– Я…

– Хватит! Не говори сейчас ничего. Поразмысли. Как решишь, так и будет. Больше я за тобой гоняться не стану.

Дьявол Ролинс ни за что бы не признал вслух, что любит внука. Хотя в этот день он был, как никогда, близок к признанию в любви.

Дьявол – прежде всего человек действия. Колли, пожалуй, и не понимал до конца, насколько в действиях старика проявлялись его чувства. Когда-то он убил Джона Торна, чтобы отвести от внука беду.

Колли тоже не стал бы говорить о своей любви к Альберту, но он скучал по деду. Ему хотелось на ферму, к лошадям. На свою ферму. К своим лошадям. Отныне он – единственный хозяин. Пугающая мысль, но и захватывающая в то же время.

Если Лейни согласится стать его женой, у него будет все, о чем он мог мечтать.

Он швырнул рукавицы в кузов. Июльская жара начала спадать. Пора заканчивать работу, приводить себя в порядок и отправляться в город.

Пора услышать то, что скажет Лейни.

Когда струя воды смыла с тела грязь и пот, Колли в который уже раз возблагодарил бога за то, что в старом доме сохранился электронасос. Он натянул чистые джинсы и продел руку в рукав рубашки, когда услышал, как хлопнула дверь комнаты.

– Дьявол? Это ты?

– Ролинс! Если вы здесь, выходите!

Голос Уэя Блэкберна.

– Я здесь! – крикнул Колли и остановился на пороге. – Что вам нужно?

Уэй, стоявший к нему спиной, вздрогнул и обернулся.

– Колли, что вы здесь делаете, скажите на милость?

– В этом доме никто не живет и никто сюда не ходит – по крайней мере, так было до сегодняшнего дня, – проворчал Колли, продевая в рукав вторую руку.

– Я заметил, что из тупика выезжает грузовик Дьявола, – сказал Уэй. – По-видимому, решил я, старик обнаружил вас.

– Постарел дедушка, – усмехнулся Колли. – В прежние времена он никому не позволил бы за собой следить.

– Не исключено, – веско произнес Уэй, – что он хотел, чтобы я встретился с вами.

– Как вас понимать? – Колли напряженно выпрямился.

– Вы приняли душ и побрились, – заметил Уэй. – Это хорошо.

– Да что все это значит, черт побери?

Вместо ответа Уэй достал пистолет и направил его дуло на Колли.

– Вы арестованы, вот что это значит.

– Арестован? – Колли отступил назад. В сверкающих глазах помощника шерифа, а главное, в черном дуле револьвера Колли прочел, что разговор предстоит серьезный. – Ничего не понимаю. Я ничего не сделал. Между прочим, не так давно я уже побывал в тюрьме. А сегодня я планировал посетить более приятное место, а именно «Магнолию».

– Ничего не имею против. Там мы и сделаем первую остановку. – Уэй достал из сумки на ремне пару наручников и протянул их Колли; тот инстинктивно взял их. – Надевайте.

– Вы с ума сошли!

Дуло револьвера уперлось Колли в грудь. Раздался щелчок взводимого курка.

– Нет, не сошел. Если вы рассчитывали увидеть сегодня Лейни, делайте то, что вам говорят. Надевайте наручники, иначе я буду стрелять. Стоит мне только вспомнить, как вы забрались к ней в постель, воспользовавшись ситуацией, и я готов убить вас. Быстро надевайте.

После небольшого колебания Колли застегнул на запястье никелевый браслет.

– Теперь второй. – Уэй поставил револьвер на предохранитель и убрал его в кобуру. – Все получилось проще, чем я думал, – заметил он. – Я собирался огреть вас по голове, а потом надеть наручники.

– Куда мы едем? – грубо оборвал его Колли.

– Как вы сами сказали – в «Магнолию». И хватит вопросов. Быстро в машину. На заднее сиденье.

Пожалуй, Уэй Блэкберн был единственным на свете человеком, которому Колли не стал оказывать сопротивления при аресте. Он знал, что Уэй не опустится до обыкновенных полицейских уловок.

Наверное, Колли следовало бы испугаться. Раз или два в жизни он видел Уэя в гневе, но сейчас он был как будто спокоен. Значит, все дело в Лейни. Несмотря на девяностоградусную жару[9], Колли пробрала дрожь, однако он не осмеливался задать вопрос, который вертелся у него на языке.

Когда полицейский автомобиль затормозил у «Магнолии», рубашка на спине Колли промокла от пота.

Уэй распахнул дверцу:

– Выходите.

Колли вытянул перед собой скованные руки и ступил на землю босыми ногами – Уэй даже не дал ему времени обуться.

Где же она?

– Ее здесь нет. – Уэй словно прочел его мысли. – Она пока даже не знает, что вы приехали.

Они вошли в холл. Уэй кивнул в сторону лестницы, той самой, по которой Колли уже поднимался две недели назад.

– Надеюсь, дорогу вы помните.

– Так вы хотите, чтобы я…

– Вперед, Колли, если не хотите, чтобы я вам помог.

Колли двинулся вверх по ступенькам, Уэй – за ним.

В коридоре Уэй обогнал его и открыл перед ним дверь.

– Входите, Ролинс.

На столе горела лампа. Вентилятор, который в прошлый раз тщетно старался остудить сгорающего от страсти Колли, все так же жужжал на окне, не принося облегчения. Пот ручьем стекал по его спине. Он хотел почесать между лопатками, но мешали наручники.

– Послушайте, Уэй, снимите их наконец.

– Сядьте. Нет, не сюда. На кровать.

Колли окончательно потерял терпение.

– На кровать? Неужели я в вашем вкусе? – насмешливо проговорил он, не двигаясь с места.

– Отнюдь. Вы мне отвратительны, если хотите знать, – буркнул Уэй. – Но у меня есть двоюродная сестра. Вы заявили, что поступите так, как она скажет. Недавно она дала мне знать, чего именно она хочет. Девушка она хорошая, если не считать ее слабости к молодым оборванцам, поэтому, наверное, она не станет повторять вам в лицо то, что сказала мне. Но желание ее необходимо исполнить. Вы всерьез говорили, что подчинитесь ее решению? Вы ее любите? Если нет, убирайтесь прямо сейчас. Тогда вы избавите меня от соблазна пристрелить вас.

В течение минуты мужчины мерили друг друга хмурыми взглядами. Колли нарушил молчание первым:

– Лично я хочу, чтобы она вышла за меня замуж, прожила со мной всю жизнь, нарожала бы от меня детей, а в старости посиживала бы рядом со мной на веранде. Чего же хочет она?

– Я, вообще-то, скромный человек, поэтому изо всех сил зажимал уши. Но до меня донеслось что-то насчет того, чтобы привязать вас к кровати.