Армия сыграла в этом процессе преобразований ключевую, даже основополагающую роль. Именно благодаря армии возникли два крупнейших приказа (Поместный и Разрядный), и именно армии нужны были новые ресурсы – людские и материальные – и новые механизмы получения и использования этих ресурсов. Свыше 70 % всего бюджета России уходило на содержание армии (такие цифры в то время были обычным делом и в других странах). С середины XVII века высокий социальный статус в Русском государстве был напрямую связан с местом человека в военной иерархии. И в петровское время именно благодаря армии появились новые структуры и институты – Сенат был создан, когда Петр отправлялся на войну с Турцией, а податная реформа была проведена во многом из-за того, что необходимо было содержать солдат, вернувшихся домой с Северной войны. Военные нужды требовали консолидации бюджета и координации административных усилий; деятельность армии не могла более регулироваться отдельными ведомствами, действующими независимо друг от друга. Поскольку Петр I лично уделял огромное внимание всем этим вопросам, ближний круг царя состоял из людей военных, то есть фактически воспроизводился привычный для Русского государства порядок вещей – социальный статус был тесно связан c положением в военной иерархии. В начале XVIII века окончательно сформировалась новая модель взаимоотношений между престолом и дворянством: империей стала управлять придворная военная элита, поддерживаемая мощным бюрократическим аппаратом.

Наряду с преобразованием административного устройства в России происходила колоссальная культурная трансформация. Европеизация (а если точнее, культурная переориентация) русской элиты началась как минимум в середине XVII века. Русские аристократы читали и говорили на других языках, впитывали европейские идеи, восхищались иностранными вещами, книгами и технологиями. Вне столицы распространение этих идей и обычаев происходило в основном через армию: состоявшие на русской службе иноземные доктора, офицеры и инженеры естественным образом знакомили русских людей с достижениями западной цивилизации. Не все слои русского общества одобряли эти контакты. Существовало несколько культурных движений, которые активно противились европеизации России. Однако при Петре процесс культурной трансформации Русского государства ускорился. Все русские офицеры обучались военному делу на «европейский» манер. Если при дворе окружение Петра переняло любовь императора к европейским обычаям и культуре, то европеизация офицерского корпуса проявлялась несколько иначе. В 1720-х годах армейские офицеры не только говорили друг с другом, но и преподавали военное дело, используя европейскую (в основном немецкую) терминологию; за много лет, проведенных на войне и в отрыве от гражданской жизни, в офицерской среде сформировался собственный язык общения, одновременно европейский и профессиональный. Это культурное изменение, как оказалось, имело необратимый характер: новый профессиональный жаргон стал тем языком, на котором говорила вся армия – от учеников гарнизонных школ до аристократов из гвардейских полков.

Таким образом, военные преобразования, начавшиеся еще до XVIII века, дали толчок политическим, бюрократическим и культурным изменениям в России. В этом контексте события, происходившие во второй половине царствования Петра Великого, оказали куда большее влияние на судьбу Российской империи, чем Полтавская битва, хотя историки не так часто прямо говорят об этом и исследований, посвященных этой теме, сравнительно немного.

Не всегда имеющие под собой твердую почву, но при этом последовательные изменения в русском военном устройстве, тесно связанные с многочисленными культурными, финансовыми и административными преобразованиями, сыграли ключевую роль в становлении к середине XVIII века России как одной из ведущих европейских – на самом деле мировых – держав. Впрочем, триумфальные ноты, звучащие в этом утверждении, вряд ли радовали русского солдата, который сражался за возвышение империи, или русского крестьянина, который содержал этого самого солдата. В петровской и послепетровской армии царили жестокость и угнетение; при новом административном устройстве солдат обеспечивали лишь самым необходимым и ничем сверх того, а офицеры обращались с ними даже хуже, чем помещики со своими крепостными. Для крестьянства содержание военной машины Российской империи было едва посильной ношей: рекрутчина, подати и прочие повинности поставили русского мужика на грань нищеты. Однако с политической точки зрения, новое военное устройство позволило России играть важнейшую роль в европейских делах в течение всего XVIII столетия.

Библиография

Примечания к библиографии

Говоря о русской военной истории раннего Нового времени, нужно отдавать себе отчет в том, что многое об этом нам еще не известно. Как заметил недавно П. Бушкович, почти все аспекты русской военной истории с 1613 по 1725 год нуждаются в дальнейшем изучении, и это притом, что данный период описан историками более подробно, чем период Смуты (1598–1613). Так, например, существует на удивление мало детальных исследований, посвященных различным военным кампаниям, о которых идет речь в этой книге, в том числе и тем, которые происходили при Петре I. Мы намного лучше – хотя далеко не так хорошо, как хотелось бы, – знаем, как должна была быть устроена военная жизнь Русского государства (законы, указы и проекты реформ), чем какой она была на самом деле. Организация различных политических и социальных институтов, определивших функционирование вооруженных сил России (финансирование, рекрутские наборы, продвижение по службе, снабжение и обучение солдат), все еще недостаточно хорошо изучена. Поэтому в библиографических материалах, о которых идет речь ниже, просто представлены исследования на различные темы, так или иначе связанные с данной проблематикой – в большинстве своем англоязычные.

Общий обзор

Несмотря на то что работы для исследователей русской военной истории все еще непочатый край, уже вышло немало публикаций, которые дают англоязычному читателю возможность поближе познакомиться с этой темой. Однако какой-то одной книги, в которой был бы охвачен весь период Раннего нового времени, пока что не существует. Говоря об истории XV–XVII веков, безусловно, нельзя не упомянуть основополагающий труд Р. Хелли «Enserfment and Military Change in Muscovy» [Hellie 1972]. Другой обязательной к прочтению книгой является «Soldiers of the Tsar: Army and Society in Russia, 1462–1874» Дж. Кипа [Keep 1985]. Там, где большинство исследователей описывают те или иные исторические события, говоря об интересах государства, Кип нередко показывает происходящее глазами солдата на поле боя. О войнах, которые Российское государство в течение долгого времени вело на северо-западном фронте, можно прочитать в книге Р. Фроста «The Northern Wars: War, State and Society in Northeastern Europe, 1558–1721», вошедшей в серию «Modern Wars in Perspective» [Frost 2000]; там же содержится превосходный анализ международного положения, сложившегося в ходе борьбы за балтийские земли. Петровскому времени посвящены две главы книги У. Фуллера «Strategy and Power in Russia, 1600–1914» [Fuller 1992], в то время как в «Politics and the Russian Army: Civil-Military Relations 1689–2000» Б. Тейлора описан только ранний этап царствования Петра, и то кратко [Taylor 2003].

Полезные обзоры различных периодов русской военной истории можно найти в целом ряде статей. Тем, кто интересуется более ранней эпохой, следует ознакомиться со статьями Б. Дэвиса «The Development of Russian Military Power, 1453–1815» [Davies 1999] и «The Foundations of Muscovite Military Power, 1453–1615» [Davies 2002], а также с работой П. Бушковича «The Romanov Transformation, 1613–1725», посвященной чуть более позднему времени [Bushkovich 2002]. Заслуживает упоминания и статья Р. Хелли «Warfare, Changing Military Technology, and the Evolution of Muscovite Society» [Hellie 1991]. В сборнике под редакцией Э. Лора и М. По «The Military and Society in Russia, 1450–1917» [Lohr, Poe 2002] нет обзорных статей, но есть много хороших исследований на разные темы, о которых будет сказано ниже.

Некоторые качественные обзоры военной истории России изданы только на русском языке. Главными из них являются «Вооруженные силы Русского государства в XV–XVII веках» А. В.