Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так и случилось. Он появился в дверях салона через минуту с унылым лицом.
— Ваша рация не работает, мистер Петерсен.
— С этими старыми аппаратами надо уметь обращаться,— тактично заметил я.— Может быть, я...
— Я сказал, что она не работает. Это значит, что не работает.
— Чертовски странно. Она работала...
— Хотите попробовать?
Я попробовал. Никакого эффекта. Я крутил ручки и щелкал переключателями. Ничего.
— Что-то с питанием, наверное,— предположил я.— Сейчас проверим.
— Не потрудитесь ли снять переднюю панель?
Я с удивлением уставился на него. Выждав немного, сменил выражение на напряженно задумчивое.— Вам известно что-то, о чем я не догадываюсь, сэр Энтони?
— Сами увидите.
Конечно, я увидел и изобразил последовательно удивление, непонимание, досаду и, наконец, праведное возмущение. После этого произнес:
— Вы знали. Откуда вам было это известно?
— Ответ сам напрашивается.
— Ваш передатчик,— медленно сказал я.— Он не просто вышел из строя. У вас был тот же ночной гость.
— И на «Орионе».— Он опять поджал губы.— Большой голубой двухмачтовик, стоит недалеко от моей яхты. Единственное судно в гавани, не считая наших, где есть передатчик. Вернее, был. Разбит. Я только что оттуда.
— Разбит? И у них тоже? Но кто же мог на такое пойти; скажите Бога ради? Не иначе как дело рук сумасшедшего.
— Вот как? Дело рук сумасшедшего? Я в этих вопросах кое-что смыслю. Моя первая жена была...— Он внезапно замолчал, как-то странно потряс головой и затем продолжал, медленно выговаривая слова: — Действия психически больного иррациональны, случайны, бесцельны по сути совершаемых поступков. То, с чем мы столкнулись, абсолютно иррационально, но неслучайно и преследует определенную цель. Все заранее продумано и спланировано. Есть и причина для подобной акции. Сначала я думал, что кто-то хочет лишить меня связи с материком. Но это невозможно. Лишив меня временно возможности общения, никто ничего не приобретет, а я ничего не потеряю.
— Но вы же сами сказали, что на нью-йоркской бирже...
— Пустяки,—-ответил он презрительно.— Никому не хочется расставаться с деньгами, даже если речь идет всего о каких-то нескольких миллионах. Нет, мистер Петерсен. Дело не во мне. Здесь есть некие А и В. Для А жизненно важно поддерживать постоянную связь с материком. Для В не менее важно, чтобы А был лишен этой возможности. Вот и предпринимает меры. Что-то интересное происходит в Торбее. Речь идет о крупной игре. У меня на такие дела нюх. .
Он был совсем не глуп. Впрочем, идиотам редко удавалось пробиться в мультимиллионеры. Я бы сам на его месте не смог лучше оценить обстановку.
— Вы еще не обращались в полицию?
— Сейчас туда направляюсь. Только сначала сделаю пару звонков.— Его глаза вдруг заблестели холодным огнем.— Если, конечно, наш друг не разбил оба телефона-автомата на главной улице.
— Он сделал лучше. Обрезал провода. Где-то на берегу пролива. Где именно, никому не известно.
Он уставился на меня, потом зашагал к выходу, но вдруг остановился и вновь повернулся ко мне. Лицо его ничего не выражало.
— Откуда вам это известно? — Тон соответствовал выражению лица.
— Полицейские сообщили. Они были у нас на борту вместе с таможенниками этой ночью.
— Полиция? Чертовски странно. Что было нужно полиции? — Он замолчал и смерил меня своим холодным взглядом.— Личный вопрос, мистер Петерсен. Я не собираюсь вмешиваться не в свое дело, но чтобы не возникало сомнений, ответьте. Что вам здесь нужно? Только без обид.
— Никаких обид. Мы с другом — морские биологи. Научная экспедиция. Корабль не наш — Министерства сельского хозяйства и рыболовства.— Я улыбнулся.— У нас безупречные анкеты, сэр Энтони.
— Морская биология? Можно сказать, это мое хобби. Любитель, разумеется. Надо бы как-нибудь побеседовать.— Он говорил рассеянно, мысли его были далеко.— Вы можете описать внешность полицейского, мистер Петерсен?
Я сделал это, он утвердительно кивнул.
— Это он, правильно. Странно, очень странно. Надо будет перекинуться с Арчи парой слов об этом.
— Арчи?
— Сержант Макдональд. Я пятый сезон подряд устраиваю стоянку в Торбее во время плавания. Ни юг Франции, ни Эгейское море не могут сравниться со здешними местами. Неплохо узнал кое-кого из местных за это время. Он был один?
— Нет. С ним был молодой констебль. Его сын, как он сказал. Невеселый тип.
— Питер Макдональд. У него есть причины для грусти, мистер Петерсен. Два его брата-близнеца шестнадцати лет погибли несколько месяцев тому назад. Учились в Инвернесской школе. Пропали во время последней снежной бури в Йорнгормсе. Отец покрепче, держит себя в руках. Ужасная трагедия. Я знал их. Славные ребята.
Я промямлил что-то подобающее случаю, но он меня не слушал.
— Мне пора идти, мистер Петерсен. Надо передать это чертовски странное дело в руки Макдональда. Не знаю, правда, чем он сможет помочь. Потом ухожу в небольшой круиз.
Я посмотрел через стекло рубки на свинцовые облака, покрытое белыми бурунами море, хлещущий дождь.
— Подходящий денек вы выбрали.
— Чем хуже погода, тем лучше. Бравада ни при чем. Штиль мне больше по душе, как любому нормальному человеку. Только что установил новые стабилизаторы на верфи в Клайде — мы прибыли сюда всего два дня тому назад. А сегодня как раз подходящая погода, чтобы проверить их в действии.— Он неожиданно улыбнулся и протянул руку.— Простите за вторжение. Отнял у вас уйму времени. Грубоватым показался, наверное. Есть за мной такой грешок. Не хотите вместе со своим коллегой пропустить стаканчик у меня на борту сегодня вечером? В море мы ужинаем рано. Часов в восемь, подойдет? Я пришлю катер.
Это означало, что на ужин нас не приглашают, хотя было бы совсем неплохо отдохнуть от кухни Ханслетта с его неизменными печеными бобами, черт бы их подрал. Тем не менее даже такое приглашение вызвало бы черную зависть в некоторых весьма респектабельных домах Англии. Не секрет, что представители английской аристократии, вплоть до самых голубых кровей, включая королевскую, почитали приглашение провести уик-энд на острове Скураса, неподалеку от берегов Албании, как главное событие светской жизни года. Скурас не стал дожидаться ответа и, видимо,