еще в середине прошлого века тут возведенной.

— Ты нормальный вообще? — изумилась Марфа, когда он достал из неширокой ниши книгу, завернутую в замызганную тряпку. — А если бы кто посторонний ее нашел? Нынешний мэр коммунальщиков в хвост и гриву гоняет, они только и делают, что недавно уже покрашенное красят и асфальт кладут-снимают.

— Красить — не ремонтировать, это разные виды работ. — Евдоким поставил на место кирпичи, которые скрыли от нас его тайник. — Полвека тайником пользуюсь, ни разу не подвел. Теперь вот придется новый искать. Тьфу, горите вы ясным пламенем! На, держи.

Он сунул мне в руки колдовскую книгу, после плюнул под ноги и, не прощаясь, побрел в темноту сквера.

— Расстроился. Даже «Долг закрыт» не сказал, хоть по правилам и нужно, — посмотрев ему вслед, констатировала Марфа, после провела рукой по тряпице, закрывавшей книгу, и поморщилась. — Но не соврал. Не скажу, что это книга Кузьмы, но что собственность колдуна — точно.

— Какой неприятный дед, — произнес Валера. — И, сдается мне, очень мстительный. Саш, зуб даю, он тебе точно «ответку» попробует вкрутить.

— В обязательном порядке, — подтвердила Марфа. — Даже не сомневайся, Хранитель, так и будет. Причем не просто в виде какой-то пакости, которая испортит Саше жизнь, он будет пытаться его убить до той поры, пока не достигнет цели или сам не умрет. Тут ведь дело не только в личной обиде, но еще и вон в том перстне. Поправь меня, Смолин, если я неправа — это же ведьмачье наследие? Его носил кто-то из тех, первых?

— Да, — кивнул я.

— Не стану спрашивать, где ты его добыл, но поздравляю, это очень полезное приобретение. Особенно с учетом того, что до наших дней почти ничего ни от князя Олега, ни от его ближней дружины не дошло.

— А почему? — спросила Васька, увязавшаяся за нами.

— Потому что их хоронили по тогдашней традиции, в курганах, — пояснила Марфа. — С броней, оружием, перстнями, верным конем и изредка с красивой девушкой. Ну, чтобы там, за кромкой, было кому прислуживать витязю и его развлекать. Так что все наследство нынешних ведьмаков теперь в Нави, оно переместилось в те края тогда, когда на русских землях сменилась вера, и добраться до него возможности никакой нет. Вот и выходит, что перстенек этот есть ведьмачий раритет, которым Евдокиму смерть как охота обладать. Ясно, что молодым на него чихать, но старики, которые чтут традиции, это приобретение ох как оценят. Да и после смерти он ему хорошую службу может сослужить.

— Какую? — заинтересовался я.

— Такую, — усмехнулась ведьма. — Много будешь знать — плохо будешь спать.

— По таким делам скоро вообще спать перестану, — вздохнул я. — Кошмары замучают. И все-таки — откуда вы узнали, что книга Кузьмы у него?

— Наверняка не знала. Предполагала. Незадолго до смерти Савостин с ним какие-то мутные дела крутил, Евдоким даже в гостях у него бывал. Мне про это одна из моих подручных рассказала, она в том же доме живет. А в ночь, когда Кузьма помер, она твоего соплеменничка видела выходящим из его подъезда, причем в руках тот нес спортивную сумку, а за собой соль, смешанную с золой, сыпал. Надежное средство, чтобы душу проклятую с панталыку да следа сбить. Даже такую матерую, о которой мы речь ведем. Продолжать?

— Да нет, — ответил я. — И так все ясно. Евдоким сам себя назначил его наследником, получается.

— Получается. — Марфа зябко повела плечами. — Домой поеду. В следующий раз кофе попьем, пожалуй. Валера, не забудь — за тобой три клада.

— Я никогда ничего не забываю, — заверил ведьму Швецов. — Только предупреждай о выезде на место заранее, а не как всегда. Терпеть не могу эти твои «хватай мешки, вокзал отходит».

— Хорошо, — кивнула она. — Пожелание справедливое, постараюсь тебе угодить. Ну а ты, ведьмак, мои слова не забывай — стерегись своего собрата, он тебе сегодняшнее не простит. И за соседкой поглядывай в оба глаза. Кстати, этим двоим и спеться ничего не стоит. Враг моего врага — мой друг, как известно. А им ты враг, и враг лютый. Но не мне, это тоже помни.

— Не забуду, — пообещал я. — И — благодарю от всего сердца.

Наверное, надо было бы сказать еще что-то вроде «если что, всегда помогу», но я не стал этого делать. За такие слова всегда спрос велик, а мне в должниках у Марфы ходить неохота. Тем более что за помощь свою она оплату в полной мере от Валеры получит, так что, если я кому и должен, так это ему.

«Майбах» Марфы скрылся в ночной темноте, напоследок мигнув нам красными огнями, и мы остались с Валерой вдвоем. Ну, если не считать Жанну с Толиком.

—