Когда она по-товарищески села рядом, не нарушая тишину, позволив ему вернуться к своему занятию, то задумалась о своих чувствах к этому созданию – как у призванного к жизни чудовища к доктору Франкенштейну. Лобсанг бесконечно манипулировал людьми и обстоятельствами, вмешиваясь тайно и беспрепятственно, чем нажил себе множество врагов. Но насколько она могла видеть, это всегда делалось с позиции заботливой любви к человеческим созданиям, пускай он и придирался к их недостаткам. Насколько ей было известно, ни одна жизнь не пострадала от его вмешательства, тогда как множество было, наоборот, спасено его незримой рукой – самым свежим примером стали эти дети-Следующие, благодаря его закулисным манипуляциям с участием Джошуа, Салли и Нельсона. Не говоря уже о том, что он сделал в прошлом для троллей…

Так что же она чувствовала к Лобсангу на самом деле? Не любовь – это точно. Она была его женой лишь в метафорическом смысле. И вообще, Лобсанг был не тем созданием, которого можно было бы любить по-человечески. Это было похоже, как ей иногда казалось, на жизнь с ангелом.

– Словно то, чего я никогда раньше не видела, – прошептала она. – Или только когда-нибудь увижу.

– Что такое, Агнес?

– Лобсанг, остановись на минуту, пожалуйста.

Будто на миг озадачившись, Лобсанг встал и подошел к Агнес – та встала навстречу, схватила его, поцеловала в щеку и тесно прижалась к нему, склонив голову на грудь этого самостоятельного в своих поступках модуля. И пока он держал ее, она могла поклясться, что ровный шум механизмов твена как будто сбился. Но, наверное, у нее просто разыгралось воображение.

Той ночью вместо того, чтобы, как обычно, раздеться и лечь в кровать, Агнес оделась потеплее, прошла через гостиную и постучала в дверь рулевой рубки. В открывшейся двери показался недоумевающий Лобсанг. Лампы внутри тускло светили, маленькую кабину заливал лунный свет.

Агнес подошла к нему.

– Знаешь, однажды давным-давно ты рассказал мне, что по ночам, когда путешествуешь в твене, ты любишь вставать и смотреть на Луну. Или на луны, если ты в это время переходишь. Давай этой ночью посмотрим на Луну вместе.

Его улыбка была неподдельно искренней.

– С удовольствием. Это будет честью для меня.

– Не будь со мной таким слащавым, – хмыкнула она. – Теперь скажи мне, где ты держишь «Бэйлис»?

Но спустя какое-то время, сидя рядом с Лобсангом с одеялом на коленях, в тепле рулевой рубки, погрузившись в ее спокойное механическое жужжание, она все-таки заснула.

Когда она проснулась, было уже утро. Лобсанг все еще стоял у окна, хмуро глядя на Мягкую Посадку.

– Лобсанг?

– Нам надо здесь прибраться, – сказал он, не оборачиваясь.

– Прибраться? Как?

– Нужно убрать все это. Здания, изгороди в полях, даже дороги. Стереть. Это то немногое, что я могу сделать для Следующих и человечества, просили меня об этом или нет.

Она сдержала вздох. Ей очень не хватало первого утреннего кофе, прежде чем общаться с Лобсангом, когда он становился Лобсангом.

– О чем ты говоришь? Зачем тебе это делать?

– Агнес, прекрати смотреть на меня как на сумасшедшего. Давай рассуждать логически. Грядущая раса ясно дала понять, что ушла так далеко, что нам до нее не добраться.

– И как ты думаешь, куда они ушли?

– В полученном мною послании говорилось, что они организовали себе что-то вроде резервации на ранее незаселенной территории Долгой Земли, которую они теперь считают своей собственностью. Они назвали ее Фермой. Насколько она велика – один мир или миллионы, и где он, на Западе или на Востоке, и как далеко от нас – я не знаю. Вполне возможно, что он даже не непрерывен – я имею в виду, что, может, он состоит из нескольких частей. Всю остальную Долгую Землю они оставляют нам. Любезно с их стороны, правда?

– Но, честно говоря, если самопровозглашенная сегрегация – это их выбор, что ж, могло быть намного хуже. Для нас, я имею в виду. Ведь мы уже один раз угрожали их уничтожить. Прямо сейчас кажется, что их приоритетом является выживание, по крайней мере до тех пор, пока их так мало. Я не верю, что они могут причинить нам какой-то вред – до тех пор, пока мы не нарушим их одиночество. Но подозреваю, что мы можем сами создать себе неприятности…

– Поэтому ты не хочешь оставлять шанс последовать за ними.

– Точно.

– И поэтому ты уничтожишь это место. И любые возможные указания на их местонахождение.

– Это все, что я могу сделать, Агнес.

Однако Агнес в глубине души знала, что Лобсанг очень хочет сделать больше. Он жаждал знать. Быть со Следующим. Но все, что он мог, – это сыграть здесь роль смотрителя, прибраться за ними так же, как он подметал листья в своем парке троллей в последовательном Мэдисоне.

Он продолжал размышлять вслух:

– Как это сделать? Полагаю, я мог бы убедить так много троллей, сколько смогу найти, чтобы они пришли сюда и все уничтожили. Убрали все следы того, что было Мягкой Посадкой. В качестве альтернативы можно разве что сбросить небольшой астероид прямо на крышу мэрии. Дешево и сердито, если учесть, от чего я должен отталкиваться в своей работе.

– Правда? И от чего же?.. Упоминая астероиды, я полагаю, ты говоришь о космосе. Конечно, ведь, по твоим словам, ты работаешь из облака Оорта[46].

Его ухмылки временами могли быть удивительно причудливыми.

– Мои лучшие шутки как хорошее вино – с годами становятся только лучше. Мне не нужно работать из облака Оорта, чтобы провернуть подобную операцию. Небольшой околоземной астероид можно было бы отклонить для удара за считаные дни или и того меньше. Или даже часы, если бы он пролетал достаточно близко. Конечно, перед этим я бы убедился, что эта территория пуста, и предупредил бы слоняющихся вокруг пионеров, а также установил что-то вроде системы помощи тем, кто проваливается сюда через мягкие места тем же таинственным способом, что Рич и Джордж…

Она взяла его руки в свои.

– Не сейчас. Пойдем. Давай позавтракаем, а затем отвезем наших потерявшихся мальчиков домой.

Но он не сдвинулся с места. Затем посмотрел на показания приборов перед ним.

– Мальчики ведь в безопасности на борту, не так ли?

– Да. Все еще спят. Почему ты спрашиваешь? – В этот момент что-то в окне отвлекло ее. – Лобсанг?

– Да?

– Что это за свет в небе?

– Агнес, я был не совсем честен с тобой. Как только я получил это сообщение от Следующих, сразу начал приготовления. Я мог бы легко увести метеорит прочь, если бы это выглядело приемлемым.

– Этот свет, который падает с неба… получается, ты серьезно поработал этой ночью, да? Я ведь должна была быть твоей совестью. Что же ты наделал, Лобсанг? Что ты наделал?