Сибилла вновь стала прежней. Страшила подумал, какая же из них настоящая – эта или Пацца Феани из замка Мраккмор.

– Я не хочу быть подопытной морской свинкой, – сказал огр.

– Для меня. Но не для эльфа.

– Что сказал бы Наэварра, услышав, как его обзывают разбойником и убийцей? – спросил Страшила.

– Ему не привыкать.

– Но не слышать такое из уст соратницы.

– Я ему не соратница! – прошипела Сибилла.

– В чем же тогда дело?

– Тебе не понять. Тут… интересы многих.

– Что с того? Все едино – эльф верит тебе. А потому всецело положился сейчас на твою магическую протекцию. Он и в мыслях не держит, что ты способна завести его в ловушку.

– Не переходи границы, чудовище. Никакой ловушки нет. Более того, лишь благодаря мне нас еще не настигли эти темные личности, что следуют за нами по пятам.

– Как же так? Ты колдуешь, а они все равно идут?

– Они не знают, по какой мы движемся тропе. У них чародей, но, кажется, он не может подобрать ключик к моим заклятьям.

– Но они идут за нами…

– Не за нами, – ответила Сибилла. – Они едут туда же, куда и мы. К Источнику.

– Становится совсем интересно, – отозвался Страшила. – И ты так спокойно об этом говоришь?

– Спокойно.

– Сделай что-нибудь.

– Не время. Они считают, что могут застигнуть нас врасплох. Не будем развеивать их иллюзии раньше времени.

– Сколько их?

– Пятеро, включая мага.

– Ты его знаешь?

– Нет. Он мне не представился.

– Я считал, что вы способны почуять друг друга, по запаху или вроде того.

– За кого ты нас принимаешь, огр? За бродячих собак, что ли?

– Нет. За тех, кого не проведешь.

– Это ближе к истине. Я видела, что вспыхнуло в твоих глазах, когда я озвучила свое предложение. Меня не обманешь, Браги, в этом все дело. Ты не отбросил эту возможность – встретиться с Паццой Феани. Может быть, настанет момент, когда ты поймешь, что нам обоим было бы выгодно сотрудничество.

– Я устал от нашей изысканной беседы, – проговорил Браги наконец. Минуты три они ехали молча. – И все менее понимаю, к чему она нас приведет. Разве что к ссоре. Похоже, это и есть ссора.

– То, что мы не сошлись во мнении по ключевым вопросам, ничего не означает.

– Значит, объявим перемирие?

– Мы не объявляли войны…

Рука Сибиллы поднялась. На этот раз предостерегающе. Браги остановил своего першерона. Впереди клубились лунные сумерки, Страшила мог видеть, как лесная дорога начинает резкий спуск к открытому месту. Там, во мгле, кто-то был.

Вопросительно поглядев на чародейку, Браги не спешил вынимать оружие. Скорее всего, там эльфы, те, что должны были встретить Наэварру.

На ладони Сибиллы сидела крошечная птичка голубого цвета, напоминающая колибри. Чародейка что-то прошептала крохе и отпустила ее. Страшила усомнился, что маленькая тварюшка живая, скорее, фантом. Птичка упорхнула и исчезла в проходе, образованном смыкающимися над тропой кронами. Лес заволновался, козодои шумели больше других его обитателей.

Сибилла подозвала Наэварру, и эльф подъехал к ней, пристроившись справа.

– Ламиталарс, – сказала Вридалю чародейка. – Он ждет. Говорит, что дорога до самого места свободна.

Наэварра склонил голову, слушая лес.

– Что ж, я еду первым.

Он посмотрел на них, чародейку и огра. Страшила кивнул, посчитав, что эльф нуждается в ободрении. Но тот не нуждался. В нем уже ничего не было от того измученного, хотя так и не сломленного пленника, который едва избежал публичной казни. Далеко не каждый был способен сразу сесть на лошадь и ехать, далеко не каждый мог блеснуть таким острым умом, проведя пару недель в каменном мешке, питаясь тухлятиной и отбиваясь по ночам от обнаглевших крыс. Наэварра был способен – и, казалось, на гораздо большее. Словно его поддерживала какая-то сила. Вероятно, та самая твердокаменная убежденность, что судьба готовит ему совсем другую участь, чем ту, что предлагал виконт Шардэ. Так или иначе, Браги встречал мало существ, обладающих подобной крепостью.

Сзади подобрался любопытный Зирвент.

Эльф тронул коня, и тот пошагал к древесной арке, за которой начинался спуск.

– Там засада? Засада, да? Нас всех перебьют, да? – прошептал вагант. – Говорите честно, чтобы я сумел подготовиться и умереть как мужчина.

– Мужчина? – спросила чародейка. – Где? Покажите!

– Как это?.. – смутился Зирвент. – Ага, госпожа опять шутит.

– Нет. Человеческих мужчин тут нет. Есть один эльфийский, в компании с другими, и один огрский, – бросила Сибилла, не удостоив болтуна даже взглядом через плечо.

– Зирвент, перестань наводить панику, – проворчал Страшила. – Ты всем действуешь на нервы.

– Как всегда, – отозвался тот.

– Если не замолчишь, я сделаю так, что до самого утра ты не сумеешь произнести ни слова.

– Наглость с позиции силы!

Чародейка обернулась в седле, вагант немедленно поднял руки, сдаваясь.

– Всё, всё!

– Твой папаша, любитель плеток, был из рук вон плохим воспитателем! У меня возникает большое желание продолжить его дело!

– А как… про плетку? – спросил ошеломленный Зирвент. – Я же… мы же… – Он указал за спину.

– Я не могла отказать себе в удовольствии послушать ваш серьезный разговор, – ответила Сибилла.

– Понятно. Тяжело быть черепашкой, – пробормотал вагант.

– Какой черепашкой?

– Не важно, госпожа чародейка.

Страшила дал Зирвенту знак замолчать. Его вагант послушался. Есть время раскрывать рот, есть время закрывать его. Особенно когда тебе угрожают решить проблему болтливости при помощи чар.

С той поры, как эльф уехал, прошло минут пять. Сибилла решила, что этого достаточно, и двинулась вперед. Браги следом. За его унылым вьючным конем тащился Зирвент.

Могильный Камень – полуразрушенная стела на берегу сухого ручья – наклонился вправо. Почва осела под его тяжестью, дожди подточили основание. Браги пытался разглядеть, что написано на стеле, но камень слишком сильно пострадал от времени и погоды. Несомненно, он имел отношение к эльфам и их давней истории. А ручей – так от него осталось лишь воспоминание. Русло было широким и тянулось с севера на юг, напоминая заросшую травой дорогу. Пологие берега целиком скрывались в гуще папоротников.

Пятеро эльфов ждали Сибиллу, Браги и Зирвента. Выстроившись шеренгой, фрилаки перегородили русло сухого ручья. Тень от Могильного Камня, искаженная косо падающим лунным светом и кронами деревьев, лежала у передних копыт лошадей. Эльфы молчали. Браги подъехал ближе, чародейка держалась рядом.