– Это так. Наверное, вскоре и работал бы в какой-то такой компании, если бы не пожадничал. Если бы мы с Беном не пожадничали. Приехал Корсак, расписал такие условия, что мы не могли отказаться – другие просто слюнками истекали. А мы чувствовали себя на вершине. Ну как же – лучшие на курсе и получили лучшее назначение.

– Значит, жалеешь, что попал к Корсаку?

– Иногда да. А с другой стороны… Словом, не знаю, но ты не переживай: когда я внутри операции, я не ботан, а хорошо отлаженная машина, исполняющая все, что в нее заложили.

Вскоре шаттл запустил двигатели, прибавил тяги, но еще с десяток секунд продолжал оставаться на земле, а затем вдруг завибрировал корпус, и судно на максимальной тяге пошло вверх, взлетный режим сменился на разгонный, и аппарат понесся, рассекая плотную атмосферу, стремясь вырваться из ее объятий на простор бескрайнего космоса.

Майор Корсак вернулся через пару часов после взлета, когда его агенты уже адаптировались к подташнивающему действию искусственной гравитации. Судно было не пассажирское, а потому здесь обошлись суррогатной имитацией гравитационного поля, поскольку создание имитации, близкой к натуральной гравитации, стоило очень дорого и требовало значительного технического оснащения.

Эта роскошь полагалась только пассажирским судам «океанского класса», рассчитанным на богатую публику. Все остальные обходились имитациями разной степени подобия.

– Ну что, бойцы, готовы к опросу? – спросил он с ходу и, пройдя к низкому столику, уселся на узкий неудобный стул.

– Мы готовы, сэр, – ответил Ружон. – Но хотелось бы сначала увидеть всю картину полностью, чтобы мы понимали, что и из какой области вы будете спрашивать.

– Да, – согласился Брейн. – Это поможет нам лучше понять всю схему.

– В планы нашего куратора излишняя осведомленность агентов не входит, – съязвил Ружон.

– Это не секрет, широкая осведомленность нужна только в том случае, когда агент выполняет руль суперагента, а для вас это разовая акция, к тому же вас двое. Но я готов рассказать все, что нужно.

Корсак подвинул стул к стене, чтобы было удобнее опереться на нее спиной.

– Итак, вы будете брошены на прорыв укрепленной цепи. После ее прорыва вы, ориентируясь на навигационный метки, должны покинуть лодку и отправить ее выполнять отвлекающую функцию. Чем дольше она потом продержится, тем лучше. Далее – вы на аквароутах пройдете под водой двадцать километров до насыпного острова «двести пятнадцать», другого названия у него нет, где оседлаете глиссер, в котором будут лежать документы с вашей биоиндификацией, то есть практически настоящие удостоверения личности.

– Я так понял, нас будут ждать как специалистов в сфере программирования, – заметил Брейн.

– И да, и нет. На самом деле заказчику, который вызвал специалистов, нужно починить сервер. Все железо для этого они закупают сами, не доверяя никому, чтобы не получить закладок, но отладку и замену им приходится доверять профессионалам.

– До определенного уровня мы и есть профессионалы, – сказал Ружон. – Какой именно уровень от нас ожидается?

– Тут нет точной информации, но те, кто туда на этом глиссере ехал, имели в документах отметки «супертерминал».

– Ого!.. – произнес Ружон и сел на кровати ровнее.

– А что с прежними пассажирами? – спросил Брейн.

– Об этом не думай. Ваше дело – погрузиться на их место и через три часа прибыть на промежуточный островок, там нечто вроде таможни, и оттуда местные доставят вас на основной остров. По моим сведениям, у вас будет три дня на работу, но они вам скажут, что у вас неделя – сделаете работу за три дня, остальное время за их счет будете отдыхать – там имеется небольшая курортная зона, так что все выглядит по-настоящему.

– А на самом деле? – спросил Ружон.

– А на самом деле они будут вас подгонять, а как только убедятся, что работа сделана, вывезут на материк и ликвидируют через аварию на дороге или нападение грабителей. Что-нибудь простое.

– Не боятся, что компания выкатит им претензию?

– Нет, они с готовностью заплатят штраф, что «недоглядели», поскольку, скорее всего, должны проводить спецов до трапа пассажирского шаттла.

– Значит, за эти три дня мы должны будем найти в программном массиве место, куда поставить блокирующий код, и успеть сбежать, правильно?

– Правильно.

– А может, мину подсунуть? – спросил Ружон. – Что-то совсем миниатюрное тонкопленочное?

– Нет, вас будут крепко проверять, и взрывчатка может проявиться в спектре во время контрольной засветки. Бомба должна быть только программная.

– Значит, у нас все получается, мы убегаем – и что?

– Большего тебе знать не положено. Ты просто возвращаешься по одному из маршрутов отхода, я крепко тебя обнимаю и даю две недели отдыха и толстый пакет с премией. Есть еще вопросы по общей схеме операции?

Брейн и Ружон отрицательно покачали головами.

– Отлично, тогда давайте займемся деталями.

Все семьдесят часов, которые пришлось провести в тесной каюте, Брейн с Ружоном только и занимались тем, что спали, заново перечитывали руководство, потом приходил Корсак и опять начинал тотальный опрос по всем деталям, что были описаны в руководстве, а также формировал возможные обстоятельства, непредусмотренные планом, и выслушивал предложения по преодолению непредвиденных проблем.

По своему богатому опыту Корсак знал, что, сколько бы он ни придумывал непредвиденных обстоятельств, всегда будут такие, какие ему и в голову не приходили. Всего предусмотреть было нельзя, однако эти тренировки позволяли держать агентов в тонусе.

Наконец, во время послеобеденного отдыха, когда Брейн лежал и смотрел в изношенную обивку потолка, шаттл начал торможение.

– О, кажется, подъезжаем, – заметил Ружон и сел на кровати.

– Может быть, орбита?

– Может, и орбита.

Их гадания прервал появившийся майор Корсак со своим небольшим солдатским ранцем.

– Поднимайтесь, ребята, мы пересаживаемся.

Собираться особенно не пришлось – это ведь пересадка, а не высадка. Поэтому Брейн с Ружоном лишь подхватили свои тяжелые кофры и последовали за майором.

Пока они шли по короткому коридорчику, шаттл еще раз включил торможение, а затем стал отрабатывать маневровыми дюзами, из-за чего судно начало бросать из стороны в сторону. Наконец лязгнули магнитные захваты, и шаттл присоединился к какому-то переходному шлюзу.

– Наш грузовик? – спросил Брейн.

– Он самый, – подтвердил Корсак. А когда над дверцей загорелась зеленая лампочка, сообщавшая, что переходный шлюз заполнен воздухом, лично разблокировал дверь и шагнул на заиндевевший пол шлюза.