– Но зачем тебе целый дом?

– Чтобы держать в нем своих девушек. – Миссис Фрост делает небольшую паузу, потом продолжает: – Вот не далее как сегодня утром я встретила одну с дилижанса.

– Девушку?

– Пятнадцать лет. Прекрасный цвет лица. Жаль, она совершенно безграмотна и неотесанна, но зато у нее чудесный голос и природная грация – редкое качество. Она в два счета всему научится, едва лишь перестанет плакать.

– Ох, Элиза, от тебя я такого совсем не ожидала.

– Удивительно, что ты ничего не знаешь. Конечно, заведение мое только-только открылось, но оно уже стало довольно популярным.

– Я не читаю непристойных журналов. Мне это ни к чему.

– Значит, тебе неизвестно, что моя Лолли пользуется огромным спросом после того, как я продала ее в первый раз за пятьдесят гиней. Пятьдесят гиней, миссис Хэнкок!

– Ты очень быстро преуспела, я смотрю.

– Ну, у меня все-таки немалый опыт.

Это действительно так. Ведь Элиза на протяжении многих лет неотлучно находилась при ней, и ее прямой обязанностью было знать все и всех в обществе.

Анжелика трясет головой:

– Но этот дом, превосходный дом, который ты снимаешь… Мы же с тобой остались без гроша. Просто нищими. Где ты достала денег?

На лице миссис Фрост не отражается ни тени смущения.

– У меня накопился небольшой капитал.

«А у меня никакого капитала не было, – горько думает Анжелика. – У меня не было вообще ничего».

Однако говорит она – еле ворочая непослушным языком – совсем другое:

– Ты всегда умно распоряжалась деньгами. Гораздо умнее, чем я.

– У тебя были свои таланты.

– Ты так умело вела мои счетные книги, – медленно, с яростью произносит Анжелика, сужая глаза, но миссис Фрост просто улыбается и отпивает глоточек из чашки.

Нет, она не признается. Держится так, будто совесть у нее совершенно чиста. Будто она не присвоила драгоценность, принадлежавшую Анжелике.

С минуту женщины молчат.

– Полагаю, ты приехала с намерением сообщить мне некоторые вещи, для меня небезынтересные, – наконец говорит Анжелика. – У тебя есть что-нибудь, что мне следует знать?

«Ты с самого начала замышляла обокрасть меня? – хочется ей спросить. – Или просто воспользовалась подвернувшейся возможностью?»

– Нет, – отвечает миссис Фрост. – Думаю, ты все прекрасно понимаешь. Ах да… ты, наверное, не слышала про нашу старую подругу, миссис Чаппел.

– А что с ней? – У Анжелики холодеет сердце. – Здорова ли она?

– Вполне. Но у нее крупные неприятности. С законом. – Последние слова она произносит с нескрываемым удовольствием, но Анжелика небрежно отмахивается:

– Обычные обвинения? Право слово, Фрост, пора бы уж и знать правила этой игры. Она заплатит штраф, и дело с концом.

Миссис Фрост мерзко прищуривается:

– Не разделяю твоей уверенности. Нынче она не в таком почете, как раньше.

– Чепуха. – Анжелика хмурит брови. – У миссис Чаппел всегда будут надежные покровители. Она самая влиятельная настоятельница в городе.

Часы внизу бьют шесть. Хлопает передняя дверь, и мистер Хэнкок с топотом несется через прихожую, зычно возвещая о своем прибытии:

– Эгей! Ваш муж вернулся!

Взбегая по лестнице, он кричит:

– Анжелика! Анжелика! Миссис Хэнкок, вы где?

– Здесь, – пытается ответить Анжелика, но голос у нее пресекается. Она чувствует себя совершенно разбитой.

Мистер Хэнкок распахивает дверь и врывается в гостиную, охваченный возбуждением, которое почти осязаемыми волнами плещется вокруг него, вместе с лошадиным запахом пота. Одна штанина бриджей разодрана внизу, и на жирном колене чернеет запекшаяся кровь. Он треплет Анжелику по плечу и чмокает оборку ее чепца. Щека у него измазана чем-то вроде копоти.

– Хорошие новости! – выпаливает он. – Хорошие новости, голубка моя!

– Здесь миссис Фрост, – указывает Анжелика.

– Доброго вам вечера, миссис Фрост, доброго вечера.

– Да он нетрезв, – злорадно усмехается миссис Фрост, но Анжелика не обращает внимания; она суетится вокруг своего мужа, своего глупого, честного мужа: отряхивает с него пыль, помогает снять редингот.

– Вы в какой переделке побывали, а? Что с вами стряслось?

– Т-ш-ш! Ничего страшного. Я просто оступился.

– А ваши костяшки! – Анжелика понижает голос до испуганно-укоризненного шепота. – Вы подрались?

– Ничего подобного, господь с вами!

– Мне, пожалуй, пора, – говорит миссис Фрост. Вид у нее чрезвычайно довольный.

Мистер Хэнкок спохватывается.

– Ох, я совсем забыл о приличиях! – удрученно восклицает он. – Бесцеремонно прервал вашу беседу, милые дамы, когда мне следовало бы проявить сдержанность.

– Не беспокойтесь. – Миссис Фрост встает с места. – Я уже ухожу.

– Разве вы не останетесь отобедать с нами? – спрашивает мистер Хэнкок.

– Благодарю, но у меня назначена встреча. Я приезжала просто проведать вашу супругу.

– Я провожу вас.

– Да, мистер Хэнкок, пожалуйста, проводите нашу гостью, – говорит Анжелика. – До свидания, Элиза.

Мистер Хэнкок с грохотом спускается по лестнице, забрав с собой душное облако запахов, источаемых миссис Фрост. Анжелика стоит на пороге гостиной, дрожа от слабости, прижав ладонь к груди. Когда передняя дверь со стуком закрывается, муж кричит из прихожей:

– Анжелика! Милая моя женушка! Сойдите ко мне, я расскажу вам про ваш новый дом!

– О чем вы, мистер Хэнкок? – Она торопливо двигается вниз по темной лестнице. – Здесь надо бы зажечь несколько свечей.

– Я купил вам дом, мой ангел. Я тщательно все там осмотрел, и он в полном порядке. А какой роскошный! Надеюсь, вы простите меня за вторжение. Мне не терпелось сообщить вам новость, но теперь я понимаю, что поступил неблаговоспитанно. Дом расположен в живописной местности рядом с Гринвичем, миссис Хэнкок. И он совершенно в вашем вкусе. A la mode, моя дорогая, a la mode!

– Вы в самом деле купили дом?

От мистера Хэнкока пахнет пивом, на башмаках у него налипли опилки.

– В самом деле, – подтверждает он.

– Почему же вы не объявили об этом, пока здесь была эта ужасная женщина? Очень хотелось бы посмотреть на ее физиономию. Ха! Это дало бы ей пищу для размышлений. Так он точно теперь принадлежит нам? И он действительно роскошный?

– Да, да! Вы будете поражены! – Мистер Хэнкок снимает шляпу с париком вместе и с наслаждением потирает ладонями щетинистый череп. – Фух-х! Так-то лучше… – Он засовывает большие пальцы за тугой пояс бриджей и продолжает: – А еще лучше будет, если я пропущу глоточек-другой. – Он громко стучит тростью по полу, чтоб было слышно во всем доме. – Бригитта! Где Бригитта?